Страница 12 из 19
– Вас там встретят.
Виктор Анатольевич шагнул внутрь, ощущая себя пастухом, входящим в логово дракона. Двери за ним со скрипом закрылись, кабина затряслась, залязгала, точно голодный волк зубами, и поехала вниз. Да, именно, что вниз, а не наверх, как он этого ожидал. Наконец лифт остановился, двери разошлись в стороны, и Пауков, выйдя из кабинки железного старого монстра, замер, чуть ли не широко открыв рот. Контраст увиденного был настолько велик, что вызывал в первое мгновение легкий шок. В нескольких словах окружающую обстановку можно было описать очень коротко. Хром, стекло, пластик, будто, он из далеких, теперь уже, семидесятых, попал в двадцать первый век, а может быть даже и в двадцать второй. Здесь его встретил такой же молчаливый мужчина, в точно таком же черном костюме, как и первый его провожатый. Можно было подумать, что они были братьями близнецами, несмотря на разные фигуры и лица. Он, так же молча, повернулся, приглашая визитера следовать за ним. За стеклами, отделяющие основной коридор от комнат, работали люди в белых халатах. Они копались возле каких-то приборов, механизмов, колб и реторт.
Пока они шли до высокой полированной дубовой двери безо всяких табличек, которые бы указывали, что именно за этой самой дверью находится, Паукову удалось справиться со своим удивлением, и даже, привести свои мысли в некоторый порядок. У него оставался в голове лишь один вопрос. Какое отношение вся эта кипящая научная суета имеет к вопросам истории Гипербореи. Но, он посоветовал себе запастись терпением, в надежде, что скоро все узнает. Ну, если и не все, то хотя бы, тот минимум, который позволит ему понять, куда же это он попал. Тем временем, человек в костюме без стука отворил дверь и сделал приглашающий жест. Сам же сопровождающий в дверь не вошел. Пауков усилием воли стряхнул с лица выражение удивления, и некоторой растерянности, перешагнул порог.
Обычным этот кабинет можно было назвать с большим трудом. Тяжелая дубовая, и как видно, старинная мебель, две стены завешены картами Герарда Меркатора1 и Пири Рейса2. Остальные две, в том числе и стена с дверью, через которую вошел Пауков, до самого потолка были уставлены книгами. В углу на тяжелой бронзовой подставке стоял огромный глобус, изготовленный так же по картам Меркатора. Из-за дубового полированного стола, навстречу гостю поднялся давешний знакомец Паукова, Игнат Борисович Водопьянов, приветствуя гостя счастливой улыбкой.
– Дражайший Виктор Анатольевич…!! Милости прошу… – Он указал гостю на несколько кресел, стоявших в углу комнаты, недалеко от громадного глобуса. – А я, признаться, уже начал волноваться, придете ли? Но, потом, знаете, решил для себя, что настоящий искатель, коим вы являетесь по моему скромному представлению, не сможет пройти мимо ТАЙНЫ.
Его глаза весело поблескивали из-за очков в толстой роговой оправе. Пауков, едва улыбаясь на вежливые слова хозяина, кивнул головой.
– Да, признаться, не ожидал… Умеете вы удивлять, Игнат Борисович! У вас тут целая подземная лаборатория, можно сказать, научный центр. А оснащение? Такому и Академия Наук любого западного государства позавидует, не говоря уже о Российской. Я весь преисполнен трепетного ожидания в предвкушении вашего рассказа.
Водопьянов усмехнулся, присаживаясь напротив Паукова в удобное мягкое кресло. Виктор Анатольевич не успел заметить, как и когда хозяин подал сигнал, но, по-видимому, следуя ему, двери неслышно распахнулись, и давешний провожатый молча вкатил сервированный к чаю столик, поставил его рядом с креслом хозяина, и так же молча удалился. Игнат Борисович сделал широкий приглашающий жест, и стал разливать из изящного фарфорового чайника по чашкам ароматный напиток.
– Простите старика, ради Бога, но не сторонник я этих европейских новомодных привычек. Кофе не люблю. Предпочитаю напиток, коим не пренебрегали наши предки – травяной чай. И для здоровья полезно, и сердце веселит. Так что, не обессудьте! Чем, как говорится, богаты…
Они непринужденно еще побеседовали так, ни о чем, минут пятнадцать, и Пауков стал слегка раздражаться. Он бизнесмен и не привык тратить свое время за праздными беседами. Хозяин кабинета, безусловно, заметил, едва нахмуренные брови собеседника, и то, как тот стал вертеть в нетерпении изящную чайную ложечку. Едва заметно усмехнулся и покачал головой. Заметив это, Пауков нахмурился еще больше. Они что, считают его глупым юнцом?! Но высказывать свое нетерпение не стал, сдержался. И это тоже не ускользнуло от внимания Водопьянова. Тот удовлетворенно хмыкнул, словно отвечая себе на собственные мысли, посерьезнел лицом, заговорил, так сказать, о деле.
