Страница 146 из 152
Почти наверняка именно о нем и идет речь. Если написать «Кесарь Нерон» еврейскими буквами — при сложении у нас получится 666. Автор Откровения не имел в виду ни Гитлера, ни Муссолини, ни Саддама Хусейна, ни папу римского — он писал не о фигурах Нового времени. Его врагами были Рим и его Цезарь. Именно Рим контролировал народы земли, эксплуатировал своих жителей, преследовал народ Божий. Именно римскому императору поклонялись как божеству, и именно он подвергал гонениям христиан, приговаривал их к смерти. Откровение говорит о том, как Господь собирается низвергнуть императора и его империю в конце времен, наградить Своих святых Царством на Небесах и на обновленной земле. Святым, последователям Агнца, то есть Иисуса Христа, осталось ждать совсем немного. Возможно, сейчас они страдают, но Господь скоро положит конец боли, несчастью и хаосу на земле. Когда Христос начнет Страшный суд, все силы зла, отринувшие его, олицетворяющие все злодеяния Римской империи, будут уничтожены. Праведники будут отомщены. И они будут вечно править с Богом и Христом Его.
ОТСТУПЛЕНИЕ
Откровение как литература о будущем
Часто символический смысл Откровения Иоанна Богослова интерпретируется как литературное описание того, что произойдет в наше время. Но у этого подхода есть ряд сложностей. Прежде всего, такой эгоцентризм должен настораживать. Такое понимание книги значит, что весь ход человеческой истории заканчивается на нас. Другая, более серьезная проблема — приверженцы этого подхода игнорируют важные черты текста, чтобы доказать свою правоту.
Давайте поговорим, например, о возможной интерпретации саранчи, которая явилась на землю из дыма, поднявшегося от бездны, чтобы нести опустошение на землю, о чем рассказывается в Откр., 9. Автор так описывает появление саранчи: «По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее — как лица человеческие и волосы у ней — как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов. На ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее — как стук от колесниц, когда множество коней бежит на войну; у ней были хвосты, как у скорпионов, и в хвостах ее были жала; власть же ее была — вредить людям пять месяцев» (9: 7—10).
Согласно одному из толкований, речь в этом отрывке идет об атаке вертолетов, кружащих в дыму битвы. Пророк жил за много веков до того, как были изобретены современные методы ведения войны. Поэтому он не мог понять, что за машины он увидел, но описал их как смог. Они летают как саранча, но по форме больше похожи на скорпионов. Пропеллеры похожи на короны. Сквозь стекло кабины видно лицо пилота, поэтому автор пишет о человеческом лице монстров. Камуфляжная расцветка издалека напоминает волосы. Спереди у них зубцы, а поскольку корпуса сделаны из стали, кажется, что они закованы в железную броню. Моторы звучат как стук колесниц, а пулеметы напоминают жала скорпионов.
Похоже на правду, не так ли? Пророк увидел будущее, но не смог его понять. Но мы, живущие в то время, когда пророчества сбываются, понимаем его описания великолепно.
Но такая простая трактовка невозможна, поскольку она не объясняет множество важных деталей. Обратите внимание, что на самом деле приказано делать этой саранче. Выразительный отрывок говорит, что саранче не разрешили причинять вред деревьям и траве, но только людям. Еще более важно, что саранче позволено мучить людей пять месяцев, но не убивать их (9: 4–5). Те, кого она искусала, будут жаждать смерти, но не умирать (9: 6). Саранча — это не какое-то новое средство уничтожения противника, поскольку ясно сказано, что она не может никого уничтожить.
Такая же проблема возникает со всеми попытками трактовать текст видения как литературное описание нашего ближайшего будущего. Такие толкования не могут объяснить всех деталей текста, а значит, их сторонники не принимают книгу всерьез. Гораздо больше дают попытки трактовать текст, внимательно разбирая исторический контекст. Разумнее воспринимать книгу не как литературное описание будущего земли, а как метафорический рассказ о том, что Бог в конце концов восторжествует над миром, исполненным зла.
Глава 15
БИБЛЕЙСКИЙ КАНОН И ТЕКСТ БИБЛИИ
В этом приложении мы будем иметь дело со многими фундаментальными вопросами, чуждыми большинству читателей Библии. Все эти вопросы можно собрать в один: как сформировалась Библия?
Я буду задавать вопросы в двух направлениях. Во-первых, относительно библейского канона (как Иудейской Библии, так и Нового Завета). Во-вторых, относительно самого текста. Относительно канона вопрос таков (со всем уважением к канону): как в него попали именно эти книги, а не другие? В английской версии Иудейского Писания тридцать девять книг (в иудейской традиции их двадцать четыре). Почему именно эти книги стали Писанием и когда это случилось? Новый Завет составляют двадцать семь книг. Но кто решил, что их должно быть двадцать семь, и кто выбрал именно эти книги? Почему не другие Евангелия, Послания и апокалипсисы? Почему бы не включить и их? На каких основаниях делался выбор? И когда это происходило?
Вопрос о том, как сформировалась Библия, может быть задан и относительно ее текста, как новозаветного, так и текста Иудейского Писания. Каким образом эти книги дошли до нас через века? Авторы книг не публиковали их в электронном виде, как приложения для Kindle. У них не было текстовых процессоров, печатных машинок и даже бумаги. Так как же эти книги прошли через века?
Краткий ответ таков: они переписывались от руки, год за годом. Мы не имеем оригинальных текстов ни одной из книг Библии, но только рукописные копии, сделанные веками позже. Как мы можем быть уверены, что в них написано именно то, что имели в виду авторы? Соответствуют ли книги, например Бытие, Исаии, Псалмов, Евангелие от Матфея, Послание к римлянам и Откровение, тому, что было написано много веков назад?
Эти очевидные вопросы имеют огромное значение. Поскольку ответы для каждого из двух Заветов будут различаться, мы рассмотрим их отдельно. Мы начнем с канона Иудейской Библии и Нового Завета (поскольку мы уже говорили о второканонических/ апокрифических книгах христианского Ветхого Завета в главе 9, здесь мы не будем повторяться).
КАНОН ИУДЕЙСКОЙ БИБЛИИ
Слово «канон» происходит из греческого языка, в котором означает «тростник» или «прут». Канон был прямым прутом, которым пользовался, например, плотник, чтобы выровнять свое изделие. Также канон использовался как линейка. Вероятно, слово «канон» стало употребляться в других контекстах по аналогии, дабы обозначить правило, или стандарт, по которому следует судить о чем-либо. В этом смысле понятие «канон» стало применяться к собранию книг. В особенности это относилось к официальному и общепринятому собранию книг, которые находились в согласии друг с другом. Так, сегодня мы можем говорить о «шекспировском каноне», как о тех пьесах и сонетах, которые действительно написал Шекспир; или о канонической канадской литературе (ряде книг, рассматриваемых в стране как «великие»), или о каноне Иудейской Библии.
Старый взгляд на формирование канона
В течение многих лет существовал общепринятый взгляд на время формирования Танаха. Согласно ему Тора была принята в иудаизме в качестве канонической книги (точнее, пяти книг в одном собрании) около 400 г. до н. э. Невиим (книги ранних и поздних пророков) приобрели окончательную форму около 200 г. до н. э. Ктувим сложились как собрание книг в 90 г. н. э. на синедрионе в Ямнии, о котором мы скажем позже. Согласно этому взгляду, именно в этом месте и в это время канон Иудейской Библии был завершен. Больше ни одна книга не могла быть к нему добавлена.