Космический рейдер "Нибелунг"

— Но при этом ты упомянул закат, — припомнил Фроди. — Мне не нравится это слово. В твоих устах оно явно означает не красоту заходящего солнца в пыльной атмосфере Барти.

— Не красоту, — согласился Маскариль, сделав первый глоток. — Это метафора, иносказание.

— Спасибо за пояснение.

— Все к тому идет, мой принц, — сказал Маскариль. — Ойкумена застоялась, как вода на болоте. Существующий миропорядок — мина замедленного действия. Миграция, переселение на другие планеты, снимала социальное и политическое напряжение старых миров, но зато консервировала противоречия. Они накапливались. И вот, чапараль нашей цивилизации пересох, пропитался маслом, как французские блинчики, и теперь для вселенского пожара достаточно малейшей искры.

— Я было начал загибать пальцы, подсчитывая твои метафоры, но быстро сбился со счета, — пожаловался Фроди. — А под свинцом ты надо думать, подразумевал пули?

— Насилие вообще, — уточнил Маскариль. — Короли-основатели прикупили планеты Северной дуги сто тридцать лет назад. И уже тогда экспансия человечества выдыхалась. За это время в нашей части исследованной галактики не появилось ни одной новой колонии. Ни одной! Разумеется, я имею в виду миры с годной для дыхания атмосферой.

Принц попробовал вино и остался доволен.

— Неплохо для такого странного места, — сказал он. — Но я тебя перебил, продолжай.

— Легко, — Маскариль уже осушил кубок и добавил вина из бутылки. — Пока продолжалась экспансия любые противоречия снимались просто сбросом недовольных людей или социальных групп на новые проекты. Концепция последнего фронтира, скажу я тебе, отличный клапан для сброса давления. Ещё некоторое время продолжалась миграция в уже освоенные миры. Но и она прекратилась. А за время социального бездействия у человечества выработалась атрофия. И теперь, когда надо бы встряхнуть общество, встряхивать его некому. А значит всё кончится или угасанием или внезапной бойней по какому-нибудь вздорному поводу.

— Надеюсь, я к тому времени сторчусь, — сказал принц.

— Медицина не позволит тебе сторчаться, — хмыкнул шут. — А искру к зарослям пересохшего чапараля рано или поздно кто-то да поднесёт.

— Пусть тогда это произойдет поздно. И вообще прекрати терзать душу. Чем мы займемся сегодня?

— Можем посмотреть новые фанси? Знакомый торговец с Надаля привез несколько занимательных экземпляров.

— Ты водишь дружбу с торговцами?

— Ревнуешь? — усмехнулся Маскариль. — Нет. Но этот человек знает, что мне нужно, в отличие от сотрудников обезличенных стандартных каналов поставок.

— Можем сыграть во что-нибудь? — зевнув, предложил принц. — Я не высыпаюсь из-за чёртова Сената.

— Тогда лучше в настольную. От нейроконектора у меня уже трещит голова.

— Прими таблетку. Они спасают не только от похмелья, как ты, наверное, думаешь.

— Говоря, что болит голова, я выразился образно. Мне надоело приходить в чувство после окончания игры, это гораздо хуже похмелья. Никакая таблетка не поможет возрадоваться серой реальности, которая нас окружает.

— Серой реальности? Ты богат, знатен и водишь дружбу с принцем. И вообще, что за ворчание? Это моя привилегия ворчать. А ты должен развлекать меня.

— Поедем завтра на охоту? — предложил шут.

— Ты же не любишь убивать бедных животных ради развлечения. Всё время пеняешь моему брату.

— Я и не собираюсь никого убивать, но полет над саванной на бреющем полете бодрит. Особенно если убрать ветровое стекло.

— Боюсь, мне теперь не позволят летать над саванной на бреющем. — Фроди вздохнул. — Этот Лойтхард настоящая заноза в заднице во всем что касается безопасности.

— Ты сам выбрал его.

В этот момент занавесь из мешковины отошла в сторону и в кабинет, лёгок на помине, заглянул барон Лойтхард. Вот и не верь после этого в народные приметы.

— Вы должны это видеть, ваше высочество, — сказал барон с необычным волнением в голосе.

— Как вы нас нашли, чёрт возьми? — возмутился принц.

— Это моя работа, — пожал тот плечами.

— Полагаю, искать барону не пришлось, потому что он и не думал выпускать нас из виду, — заметил Маскариль.

Барон бросил на шута злобный взгляд, но смолчал.

— Советую включить проекцию, ваше высочество, — сказал он.

— Что такое, барон? — принц некоторое время словно выбирал реакцию между удивлением и возмущением, но так и не выбрал.

— Не хотелось бы стать вестником, принесшим дурную весть.

— Ерунда! — заметил Маскариль. — За это нигде не казнят вот уже пару тысяч лет.

Как и во всяком заведении, здесь в особом держателе имелся пульт проектора. Барон вытащил его и нажал кнопку. Он даже не стал выбирать канал. Очевидно везде транслировали одно и тоже.

Над столом, ближе к глухому его торцу появилась голова диктора.

"…отступили в предместья Виктории после чего связь с ними была потеряна. Вражеский флот полностью заблокировал орбиты Новой Австралии и все пространство системы Эму. Последнее торговое судно, сумевшее выбраться оттуда…

— Святые угодники! Драуг их побери! — произнёс шут.

— Какой ещё драуг? — огрызнулся принц, всё ещё не вполне осознавая произошедшее.

— Ну пусть будет крампус, — согласился Маскариль. — Это мифология твоих предков, а не моих. Тебе лучше знать, кто приходит за непослушными детьми.

— Мои предки и слыхом не слыхивали ни о каких драугах. Они родом из инкорпорированной территории Верхний Новый Техас. Прадед во всяком случае, прабабка, та эльфийка, конечно. Но и она Одину не поклонялась.

— Ваше высочество, — произнёс Лойтхард с самой малой толикой нетерпения и даже раздражения. Впрочем на этой допустимой толике он сделал акцент.

— Простите барон. Мы должны что-то предпринять? Проклятье! Я же теперь местоблюститель, наместник. Исполняющий обязанности короля. Что-то вроде того.

— Полагаю, прежде всего тебе нужно протрезветь, — сказал шут, забирая из руки принца бокал с вином.

— Вот те раз.

Принц потер подбородок и активировал коммуникатор.

— Граф Ирвин? Это Фроди. Срочно соберите Сенат, мы скоро прибудем.

Тем временем трансляция продолжалась.