Страница 10 из 19
– Ну вот и славно… Поешь немного, дочка, поешь… Силы, они всегда понадобятся. – Он похлопал меня ласково по руке, и проговорил. – Но ведь ты не просто приехала, переживая за Олега. Что-то тебя еще тревожит, я же вижу. А ну, давай выкладывай.
Вот же…! Ничего от старца утаить невозможно! Я внимательно посмотрела на Прона, и, чуть поколебавшись, до того ли сейчас, рассказала все о своих ночных приключениях. Он слушал молча и терпеливо, не прерывая, и не задавая вопросов. Но с каждым моим словом взгляд его становился все тяжелее и тяжелее. А внутри у меня скрутился холодный клубок нешуточной тревоги. Господи, во что же мы опять вляпались?! И судя по реакции старца, на сей раз, кажется, вляпались все вместе, и очень серьезно.
Глава 5
После ухода Катерины, Виктор Анатольевич нервно походил по кабинету, потом подошел к встроенным в стену шкафам-купе, и сдвинул в сторону одну из дверей. За ней оказалась небольшая комната. Такие комнаты обычно бывают в кабинетах высокого начальства, и называются «комнатой отдыха». Внутри горел рассеянный розоватый свет. Но проходить шеф туда не стал, остановился у входа и тихо спросил кого-то, находящегося в глубине комнаты:
– Ну, что скажешь…?
Из комнаты послышался неясный шорох. По-видимому, человек, находившийся там, встал с дивана. Но из комнаты он тоже не вышел, а Пауков не стал входить, так и стоял в проходе, ожидая ответа. После небольшой паузы, прозвучал тихий, какой-то шуршащий, как сухая осенняя листва, голос:
– Не так проста эта твоя Екатерина Юрьевна, какой хочет казаться… Чувствую, мы на верном пути. Но отсюда ситуацию не поймешь. Нужно ехать туда и самому во всем разбираться. – Человек замолчал, и с легкой брезгливостью закончил. – И, пожалуйста, без твоих этих навороченных штучек! И, само собой, без твоих дуболомов. Сам поеду…
Хозяин кабинета почувствовал себя, словно нашкодивший мальчишка. Поморщился, ощутив недовольство собеседника, но возражать не посмел. Коротко и покорно бросил:
– Хорошо. Делай, как считаешь нужным. – И аккуратно задвинул дверь шкафа на место.
Вите Паукову повезло. Про таких говорили «родился с золотой ложечкой во рту». Папа у Вити работал первым секретарем горкома партии в небольшом городке, расположенном в предгорьях Урала. Конечно, это был не большой областной город, и уж, конечно, не Москва. Но их городок тоже был не самым последним местом на земле, не какая-то там Сибирская глухомань. А, если учесть, что отец был тут царем и богом в одном лице, можно сказать, полноправным хозяином, то жизнь была вполне себе ничего, улыбалась мальчику Вите на все тридцать два зуба. Отец Вите любил говаривать, что лучше быть королем в деревне, чем пастухом в городе. Но и сам Витя был мальчиком довольно умненьким, можно даже сказать, одаренным. Отцу не приходилось поднимать бровь в сторону учителей. Учеба ему давалась легко и ясное, радостное будущее светило ему своей звездой впереди вполне себе отчетливо и стабильно.
Еще в девятом классе он влюбился в первую красавицу школы. Родители у нее были простыми инженерами на их химзаводе. Когда отец узнал о чувствах сына, то решил, что время пришло, чтобы отпрыск узнал уже суровую правду жизни. В довольно жестких выражениях он объяснил Вите, что эта девушка ему не пара. Его ждет великое и светлое будущее, и спутница жизни ему нужна под стать. Другими словами «его поля ягода». Понимая, что это самое светлое будущее очень сильно зависит от отца, Витя спорить не стал, но решил, что все равно своего добьется. Добиваться он начал весьма своеобразно. Сначала с компанией таких же, недорослей, чьи папаши имели власть в городе, он избил брата девушки, так, что тот попал в больницу и в итоге стал инвалидом. Безусловно, отец «отмазал» сына, но лишил его на несколько месяцев «дополнительного содержания». Но на Виктора это не возымело должного влияния. Он привык получать то, что хотел. Он не давал ей проходу, третировал ее друзей, всячески давая понять, что от своего не отступится. На выпускном вечере он подкараулил ее в темном, пустом школьном коридоре и просто изнасиловал вместе со своими отмороженными дружками. Девушка покончила с собой, там же, на выпускном, спрыгнув с пятого этажа. История получилась резонансной. Родители девушки требовали расследования, и отец по-быстрому спровадил его в Москву, так сказать, от греха подальше, запихнув его в первый попавшийся институт, который оказался не больше не меньше, а МГУ, на исторический факультет.
