Страница 8 из 28
Эльф лучезарно улыбнулся и сунул руки в карманы грязных джинсов.
– Рад знакомству, леди волчица. Ах… прости. Кажется, ты не совсем волчица?
Если бы взгляды могли убивать, Сид с легкой руки Летисии уже пировал бы в саду Жреца.
– Ты ему все рассказал?
– Нет, – ответил за приятеля Деон. – У меня тоже есть глаза, леди не совсем волчица. А еще – чутье. Голос, так его называют мне подобные.
– Но ты не следопыт. – Волчица прищурилась, чуя недоброе. – Ты ведь не следопыт? А, хрен с тобой. – Она снова посмотрела на Сида и подняла руку с часами, красноречиво указывая на циферблат. – Видишь, который час? Я пришла раньше! Ради тебя!
Начальник наклонился, делая вид, что внимательно изучает цифры.
– Да, права. Я немного опоздал. Прошу прощения. Меня задержали очень важные дела.
– Очередная проститутка?! – вырвалось у Летисии.
Деон громко расхохотался.
– Мне нравятся ваши отношения, – сказал он. – Пожалуй, присяду у стойки и полюбуюсь на этот спектакль, попивая виски. У вас есть хороший виски, леди не совсем волчица?
Летисия уже приготовилась высказать наглому эльфу все, что думает о нем и об его дурацких шутках, но в этот момент Сид схватил ее за запястье, да так крепко, что захрустели кости.
– Что это? – спросил он, тронув большим пальцем белесое пятно. – Откуда это у тебя?
– Я…
– Отвечай! Ты видела ее? Говорила с ней? Куда она пошла?! Ну? – Сид опустил ее руку и тряхнул за плечи. – Ну же, говори, Летисия! Это важно, черт возьми!
– Да пошел ты!
Повернувшись, Летисия бросилась в темноту коридора и, юркнув в кладовку, захлопнула за собой дверь. Она успела задвинуть засов за долю секунды до того, как вновь услышала знакомый голос.
– Открывай, Летисия. Немедленно. Мне нужны ответы, и я их от тебя получу. В твоих же интересах сделать это по-хорошему.
– А что будет, если я не соглашусь отвечать? Сломаешь мне руку? Выбросишь на улицу? Убьешь?! Знаешь, что? Твои вспышки гнева уже сидят у меня в печенках! Если на тебя находит, срывай злость на ком-нибудь другом! На твоих потаскухах, например! Ты, как-никак, им за это платишь!
По ту сторону двери воцарилось тягостное молчание.
– Открой, Летисия. Пожалуйста. Нам нужно поговорить.
– О том, как ты распускаешь руки, общаясь со своими подчиненными? Я могу подать на тебя в суд за сексуальное домогательство!
– Сексуальное домогательство?..
Она прикусила язык, осознав, что сказала лишнее.
– Лети, открой, прошу. Я не хотел сделать тебе больно. Ты же знаешь, я убью любого, кто посмеет даже подумать о подобном. Но все очень сложно, и нам действительно нужно поговорить.
Помедлив, волчица отодвинула засов и приоткрыла дверь на несколько сантиметров. В коридоре Сид был один. Деон, должно быть, остался в баре. И, конечно же, добрался до заветной бутылки виски. Да и черт с ним.
– Ну, давай говорить, – смилостивилась она.
– Может, ты меня впустишь?
– Послушаю, что ты скажешь, а потом решу.
Ей только почудилось – или Сид и вправду смотрел на нее виновато?..
– Я не хотел делать тебе больно.
– Это я уже слышала. А теперь объясни, какого дьявола ты на меня набросился.
– Разговор будет долгим.
– Мы никуда не торопимся.
– Долгим и очень странным.
– Не сомневаюсь.
– Эй! – донесся до слуха волчицы приглушенный голос Деона. – Глянь, что я нашел в баре! Голубой «Jack Daniel’s»! Тысячу лет не пил ничего подобного. Как насчет того, чтобы поднять стаканчик за долгожданное братское воссоединение? Эй, ты слышишь, Ливиан? Вообще-то я с тобой разговариваю! Или отвлекаю от чего-нибудь важного? От очень интимного разговора, например?
– Придурок, – прошипел Сид. – Просто феноменальная способность все портить.
Летисия попятилась.
– Ливиан? – повторила она. – Ты же сказал, что тебя зовут…
– Ну, хватит. Этот цирк уже сидит у меня в печенках.
