Страница 6 из 18
После разговора с лучшим другом мне стало легче. Но нельзя было ехать к отцу Алика без точной информации по нашей фирме. Поэтому, забыв про работу, я отправилась домой. Сейчас мне очень хотелось услышать все от своих близких.
Дома я застала маму возле компьютера. Олег варил кофе, а мама рассматривала на экране шикарные номера на Кипре. Они даже не заметили, что я давно пришла и наблюдала за ними. А я стояла и думала, откуда у них такие деньги, чтобы отдыхать в Греции?
– Вы улетаете? – уточнила я.
– Доченька! Настя! Что же ты не предупредила, что придешь? Я бы тортик купила…
И только сейчас я заметила, как мама расцвела. Она словно помолодела на двадцать лет.
– Хочешь полететь с нами? – заулыбался ее ухажер, видимо, надеясь, что я к ним присоединюсь.
Но мама сразу резко пресекла:
– Нет, ни в коем случае. Это только наша поездка. Для нас двоих, мой зайчик…
– Мам, – раньше я не задавала таких вопросов, но сейчас не время быть тактичной. – На какие средства вы летите в Кипр?
– Мы продаем фирму папы за очень хорошие деньги.
– Мам, ее нельзя продавать! Папа всегда говорил, что она нас вечно будет кормить!
– Папа умер – и все изменилось. На фирме одни долги. Лучше ее сейчас продать, пока возможно с нее что-то взять! – отрезала мама.
– А если поднять фирму?..
– А кто это будет делать? Я, которая не работала ни дня? Или Веля, которая всю жизнь работала управляющей горничными и в юридическом бизнесе ничего не понимает? Или ты со своей подружкой Аликом?
– Могу и я, – заулыбался Олег. – Но я не ручаюсь. Возможно, через месяц из вашей фирмы я сделаю ветеринарную клинику.
– Будет у тебя своя клиника, – послала ему мама воздушный поцелуй.
– Ты вкладываешь папины деньги в его бизнес? – уточнила я.
– Да. Олежа должен иметь свое дело и сам зарабатывать себе на жизнь.
– А что будет со мной? Что будет с тобой?
– Мы тебя не оставим, крошка, – Олег поднес мне чашку кофе. – Обещаю всегда заботиться о тебе и нежно любить. После твоей мамы, разумеется.
Она все ему отдает…
– Не осуждай меня! – взорвалась мама, хотя я ни слова ей не сказала. – Я имею право жить так, как хочу! Твой отец был неправ! Я имею право на личное счастье. А ты уже взрослая. Сама в состоянии позаботиться о себе! Олежик! Дай мне лекарство!
– Сейчас, сейчас…
– Нет, я умру! Так и знала, она ничего не поймет… – заныла мама.
– Все она понимает. Тебе двадцать капель?
– Какие двадцать? Капай сорок. Не смотри на меня так! – закричала мама. – Я делаю все правильно! Нет, это невыносимо!
– Тебе стоит сейчас уйти, – неожиданно прозвучал голос сзади. Я вздрогнула. Тетя Веля меня обняла. – Так лучше для всех.
– Нет… – вырвалась я. – Так не должно быть…
– Должно, не должно, но так есть. Фирма давно не приносит прибыли, а только убытки, – возразила тетя, но я не верила ни одному ее слову.
И вдруг мне стало все ясно. Это она, это Виолетта все устроила. Она с Олегом запудрили мозги маме и подсадили ее на капли.
– Мам! Не пей капли! – рванула я к родительнице. – Не ешь и не пей у них ничего! Выгони их! Мама!
Но, конечно, мама еще больше испугалась. С ней случилась истерика, и меня просто вытолкнули из родной квартиры.
Я долго сидела под дверью и ревела, обдумывая что мне делать. И во всем винила я себя. Это я за больной мамой не уследила. Это я все допустила. Ведь я не смогла взять все в свои руки и сбежала из дома, надеясь на этих людей, которых вообще не знала. Ведь при жизни отца тетя Веля всего один раз у нас была в гостях. Папа ее не любил и говорил: «В семье не без урода». А я все пустила на самотек…
Может, я целый день просидела бы под дверью, если бы не телефонный звонок…
Экран телефона показал мне веселое лицо подруги Юли. Вытерев слезы, я сняла трубку, но молчала, ведь могла опять разрыдаться. В принципе, с Юлей необязательно говорить первой, так как она сама затараторила:
– Ну, где тебя носит? Насть, наша ведьма уже ножи точит. Клиент пришел, а тебя все нет. Ты вообще где?
