Страница 47 из 67
— Нет, — возразил я. — Это было уже после «Прыжка». Годами пятью позже. Помнишь, ты говорил тогда, что улетаешь далеко и надолго, за пределы системы. Врал, наверное?
Конопатый насупился и сказал:
— Зеленый Глаз, я никогда не вру! Если сказал, что… — он осекся, испытующе взглянул на меня и повторил: — Я никогда не вру! В крайнем случае молчу!
Я снова налил вина.
— Ну ладно… Не обижайся! Так давно не виделись… Лучше расскажи, что с тобой было?
— А тебя где носило? — не отвечая, поинтересовался он.
— Мне не о чем рассказать… — ответил я небрежно. — В основном сидел на Земле. Полгода был на Марсе, два месяца на Венере. Вот, пожалуй и все. Ну а ты где всетаки побывал? — вернулся я к своему вопросу. — Столько лет прошло, почти тридцать.
— Двадцать восемь, — уточнил он и задумался, потом спросил как бы невзначай: — А ты по-прежнему работаешь в печати?
— Собственно… — уже не работаю. Ушел на пенсию. Хочу закончить повесть.
Его взгляд как-то потеплел.
— Значит, все-таки взялся за литературу? До сих пор не читал ни одной твоей книги… Многие годы вообще ничего не брал в руки. Просто, — он слабо улыбнулся, — это было технически невозможно. Меня не было в солнечной системе… И много ты написал?
— Около трети.
— Ну, желаю успеха! — весело воскликнул Конопатый, поднимая рюмку.
Выпили.
— Так ты был за пределами системы? — уже смелее начал я.
Глаза моего приятеля затуманились.
— Ты слышал об экспедиции «Маттерхорна»? — спросил он, снова не отвечая мне.
— Кажется, да, — неуверенно сказал я. — Должно быть, старая история? Впрочем, припоминаю. Это было после опубликования материалов зонда Сорри?
— Совершенно точно! Понаделал он тогда шума своими стереограммами!
Мне вспомнилась сцена в Музее внеземного искусства.
— Скажи, почему ты так странно вел себя там, в музее? — спросил я напрямик.
— Странно? — Конопатый подозрительно взглянул на меня.
— Мне показалось, ты был очень взволнован, рассматривая стереограммы. Хотя, честно говоря, они и на меня производят сильное впечатление.
— А на меня нет, — зло отрезал он. — Только…
— Что? — подхватил я.
— Они напоминают мне одну историю. А если говорить о впечатлении, то не одного тебя это захватывает.
— Те строения действительно прекрасны!
— Прекрасны? А что значит — прекрасны? Теперь я в этом слабовато разбираюсь. А тогда… тогда разбирался еще хуже. И потому я тут! — вдруг взорвался он. — Потому смог вернуться! Потому живу среди людей на Земле и могу сейчас вместе с тобой прополаскивать горло, — закончил он, меняя тон, словно хотел сгладить впечатление от своей вспышки.
Конопатый все больше интриговал меня. Значит, тут действительно что-то есть…
— Где ты побывал? — спросил я, стараясь не выдать своего волнения.
— Хочешь знать? — понизил он голос. — А молчать умеешь?
— Умею, — кивнул я.
— В системе Проциона. Сделал такую глупость… Принял должность второго навигатора на фотонном корабле «Маттерхорн». Одиннадцать земных лет длились в ракете всего два с лишним года. Экипаж — шестнадцать человек. Одни мужчины. Представителем правительства Федерации Южной Америки был Гольден, заместителем командира корабля Логер, кроме того, специалисты в области архитектуры и скульптуры, механики и…
— Логер? — перебил я, припоминая, что Конопатый еще в годы нашей молодости недолюбливал его. — Твой старый «приятель»?
— Ну да, — со злостью ответил он. — Сначала этог тип относился ко мне хорошо. Говорил, что по сути дела главенство Калена, первого навигатора, — чистая формальность, что на «Маттерхорне» эти должности равноценны, а кроме того, что наши старые недоразумения забыты. И скажу тебе честно: он действительно изменился, перестал задирать нос. Позже оказалось, что это было просто маскировкой. Гольдену он кадил немилосердно. Спал и видел себя командиром. После смерти Славского…
— Кто это?
— Командир «Маттерхорна». Из-за него погиб! Из-за него! — Конопатый встал и покачнулся.