Сид толкнул дверь, и волчице не оставалось ничего, кроме как отскочить к противоположной стене. Еще секунда – и руки начальника вцепились в ее плечи, прижимая к пластиковому шкафу с канцелярскими принадлежностями.
– Да, это правда, – сказал он. – На самом деле меня зовут Ливиан.
– Я уже поняла, – ответила Летисия, тщетно пытаясь выровнять дыхание. – Тебя назвали в честь бога Ливиана, третейского судьи.
– О нет, – улыбнулся Сид. В кладовку проникала тонкая полоска света из коридора, слишком слабая, чтобы прогнать царивший в комнате мрак. Волчица заметила, что янтарные глаза собеседника во тьме походят на мерцающие звезды. Светятся ли янтарные глаза темных эльфов в темное время суток?.. Да. Но только если эти эльфы – следопыты. Днем их глаза могут быть серыми, карими или зелеными, но в сумерках меняют свой цвет на янтарный. Чего еще она не знает об этом мужчине? Может ли он оказаться следопытом? Вряд ли. Она бы это учуяла. – Нет, совсем нет. Я и есть бог Ливиан, третейский судья.
– Ты просто больной, – вынесла вердикт волчица. – Богов не существует. Это знают даже малолетние волчата.
Она понадеялась, что последние два предложения прозвучали достаточно уверенно.
– Ну, тогда я расскажу тебе кое-что, а ты решишь, верить моим словам или нет. Вчера за несколько минут до моего звонка ты встретила на улицах Ночного квартала красивую темноволосую женщину со светящейся кожей. Она не говорила с тобой, просто схватила за руку и оставила вот эту отметину на запястье. А потом исчезла.
– Откуда ты…
– Эту женщину зовут Лилит. Она приходится женой демону Самаэлю, предводителю Диких Охотников, младшему и любимому сыну Дьявола. Лилит отправилась в другие миры для того, чтобы отыскать особую книгу. Начало ей положило пророчество, которое мы называем пророчеством темной бабочки. Чуть больше двух тысяч лет назад во время смены темных вех весы равновесия качнулись в очередной раз, и судьи из числа темных шаманов решили, что первые боги властвовали на земле слишком долго. Они собрали всех нас и велели рассказать о наших деяниях, хороших и плохих. Большая часть богов вела относительно праведную жизнь и заботилась о своих жрецах, как и подобает добрым господам. А вот богам из последней десятки – например, мне, моему брату-близнецу Линию, Деону, Адвене – не повезло. Наши деяния были далеки от праведных, как день от ночи. И судьи из числа темных шаманов отобрали у нас магию, а для того, чтобы мы раскаялись по-настоящему, придумали для каждого особое наказание. Деона лишили голоса, дара, с которым каждый следопыт делит тело. Адвена лишилась способности очаровывать мужчин и пользоваться ими в своих целях. Что до меня…
Он замялся, и Летисия помогла ему:
– А тебя сделали невидимым для многочисленных баб, с которыми ты когда-то забавлялся. Не утруждай себя объяснениями, я знаю историю культа первых богов. Ливиан был не только третейским судьей, на досуге он любил ходить по бабам. И наибольшее удовольствие ему доставляли чужие жены. Семирукая Богиня, так это правда. Ты бог. Самый настоящий бог. Как это возможно?
С ее губ сорвался нервный смешок, и Сид – да какой он Сид, черт возьми, Ливиан, конечно, и это имя идет ему много больше – наклонился к ней. Пряди золотисто-каштановых волос коснулись щеки Летисии, и она затаила дыхание. То ли от страха, то ли от предвкушения. На долю секунды ей показалось, что сейчас он ее поцелует, и кровь бросилась в лицо.
– Пророчество говорит, что в тот момент, когда ворота сада Жреца почти закрылись за последним из нас, оттуда вылетела темная бабочка и села на плечо главному судье. Она шепнула ему, что однажды взмахнет крылом – и весы равновесия качнутся снова. Но не для того, чтобы посеять хаос в двух мирах, а для того, чтобы мы обрели шанс исправить прошлое и вернуть то, что было потеряно. Судья разозлился на бабочку, захлопнул книгу с протоколами, заключив ее между страниц, и поставил сверху особую магическую печать. Снять эту печать сможет только демон, владеющий силой творения. Давай еще разок проверим твое знание темной истории. Сколько детей было у Прародительницы Лилит?