Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 19 из 32

И как я позволила убедить себя, что это лучший выход из ситуации? Как теперь сказать правду Марте? Она полна надежд, что ее сын живет в моем. А Чарли? Поэтому он и не общался со мной, думал, что я врала даже в таком. Или понимал, что не врала, а не хотел делать больно Марте? Я скорчилась на кровати, похоже, «анестезия» начала отходить, и боль снова зашевелилась внутри.

Раздался стук в дверь. Я подскочила.

– Не передумала? – Зашел Курт и теперь изучал мой спортивный костюм тяжелым взглядом.

Идеальный личный телохранитель: на публике я всегда «Ваше Величество», но когда никто не слышит, он знает, кто я на самом деле.

– С чего бы?

Он протянул ключи. Я взяла связку.

– Твоя ассистентка ушла в прачечную, остальных я отправил ужинать. У тебя «окно» в пятнадцать минут. Выйдешь через черный ход. Через три квартала на юг супермаркет, на его парковке стоит бордовый «Ниссан Альтима». В шесть утра ты должна вернуть машину туда же.

Я сжала ключи, продумывая, все ли мы предусмотрели. После прачечной ассистентка уйдет спать, я отпустила ее до утра, ей незачем рваться к королеве, а охрану взял на себя Курт.

– Ты должна вернуться. – Он шагнул ко мне, сжал локоть и пристально заглянул в глаза. – Поняла? Должна быть на парковке не позже шести утра.

– Я буду. – И сейчас ему нет причин паниковать. Что за внезапные сомнения? – Буду! Нам с тобой еще Орден веитов уничтожать.

Моя жалкая попытка пошутить Курта не впечатлила, он не торопился меня отпускать, подозрительно изучая лицо, желваки играли на скулах. Если исчезну, отец добьется введения смертной казни и за первым государственным изменником далеко ходить не придется.

– Если решу сбежать, ты станешь первым, кому я об этом скажу. Поможешь выкрасть юного принца из замка.

Курт прищурился, усмехнулся и расслабился. Я же наоборот нахмурилась. Хотела пошутить, а вышло, как всегда, плачевно.

– Твой отец уже настойчиво интересовался проблемами моего племянника в Сан-Франциско. Он скоро догадается, что дело не в нем. Признайся ему хотя бы в этом.

Я представила, как рассказываю о Чарли. Отец требует подтверждения, а Чарли смотрит с экрана ноутбука как на злейшего врага. Меня затошнило. Лучше расставить точки над «и» сейчас, и если Чарли не захочет иметь со мной ничего общего, то «проблемы» племянника в Сан-Франциско закончатся, а когда-нибудь через много лет я расскажу Рику правду.

– Может, и нечего будет рассказывать.

Курт не спускал с меня пристального взгляда.

– Тереза, больше некому тебе это сказать, поэтому скажу я – ты похожа на сталкера.

Я усмехнулась, но комментировать не стала. Что тут скажешь?

– Я заберу тебя, якобы с пробежки. – Курт отпустил меня и отошел. – Если все пройдет, как задумано, никто не узнает. Чуть позже сообщу по поводу генерала. Но ты уверена, что нужно поступать именно так?

Я молча накинула капюшон и пошла к двери.

– Удачи, – донеслось вслед.

***

Острое и трепетное ощущение жизни родом из детства: из заноз в пятках, из песчинок между пальцами, запаха прелого валежника и кожи после солнца, из горького сока одуванчиков, подкашивающихся ножек недельного олененка и шума дождя по листьям, из любви ко всему вокруг, честной и искренней. Только в детстве можно так волнительно и искренне переживать каждое мимолетное чувство. Ты вырастаешь, ощущение полноты теряется, и все оставшееся время ты пытаешься его вспомнить или ищешь оттенки в событиях и людях. Возможно, мне повезло найти что-то настоящее, человека, рядом с которым появляется то самое неподдельное состояние эйфории, а счастье внутри рождается спонтанно, от его дыхания, прикосновения, голоса, запаха, просто от его присутствия. Разве не стоит за это бороться?