Как ни странно, но учеба Виктора увлекла. То, что случилось в родном городе послужило ему хорошим уроком. Он понял, что своего надо добиваться, но не в «лобовой», так сказать, атаке. И что есть множество различных способов, не нарушая закон, довести человека до того, что он сам тебе, на тарелочке выложит желаемое. Да еще и спасибо скажет, что ты это самое желаемое примешь. А еще, он прекрасно понимал, что Москва – это вам не его родительская вотчина, в которой его папа и царь, и бог, в одном лице. И для начала, здесь следовало осмотреться, области, так сказать «жирком» связей. А уж после и усаживаться на «трон».
Шло время, и, миновав стадию «золотой молодежи», Витенька Пауков превратился в Виктора Анатольевича Паукова. История его, как ни странно, увлекала. Он поступил в аспирантуру и, даже, успел защитить кандидатскую. Но тут грянула перестройка, и вся страна покатилась со скоростью света в тартарары. Отец сумел быстренько переобуться в воздухе, и приготовил неплохую «подушку безопасности» не только для себя, но и для сына, сумев, по-прежнему, остаться «и царем, и богом» в своем родном городе. Виктор Анатольевич, успевший к тому времени жениться, и даже обзавестись наследником, поспешил на зов родителя, и вместе с ним возглавить «семейную империю». Но в суматохе дней, занимаясь чистой коммерцией, а по-народному, воровством, Виктор не забыл своей страсти к истории. И открыл свой фонд с громким именем «Пегас». При чем тут был крылатый конь из древнегреческих мифов, он объяснить бы не смог даже самому себе. Просто, ему так захотелось и все тут! Собрав вокруг себя, полуголодных корифеев от науки, он с увлеченностью стал раскапывать старинные легенды, стараясь отделить правду от вымысла, и таким образом, находя древние захоронения, клады, которые вскоре по своей доходности стали превышать его коммерческие проекты. Экспедиции археологов, геологов и этнографов, экипированные по последнему слову науки и техники, стали рыскать по всему Уралу.
Иногда, он сам участвовал в некоторых из них, в основном этнографических. Не ради денег, а ради удовольствия, мог себе позволить. Он это называл «тряхнуть стариной». Вот в одной из таких экспедиций, проводимой совместно с Питерским, бывшим Ленинградским научно-исследовательским институтом, он познакомился с удивительной женщиной, Ольгой Важиной. Что-то в ней было такое, что не позволило Виктору пройти мимо. Она была совсем другой, не такой женщиной, с которыми он всю свою жизнь привык имел дело. Не «куколкой на час», хотя и была красива. Что-то в ее поведении, манере держаться заставляло Виктора замирать в некоем благоговении. А про себя он думал: вот она, настоящая царица, к ногам которой ему было не жалко бросить все свои сокровища! Но, завладеть этим бриллиантом было не так просто. Во-первых, Ольга была замужем, и, судя по всему, счастлива в браке. Конечно, для Паукова не существовало таких мелочных преград, как чье-то семейное счастье. Но, он, каким-то, глубоко сидящим в нем чутьем, понимал, что силой ее не взять. Тело-то можно, а вот душа… А ему непременно хотелось получить ее всю, всю целиком. Кроме всего прочего, она была еще и неплохим ученым, что безусловно, могло принести компании «Пегас» определенные дивиденды. Именно от Ольги он впервые услышал о Великой Северной Цивилизации, о Гиперборее. Точнее, не просто услышал. Легенду о Гиперборее он знал давно, еще учась в институте. Но, почему-то, тогда она не привлекла его внимания. А Важина рассказывала об этом так, что эта легенда вдруг ожила, приобрела конкретные, какие-то абсолютно реальные черты, словно ожившее полотно великого мастера Время.