– Я не могу… – сглотнув слезы, попыталась не хлюпать носом. – Я занята…
– Ты заболела? Насть, позвони Регине, скажи, что у тебя температура.
– Я здорова. У меня проблемы…
– Родион объявился?
– Потом… – сейчас я не могла говорить о больном. – Потом…
И я стала медленно спускаться на первый этаж, решив, что пора мне идти к отцу Алика.
– Он тебе развод не дает! Так я и думала! Насть, но ты держись там. Хочешь, мы в обед с Анькой приедем и таких ему люлей дадим?!
Снова слезы полились градом, так как я понимала, что сейчас некому люлей давать. Ведь сама во всем виновата, и подруги не смогут мне помочь.
– Ладно, я сделаю ногти твоей клиентке, но к четырем приходи на перерыв. В полпятого у меня свои клиенты, и я тебя уже не спасу. А ты знаешь, какие штрафы нам делает Региночка.
– Спасибо…
Я отключилась, чтобы она не услышала мои рыдания. Разве мне сейчас до штрафов? Моя мама в руках Виолетты и ее деверя Олега. А я не имею к ней доступа. Надо с этим что-то делать… Вся моя надежда была на Александра Александровича Швеца. Уж папа Алика наверняка знает, как спасти маму и остановить аукцион продажи фирмы.
Офис отца Алика находился на окраине города, но в очень приличном месте. И, конечно же, мне пришлось около часа ждать, пока он освободится и сможет принять меня. Я была приятно удивлена встретить папину секретаршу Марину Ивановну, которую забрал себе Александр Александрович. Эта женщина меня напоила кофе с печеньем, и я даже успокоилась. Было чувство, будто я пришла почти к себе домой, а там в кабинете сейчас меня встретит папа…
Но отец Алика – далеко не мой папа. По его взгляду я поняла, что он не горит желанием приглашать меня к себе. Взгляд из-под бровей – его молчаливое приглашение сесть. Я чувствовала себя нашкодившей школьницей в кабинете директора. Когда он спросил, что меня привело к нему, то я, заикаясь, невнятно рассказала всю историю. Потом по тяжелому взгляду отца Алика поняла, что от него не стоит ждать ни жалости, ни сочувствия. Удивительно, насколько они с Аликом были разными. Только одно сходство у них – цвет глаз холодно-голубой. Но если Алик имел мягкий взгляд, то его отец резал глазами и замораживал.
– Ты хочешь моей помощи, я правильно понимаю? – голос у него был такой глухой и глубокий, что мне захотелось сразу сбежать и спрятаться.
Теперь я понимала Алика. Удивительно, что такая чувствительная натура моего друга смогла так долго терпеть давление отца.
– Надо спасти маму…
После моих слов в руках юриста сломался карандаш, но он словно не обратил на это внимания. По его взгляду я поняла, насколько Александр Александрович сильно ненавидел всех нас. Только не понимала почему, пока он не сказал:
– Маму спасти? А когда я пришел к Ирине, умоляя отдать мне мою зарплату, чтобы купить лекарства для умирающей матери, знаешь, что она мне сказала? «Саша, я ничего не могу поделать. Эти проблемы решает Веля». Теперь тебе известно к кому идти, чтобы решить твои проблемы.
– Мама больна…
– Моя мама тоже была больна.
Я почувствовала, что на меня вылился ушат помоев, и мне уж точно не стоит ждать помощи от Швеца. Когда я подошла к двери и дернула ручку, то отец Алика добавил:
– Когда вы останетесь без штанов, то скажи своей матери, что бумеранг всех настигает. Всегда приходится расплачиваться.
– За что? – спросила я его.
Неужели он не понял, что маму спаивали чем-то, что она не могла принимать адекватных решений?!
– Она знает.
Тем временем отец Алика сломал второй карандаш, и мне стало ясно, что я, видимо, еще чего-то не знаю. Тогда я взмолилась к его памяти и сердцу. У всех же есть что-то хорошее, значит, в Александре Александровиче тоже должно быть!
– Ради папы… Помогите нам, пожалуйста… – прошептала я, стоя, у двери.