Все испортила ложь, значит, правда должна исправить. Осталось найти верные слова и силы на борьбу, только беда в том, что сил больше нет. Хоть я и пугалась чужих эмоций, на самом деле они наполняли меня, даже создавали, вмешиваясь в мою жизнь и преобразовывая чувства. Я словно сидела в центре паутины, тщательно подбирала ниточки к сердцам людей, наблюдала и изучала, постигая эту сложную науку, а теперь, без эмпатии, ничего не осталось. На дне разбитого кувшина валялся только хлам, и новым силам неоткуда было взяться. Часть моего сердца умерла вместе с Келли, другая – с Джошем, часть сердца осталась с Чарли. Как жить, если капризный орган стал слишком маленьким, и теперь его силы не хватает, чтобы качать кровь.

Выходит, Чарли мне нужен не только как отец моего ребенка, но и как тот, кто поможет найти дорогу к своим силам. Он нужен мне! Да дело не только в этом, дело и в нем самом: ему тоже знакомо чувство бессилия, когда, что бы ты ни делал, выходит только хуже. Если ему до сих пор больно, гложет вина или отягощают невысказанные слова, как меня, то я должна дать ему шанс пережить это и оставить позади.

Я хочу, чтобы у Рика был отец, а Чарли, я уверена, стал бы хорошим отцом. Вдруг еще не все потеряно и он не так сильно меня ненавидит, как мне кажется, но если ненавидит, я все пойму и не стану заставлять общаться со мной и ничего не попрошу. Если ему нужен покой, так и быть.

Курт сказал, что Чарли, как всегда по выходным, поехал в Форест Ноллс, поэтому я ехала туда же, надеясь, что срочный подряд на строительство или ремонт не вынудили его остаться в городе.

Через час окончательно стемнело. Я оставила машину на лесной дороге и дальше пошла пешком, отвлекая себя подсчетом метров и ярдов. Поначалу в Холлертау мне было тяжело переключиться на метрическую систему и я частенько путалась. От места, где я оставила машину, до дома Чарли полмили или восемьсот метров. Вполне хватит, чтобы собраться с духом. Или нет. Между деревьями мелькнул свет, похоже, из окон, и я так испугалась, что вспотела, а сердце зашлось в безумной дроби. Пришлось опереться на осину. Но потом стало еще хуже: внутри взвыл какой-то первобытный ужас и скрутил живот. Я прижалась к дереву в надежде, что оно поделится со мной силами, но времена, когда для спокойствия хватало запаха леса и жесткой коры под пальцами, давно прошли. Я опустилась на землю и сидела у дерева, подумывая о возвращении к машине. Если Чарли не хочет меня видеть, значит, у него есть причины. Зачем я лезу?

«Если бы у нас было время, я бы никуда тебя не отпустил. Нашел бы место, где нам не помешают… – зазвучал в голове голос Чарли. – Знаю я на пляже одно такое местечко. Тебе понравится».

«Приглашаешь на свидание?»

«Приглашаю».

От его ощущений и эмоций, которые он испытывал от близости, по коже бежали мурашки. И сейчас это чувство – ошеломительное и всепоглощающее счастье – прогнало страх. Такое не проходит просто так, не забывается, а я помнила за нас обоих, потому что воспоминания никуда не делись, и иногда по ночам мне мешали спать не кошмары о Джоше, а воспоминания о том, что я утратила с Чарли – возможное будущее.

Деревянный дом с трудом угадывался в темноте. Я была в нем один раз три года назад, но отчетливо помнила двор: справа от дома сарай с инструментами, рядом с сараем – дровница, слева, да и со всех сторон – только лес. При свете дня тут безумно красиво – высоченные сосны и дубы, которые и вчетвером не обхватишь, но сейчас деревья казались ехидными свидетелями моего дальнейшего морального падения.

На подъездной дорожке стоял джип. Капот еще теплый, значит, Чарли приехал недавно. И что теперь? Просто постучусь? Я прокашлялась, казалось, пересохшее горло больше никогда не выдавит ни звука.

В освещенном окне мелькнул силуэт, и тут мне пришла в голову банальная и совершенно логичная мысль: а что, если он не один? Что, если он проводит выходные с Мелани Фоссет? Устраивать сцены и портить жизнь Чарли еще больше я точно не собиралась. Если у них все хорошо, значит, так тому и быть.

Я подошла к дому и осторожно заглянула в окно. На глаза попался кусок кухонного стола с наваленными сверху сумками. Камин горел, но рядом никого не было. Я попыталась разглядеть всю комнату, ведь где-то определенно шумели: доносился то ли шелест, то ли тихий стук. Черт, не заглядывать же во все окна, это будет уже совершенно неприлично. Шелест раздался ближе, где-то за спиной, по стенке дома запрыгал луч фонарика.