Страница 16 из 28
— Друг у меня, — Джи начал изучать глазами пол, — он младший техник. Я понимаю, что не положено с разных палуб, но мы встречаемся, в общем-то. На техников ведь внимания никто особо не обращает. А у капитана в каюте вечно что-то со связью. Ну, и он чинил два раза. Вернее, не чинил — инструменты подавал. Но слышал, как тип какой-то с нашим капитаном говорил по ближней связи. Кар… друг то есть, на экран не смотрел, слова только. Чужой говорил, мол, зря наш капитан отдал лучшего стрелка «ни за что». А капитан рассердился и сказал, что «ни за что» — это когда ничего не дали. А если башку чуть не оторвали — то это уже за что. В общем, он не хотел отдавать Дьюпа, кэп наш. Но у южного был приказ от командующего армадой, от адмирала. Потому что Дьюп, он раньше возглавлял южное подразделение спецона, до того, как его за что-то дисквалифицировали и сюда отправили. А сейчас война, и прошлые грехи значения не имеют. Так этот южный капитан сказал. На Юге у них беспорядки жуткие, до людоедства. И они хотят, чтобы Дьюп обратно вернулся, на свое место. Потому что он вроде как умеет. Они и… тебя, Агжей, хотели забрать. — Джи наконец посмотрел на меня. — Якобы твоя фамилия тоже в приказе была. Но Дьюп сначала попросил приказ, где его восстанавливают в должности, и ему этот приказ отдали. А потом он сказал, что ты никуда не поедешь. Южный спросил — почему, а Дьюп сказал, что его приказы они с нашим капитаном будут обсуждать так, чтобы он не слышал. А пока — пусть заткнутся, если не хотят, чтобы он обе тупые головы оторвал и местами поменял. Ну, может, не совсем так сказал, но типа того. З-забрал оба приказа и вышел. А наш капитан сказал тому капитану, южному, что лучше не связываться, Дьюп оторвет, он его знает. В-вот и все, — начал опять заикаться Джи.
Насмотрелся он на меня. А на меня сейчас лучше было не смотреть.
И все-таки после рассказа Джи Арха меня немного отпустило. Дьюп всегда знал, что делал. Но и я вырос. И теперь буду делать так, как хочу сам. Хватит меня опекать. Никого я не боюсь — ни людоедов, ни мародеров. Даже если и боюсь — это пройдет. А боль в груди не пройдет.
И еще — мне очень не нравилось, что моя фамилия была-таки в приказе командующего крыльями армады, но прошла неделя, потом другая, а история эта так и канула к Хэду. Неужели Дьюп встречался и с адмиралом? И тоже сказал ему что-нибудь неприятное? Вроде того, что если меня возьмут, то от назначения он откажется? Боги беспамятные, да что же у них творится в южном крыле⁈
Я не верил, что Дьюп просто бросил меня, дабы не обременять свою высокую персону в новой должности. Он мог избавиться от меня давно и более простым способом. Но он всегда знал, что делал. Знал…
Мне полагалось сегодня сдавать ежемесячные тесты нашему корабельному психотехнику, и я боялся, как бы он чего плохого у меня в реакциях не нашел.
Но вышло почему-то наоборот. Все «боевые» показатели работали как надо, мало того, два раза я выстрелил в условного противника с опережением, как делал Дьюп. Хотя считается, что в космосе стрелять с опережением невозможно, слишком большой разброс предполагаемых траекторий. Но я выстрелил два раза и оба раза попал. Психотехник ничего не сказал, только посмотрел странно. Он что, считает — я от Дьюпа заразился?
Уже в коридоре я подумал: может, Дьюп так стрелял потому, что болело в нем так же, как и во мне? Он никогда ничего о себе не рассказывал.
Дошел до каюты и понял — устал, наконец. Хочу лечь на кровать с фреймом и, может быть, даже поспать.
В каюте уже спал один «уставший». Я вспомнил, что за пятидневку мы отдыхали нормально два раза. А так — перерыв на сон — и за пульт. Боевые дежурства, перестроение, торможение, еще какая-нибудь дрянь. Сегодня экзотианцы почему-то не стреляли. Почему, интересно? Дьюп бы догадался.
Джи спал, как младенец. Даже рот приоткрыл, и слюна намочила подушку.
С его физическими данными такие нагрузки могут плохо кончиться. Да и мы с Дьюпом иногда пользовались, полагаю, разрешенными стимуляторами. Все стрелки ими пользовались, в общем-то. Только я никогда не интересовался, что это и где его берут. Вот же бандак длинноносый.
Впрочем, зная Дьюпа, можно было предположить, что он и об этом позаботился.
Я достал электронные ключи от нашего общего уже с Джи сейфа, которым он, кстати сказать, еще ни разу не воспользовался. Поди, и не знает, что такой сейф есть? Открыл. Ну, точно. В сейфе лежали и ампулы, и инструкция, явно набранная Дьюпом.
Вот так он меня и воспитывал. Пока не спрошу — никогда ничего не объяснял.
Я пробежал глазами инструкцию — там было все, даже адреса, где можно заказать эту заразу в обход корабельных медиков.
Нет, Колин не думал, что вот так раз — и уйдет. Он просто всегда просчитывал наперед.
Прозвучал сигнал на обед, и Джи прямо-таки подбросило на кровати. Еще один нервный завелся.
«Пошли? Ну да, пошли, наверно».
Есть не хотелось, но желудок требовал. Такое вот странное состояние. Но я почти все в себя впихнул, даже принесенную Джи булку, посыпанную перцем. Меню изменили, что ли? Сроду таких не ел.
Сразу под горлом стоял комок, и пищу приходилось в себя пропихивать. Ничего, и это пройдет когда-нибудь. Все проходит, только трупы иногда остаются. Особенно в вакууме.
Надо рассказать Джи про то, что лежит в сейфе. Дьюп-то не собирался уходить, а я собираюсь. Мне ж не с собой это желторотое чудо тащить. Хотя… и он уже по-своему ко мне привязался. Ничего, месяц — не… И все-таки надо поговорить с ним и об этом тоже.
Когда я выруливал из столовой, подошел дежурный и вручил приказ. Под роспись. Миленько… К капитану меня уже вызывают «под роспись»… Они там что, консилиум психотехников решили собрать? Так я же вроде прием у психотехника удачно проскочил? Или где-то спекся?
Расписался и пошел.
В капитанской сидели трое: капитан, навигатор и чужой, с военной выправкой, но в штатском. Пили чай и голубой огонь с Грены, закусывали келийскими орехами в красном сахаре.
Я встал навытяжку.
Кэп посмотрел сначала на меня, потом на навигатора и третьего, с лицом сушеной рыбы. Как всегда слегка вытаращил глаза: вот он, мол, мерзавец, явился.
— Младший сержант, вы сумеете мне внятно объяснить, почему в течение месяца написали четыре рапорта о переводе в южное крыло армады?
Я молчал. Знал по опыту, что кэп ругаться особенно не умеет. Темперамент не тот. Поворчит-поворчит и успокоится. А я еще двадцать рапортов напишу. Пока не придумаю что-нибудь более действенное.