Страница 7 из 82
Глава 4
Анна остановилась перед простенькой дверью из дуба, укрепленной железными полосами и, сославшись на неотложные дела, оставила меня одного. На двери красовалось жуткое устройство похожее на раздавленную птицу, держащую в клюве молоток. Я поднял руку, чтобы постучать, и татуировка ворона, врезавшаяся в мою кожу, вдруг засветилась, взмахнула крыльями, а потом замерла, став ледяной. «Доступ в Дом Ворона разрешён» — появилось перед моими глазами сообщение, дверь со зловещим скрипом открылась сама собой, показывая длинную спиральную лестницу, сложенную из подогнанных камней. Узкие окна с мутноватыми стёклами неопределенного цвета да несколько факелов, которые тихо пылали и становились ярче при приближении к ним освещали ступени.
Я замедлил шаг, мотнул головой, отгоняя видение и посмотрел на эмблему ворона, которая снова стала обычной татуировкой.
— Это, наверное, какой-то волшебный сигнал, что-то в этом роде или просто обман зрения, — успокоил я себя, списывая всё на разыгравшееся воображение.
Дверь захлопнулась, как только я вошёл, и эхо подхватило этот звук, многократно отразив его от стен коридора.
— Ох, это не так уж и страшно — пробормотал я себе под нос, покрепче сжал ручку трости и начал подниматься вверх.
Пока шёл по лестнице я забавлялся металлическим наконечником, стуча им по камню стен и слушая отголоски эха. Очки почему-то постоянно сползали с моего носа и приходилось их поправлять, но это получалось у меня автоматически.
— Я никогда не носил раньше очки, так почему же мне это так привычно? — спрашивал я себя.
Тревожные мысли, что я оказался в чужом теле с собственными воспоминаниями не давали мне покоя. Подъём казался бесконечным, и мои моральные терзания сменили физические. Казалось,что лестница ведёт меня в никуда, мои икры жгло огнём, а дыхание давало сбои. Я остановился передохнуть и пристально посмотрел на окно, заметив, что цветные узоры на стекле показались мне знакомыми. Я сжал губы, нахмурился, мелькнула мысль… И поднял трость, собираясь разбить стекло для проверки.
— Пожалуйста, не делай этого. Ты все понял правильно, так что мы скоро тебя впустим, — радостно сообщил голос. От неожиданности я вздрогнул, и спиральная лестница вокруг меня исчезла, растаяв в тумане.
Я ошалело огляделся и увидел, что нахожусь в просторной гостиной, украшенной деревянной мебелью с кожаными чехлами и книжными шкафами по всему периметру. По бокам стояли большие камины, а напротив входа — несколько дверей. Повернув голову, заметил женщину, зевающую и потягивающуюся на диване. Она села, и я рассмотрел ее форму с черными лацканами, но вместо серого жилета и рубашки на пуговицах она носила черный корсет и черный галстук-бабочку.
— Я Антонина Голдсмит, хозяйка Дома Ворона, рада вас приветствовать, — сказала она, вставая с дивана.
Женщина оказалась довольно высокой: выше меня на несколько сантиметров. Ее длинные серебристые волосы спадали по спине, как шелковистая завеса, а темно-шоколадная кожа оттеняла их чудесный цвет. Уши, как кинжалы, торчали из-под волос, а большие серые глаза смотрели изучающе.
— Ты впервые видишь темного эльфа, да? — спросила она с насмешкой. Я поспешно захлопнул свой приоткрытый рот и, немного придя в себя, ответил:
— Да, мадам, никогда их не видел. В моем мире были только люди, а не сказки.
Было что-то сладкое, почти грешное в том, как она приблизилась ко мне. Ее кожа была очень нежной, и я старался не слишком сильно сжимать изящную руку, когда она протянула её в дружеском жесте для рукопожатия.
— Всё ещё не могу поверить, что это реальный мир. Здесь так прекрасно и необычно, — сказал я, чтобы скрыть своё смущение.
Антонина Голдсмит издала легкомысленное хихиканье, которое в корне отличало её от слишком серьёзной Эллы Суворовой.
— Понятно. Ты не первый новичок из другого мира. Изменив свое тело, приходится привыкать к нему заново и это кажется странным, если только ты не был человеком-драконом в своем мире, верно? — спросила она, подмигнув.
Увидев мой отрицательный жест головой, она продолжила: — Я расскажу тебе об особенностях твоего нового тела после того, как подберу тебе форму. Это может показаться старомодной церемонией, но правила есть правила. Она повернулась и показала мне знаком следовать за ней.
Антонина Голдсмит двигалась с такой изящностью, что невозможно было отвести от нее взгляд. Она вошла в одну из дверей напротив главной комнаты и, указав мне на коридор с несколькими номерами, начала рассказывать о правилах:
— У нас в Доме Ворона не так много студентов и каждому достается своя комната. Синяя свеча служит защитой приватности. Подожги ее, и никто не услышит, что происходит у тебя в комнате, пока ты ее не потушишь. Это не идеальная защита, но лучше, чем ничего. Я прошу тебя быть осторожнее с гостями.
Ее интонация подчеркнула, что она имела в виду близкие отношения, и я усмехнулся. В моё прежнем колледже было строгое правило, запрещающее студентам бывать друг у друга в комнатах.
Когда она открыла дверь, я был приятно поражен тем, что увидел. Комната оказалась небольшой. Одна из стен уставлена пустыми книжными полками, у противоположной стояла простая, но очень уютная дубовая кровать. Напротив книжных полок находились комод и письменный стол с несколькими свечами. Окна в комнате не было, но над кроватью висел фонарь, по крайней мере, я так подумал. От него к стене тянулся бронзовый шланг, а внутри был твердый кристаллический блок. На месте регулятора яркости фонаря — бронзовое колесо. Я рассматривал всю эту конструкцию некоторое время, пропуская часть того, что говорила Антонина. Она похлопала меня по плечу, и я обернулся, отвлекаясь от изучения механизма.
— Вы знаете о технологии испарения маны?- поинтересовалась она.