Страница 11 из 15
— Прямо вот так, в мундире? — ротмистр взялся за золоченую пуговицу с гербом. — Так себе, должно быть, вышло наблюдать.
— Никак нет, — эльф стоял, вытянувшись в струнку, но, кажется, совсем начальства не боялся. — Наблюдение вел в мещанском платье. В мундир — это я уж переоделся, когда меня в господский дом вызвали. Ну, когда уж все случилось.
— Хорошенькие дела… — пророкотал Трезорцев. — Выходит, я теперь по вашей милости должен по начальству доложить, что в поместье был отправлен мой же сотрудник, и он прошляпил убийство?..
Поручик пожал плечами, давая понять, что он человек (вернее, эльф) слишком маленький, чтобы задумываться над такими политическими вопросами.
— Ладно, — буркнул ротмистр, оглянувшись на Германа. — Об этом потом. Зачем меня вызвали?
— Так вампир поработал, — эльф развел руками. — А вампиры — в нашей компетенции. Я как увидел, сразу велел вам курьера отправить.
— Ладно, ладно, посмотрим, что за вампир, — пробурчал себе под нос ротмистр и направился по коридору дальше, а вслед за ним последовали и эльф с Германом.
Камердинер, не переставая то и дело всхлипывать, привел их в просторный кабинет, все стены которого были заняты шкафами красного дерева, сверху донизу уставленными книгами, большая часть которых была в кожаных или сафьяновых переплетах. Герман про себя отметил, что расставлены они были очень красиво, то есть некто при их расстановке ориентировался явно не на их содержание, а на цвет и фактуру обложки. Смахивало на то, что читал владелец кабинета крайне редко, иначе неизбежно разрознил бы всю это красоту.
В библиотеке толпилось несколько человек в мундирах, переговаривавшихся между собой и куривших, один даже с трубкой. Было также несколько лакеев в ливреях и молоденькая горничная с покрасневшим от слез лицом. Ближе к окну сидел в бархатном кресле грузный господин с полными губами и листал книгу. А возле окна, уронив голову на стол с бумагами и слегка заляпав их кровью, покоился на стуле сам хозяин поместья, невысокого роста мужчина в тонком халате с пышными черными бакенбардами, слегка тронутыми сединой.
— О, и доктор уже здесь, — проговорил Трезорцев, войдя в комнату и осмотрев мизансцену.
— Здравствуйте, здравствуйте, мой дорогой, — произнес грузный господин, отложив книгу на резной столик, поднявшись из кресла и причмокнув губами, словно встал из-за обеденного стола. — Ну, конечно же, я уж здесь, родной мой, как лист перед травой. Как здоровьечко ваше? Сердечко не пошаливает? Вы, помнится, жаловаться изволили.
— Благодарю, в порядке, — сухо кивнул Трезорцев. — Вы что здесь нашли? Точно ли вампир?
— Точно, точно, мой золотой, не отвертитесь. Ваш он, господин Вяземский, его светлость. Как есть, ваш.
— Что же у него, следы клыков?
— Точно так-с, — доложил доктор и сделал пару шагов к столу. — Вот извольте, что мы тут видим?
Он стал показывать на трупе, не касаясь его рукой в кожаной перчатке.
— На шейке у нас две характерных раны, глубина стандартная, личико у господина Вяземского крайне бледное, хотя слуги показывают, что при жизни покойник страдал полнокровием.
— Это сымитировать можно, — уши Трезорцева раздраженно дрогнули.
— Точно так-с, — проворковал доктор, — но вы, драгоценный мой, вот сюда-то посмотрите. Да осторожнее, вы чуть не наступили.
Трезорцев вздрогнул, остановил ногу, которой уж собирался сделать шаг, и взглянул вниз, а вслед за ним — и Герман. Вокруг стола покойного был насыпал ровным полукругом какой-то серый порошок, похожий на сигарный пепел.
— Это барьерчик магический, — пояснил доктор. — Я такой и раньше видал, да вот и господин Рождествин мне пояснил, он в магии поболее моего понимает. Сейчас он, конечно, уже осыпался, так как господин Вяземский его поддерживать уже не может. Однако на момент его смерти барьерчик, вероятно, был активен. И вот кто-то появляется внутри этого самого барьерчика. Кто на такое способен? Простой человек не пройдет. Маг? Ну, я не знаю, какой силы должен быть маг, чтобы с княжеским барьером совладать. А вот вампир — вы не хуже меня знаете, мой дорогой — может себя дематериализовать и в другую точечку мгновенно перенести, этак — оп-ля! На небольшое расстояние, конечно, но тут на большое и не требовалось. Материализовался этот господин — может быть, впрочем, и госпожа — прямо за спиной у его светлости, ну и, не говоря худого слова зубками-то его и того. А уж как он зубки-то вонзил, жертва уж парализована, сопротивляться не может…
Он осекся, заметив проявляемое Трезорцевым раздражение. Тот явно не нуждался в лекции о том, как убивают вампиры.
— Откуда ж он только здесь взялся… — проворчал ротмистр себе под нос.
— Ну, откуда взялся — это уж ваше дело, голубчик, — резонно заметил доктор, это уж по вашей части. — Так что, как видите, дело тут ясное, и оно совершенно точно по вашей части.
— Вижу уж, — огрызнулся ротмистр. — Брагинский, вы протоколируете?
— Точно так, — кивнул Герман, который на самом деле ни единого слова пока не записал, хотя и делал вид, а занят был больше наблюдением за тем, как ведут себя люди в комнате. В то время, как Трезорцев и доктор увлеклись своим разговором, а эльф равнодушно листал взятую с полки книгу в алом сафьяновом переплете, один из лакеев, статный молодец с тонкими усиками, явно прислушивался к разговору двух официальных лиц куда пристальнее, чем это приличествует слуге. Едва только зашла речь о вампирах, он сперва побледнел, словно сам был вампиром, затем вытянул шею к беседующим совсем уж неприличным образом, а теперь бочком-бочком отступал к дверям библиотеки.
— Э, барин, да тут дело нечисто, — услужливо подсказал Внутренний Дворецкий, которому сам бог велел хорошо разбираться в поведении лакеев.
Герман, впрочем, и без него догадался, так что стал, в свою очередь, тоже осторожно смещаться к дверям, надеясь поймать лакея за рукав, вытащить на авансцену и заставить разъяснить, что сие означает. Однако тот, заметив интерес к своей персоне со стороны Германа, вдруг с места бросился бежать по коридору со всех ног, оттолкнув городового и задев этажерку с огромной вазой, тут же разбившейся вдребезги.
— А ну стой, стрелять буду! — рявкнул Герман и рванулся за ним, перемахнув через упавшую этажерку. Стрелять ему, впрочем, было не из чего. Приходилось рассчитывать только на быстроту.