— Пойдем домой! — предложил я.
— Домой? Я тебе говорю, что Логер… Логер… Домой? Домой, говоришь? Идем. Я тебе кое-что покажу!
— Где ты живешь?
— В отеле «Палас».
Я подошел к автомату и вызвал воздушное такси. Спустя пять минут мы уже были па месте. Оказалось, что месяц назад мой друг снял тут двухкомнатный номер на 116-м этаже.
В первой комнате царил неописуемый беспорядок. На полу были разбросаны книги, бумаги, кинопленки. Какие-то порванные эскизы, карты и рисунки заполняли выдвинутый из стены диван. В углу валялась перевернутая ручная вычислительная машинка.
Вторая комната была заперта. Ключа в замке не было.
Я убрал с дивана наваленные на нем бумаги и уложил товарища. Однако он не захотел лежать и сел, приваливдлись к стене и насвистывая.
— Может, все-таки поспишь? — предложил я.
— И не подумаю! Мне и так хорошо.
Я не знал, как быть дальше.
— Пожалуй, я пойду. Приду завтра.
— Нет! Останься! Я хотел рассказать тебе кое-что важное.
— Может быть, о системе Проциона?
— О системе Проциона? Процпон — двойная звезда па расстоянии 11,3 светового года от Солнца. Входит в созвездие Малого Пса. Состоит из двух звезд, А и В, с периодом обращения вокруг общего центра массы в сорок лет. Процион А, — он будто читал по книжке, — визуальная яркость 0,5. Тип F5, абсолютная величина 2,3, или в 5,8 раза ярче Солнца. Процион В белый карлик, визуальная звездная величина 10,6… абсолютная 13,1, или 0,00044 яркости Солнца, радиус 0,007 радиуса Солнца, масса 0,46 массы Солнца. Наличие планет можно выявить на основе анализа спектра звезды. Количество и величина планет неизвестны. Нет доказательств существования жизни в системе Проциона. Нет подтверждения достоверности снимков, привезенных межзвездным зондом «Бумеранг XII» в 2068 году. Экспедиция фотонного корабля «Маттерхорн». Год старта 2070. Нет сведений о судьбе экспедиции. Нет сведений! Нет данных!.. Смотри!! Вон там лежит. В углу. Последнее издание «Всеобщей энциклопедии»! Самая точная информация! Ха-ха-ха! — неестественно громко рассмеялся он. — Нет данных! Нет доказательств! А «Маттерхорн»? А я? Нет! Нет? — он вдруг стал серьезным. — Нет?! Есть!!
Он лихорадочно шарил по карманам и наконец извлек ключ.
— Вот! Открой дверь! Пойди посмотри!
Я почувствовал неприятную дрожь. Неуверенно подошел к двери и сунул ключ в замочную скважину. Дверь с тихим шорохом открылась. За ней был кабинет. В отличие от первой комнаты здесь царил порядок. Только слой пыли на мебели говорил о том, что тут давно не убирали. Посредине, напротив двери, там, где обычно стоит письменный стол, виднелся большой ящик, соединенный паутиной проводов с другим, поменьше.
Я почувствовал легкий толчок в спину.
— Ну! Не бойся! Открой крышку и загляни! Там справа кнопка.
Я подошел, молча заглянул в небольшое контрольное окошечко.
Не знаю, может быть, подействовало выпитое вино, только у меня начало мутиться в голове.
В центре ярко освещенного пространства неподвижно висело в воздухе, а может быть, в пустоте… чудо.
Что это было в действительности, я понять не мог. Может быть, чудо было существом с другой планеты. Сложная сеть линий и цветных пятен покрывала какуюто темную массу. Однако в этой путанице цветов и форм не чувствовалось хаоса. Наоборот — необычайное равновесие, гармония чувствовались в сложном рельефном изображении. В то же время было что-то отталкивающее в этой привлекавшей взор глыбе. Странная «скульптура» действовала не только на зрительный центр, но возбуждала воображение, порождала ассоциации, почти галлюцинации. Мне казалось, что цветные элементы массы то соединяются, то снова расходятся, что там происходит какое-то движение, какая-то жизнь.
Меня охватило непонятное возбуждение. Что-то далекое и в то же время очень близкое, казалось, было заключено в этом предмете. Я почувствовал непреодолимое желание взять его в руки, хотя боялся, что он может обжечь, как раскаленное железо.