– Дорогой Виктор Анатольевич, полагаю, вы знаете о Гиперборее достаточно много. Хотя, мало кто может похвастаться подобными знаниями. Уж больно они запрятаны, закодированы и засекречены. Вот, например, взгляните на эти карты. – Он легким жестом указал на одну из стен. – Здесь вы видите карту Пири Рейса, знаменитого турецкого флотоводца начала шестнадцатого века. При этом, хочу заметить, что сам адмирал Рейс никогда, подчеркиваю, никогда не покидал сам пределов Средиземного моря. Вы спросите, тогда откуда он мог изобразить столь точно, до малейших деталей нашу землю? Сам Рейс очень пространно объяснял это в своих мемуарах, что данные взяты из древних рукописей «северных народов», которые попали в Средиземноморье после походов Александра Македонского. А как они попали к самому Македонскому, история умалчивает. Кстати, культура эллинов берет свои истоки именно от Гипербореи. Если помните, Аполлон, один из двенадцати богов греческого пантеона носил прибавку к своему имени. И полностью его звали Аполлон Гиперборейский. Так что, греки зря кичатся своей, так сказать, первородностью, точнее, первородностью своей культуры, которая послужила отправной точкой культурного развития всей Европы. Основой этой самой культуры, начиная от алфавита и кончая величайшими открытиями того времени, является как раз-таки, культура наших с вами предков, Северной Цивилизации. Ну, это так, к слову. Думаю, как историк, вы это прекрасно знаете. Так вот, если вы можете заметить, на этих картах, помимо материка Гипербореи, обозначены довольно точно материки Северной и Южной Америк. Заметьте, о существовании континента Америки люди знали давно, задолго до легендарного плаванья Колумба в конце пятнадцатого века, и до плаванья Америго Веспуччи в начале шестнадцатого. Например, орден Тамплиеров знал об этом славном континенте еще в тринадцатом веке. Да, мало ли народа плавало за океан, начиная от египтян и кончая славными викингами. К слову говоря, наши с вами предки особо себя плаваньем не утомляли. Они посещали Америку в основном, так сказать, пешим порядком, через Аляску. Но дело не в этом. Точной карты очертаний континента, со всеми прилегающими к нему островами, не мог сделать никто из них. И карты эти взялись, обращаю ваше внимание, из «старинных рукописей северных народов». А кто-нибудь задавался вопросом, а откуда они взялись в этих самых рукописях, так называемых «северных народов»? На самом деле, это и есть главный вопрос, из ответа на который можно подчерпнуть очень занимательную информацию, которая, в свою очередь, может перевернуть весь мир, если получит широкую огласку. – Он на мгновение прервался, чтобы сделать несколько глотков чая. Прикрыв глаза, он посмаковал его вкус во рту, довольно вздохнул, и продолжил. – А, еще, на этой карте нанесен материк Антарктида, который по версии современных историков открыли наши с вами земляки, русские мореплаватели Беллинсгаузен и Лазарев в 1820 году. И, к слову, о современной истории. Я считаю ее псевдонаукой, потому что, она предпочитает не замечать очевидных фактов. Ну, впрочем, это довольно длинный разговор. – Он на несколько секунд замолчал, опять прихлебывая из чашечки чай. А потом вновь заговорил мягким, словно мурлыкающим, голосом. – Не судите старика строго за его столь фанатичное отношение к такому увлекательному предмету, как история. Я, собственно, хотел вам задать только один вопрос. – Он глянул неожиданно пристально и пронзительно на собеседника, а Пауков себя почувствовал жуком, которого только что накололи на острую иглу и прикрепили к стенду. – Как вы относитесь, уважаемый Виктор Анатольевич, к тому, чтобы прожить не восемьдесят, в лучшем случае, девяносто лет, а так скажем, эдак лет четыреста или пятьсот?
1
Герард Меркатор – фламандский географ и картограф 16 века
2
Пири Рейс – знаменитый турецкий флотоводец начала 16 века