Страница 2 из 13
Я видела, как яхта Майрона подошла ближе, ударилась бортом. Они перекинули сходни. Майрон перешел к нам, подошел ближе, остановившись почти за спиной Медного, положив ладонь на рукоять меча, очень демонстративно. Медный и не смотрел на него.
Майрон возвышался над ним, сияя золотом так, что слепило глаза. Синий кафтан Майрона расшит золотыми птицами, золотая цепь канцлера на груди, золотой пояс, золотые кудри уложены по плечам. Я знаю Майрона всю жизнь, всегда восхищалась им, но сейчас вдруг его показное величие резало глаза.
– Если мы принесем клятву, – сказал Майрон, – сохранятся ли все родовые земли и привилегии? Какие полномочия останутся у короля Олкиона?
Медный словно не слышал его, смотрел только на меня.
– Королева Олкиона, – с легким нажимом произнес он, глядя мне в глаза, – берет на себя обязательства предоставлять любую военную помощь по первому требованию. Во внутренних делах Олкион сохраняет суверенитет. Я не лезу во внутренние дела, королева распоряжается всем сама. Меня интересует только общая безопасность.
«Королева». Медный твердо намерен заключать договор именно со мной, не оглядываясь на Майрона. Интересно даже, что Майрон успел ему сделать, что он с ним так?
– Я должна посоветоваться с главами домов, король Танкар, – сказала я.
Медный склонил голову.
– Буду ждать вашего решения, королева Эирин, – сказал он, и тут чуть сощурился, словно вспомнил. – Да, вам так же следует знать, что я беру Медовую виру по древнему обычаю. Король Джонас, король Кьото и принц Пирро выберут на одну ночь девушек из благородных семей.
Лицо Медного совершенно спокойно, а у меня снова вспыхивают щеки.
И яростно вспыхивают глаза у Майрона.
– Наши женщины не шлюхи, чтобы обращаться с ними так! – зашипел Майрон.
– Это древний обычай, – ровно сказал Медный, все так же не оборачиваясь. – Для девушек в этом нет позора. Так же как хозяин отдает дорогому гостю лучшее угощение, готовит постель на ночь в своем доме, он дает свою жену или дочь. Это акт гостеприимства. Со своей стороны могу обещать, что владыки отнесутся к девушкам со всем уважением и будут предельно деликатны.
– А сам, значит, виры не берешь? – фыркнул Майрон.
Медный молча смотрел на меня, словно не слышал.
Не берет. А ведь я слышала, он дал обет богам, что не притронется к женщине, пока… не соберет войско? Не разобьет всех врагов? Я не знала как долго. Не вполне уверена даже, что это правда, но сплетни эти упорно ходили, расцветая подробностями. Говорили даже, что боги и вовсе лишили Медного способности удовлетворять женщин, в обмен на свою помощь. Боги не помогают просто так.
А в то, что без помощи богов Медный не оказался бы здесь – верили все.
Я невольно скосила взгляд, но плащ на Медном сейчас был плотно запахнут. Лицо его ничего не выражало, только глаза потемнели еще больше.
Мне оставалось только кивнуть.
– Я сообщу о своем решении до рассвета, король Танкар.
* * *
– Что этот щенок себе позволяет?! – бесновался Майрон. – Как он смеет?!
– Это древний обычай, – сухо сказала я.
– Ты одобряешь это? – его лицо шло красными пятнами.
– У нас нет выбора.
Не то, чтобы мне казалось это нормальным и правильным, но Медный имел право. Так делали многие короли до него. Последние лет сто, пожалуй, виру не брали, но и таких глобальных войн не велось. Да и сто лет для дракона – это не такой уж большой срок. Черный наверняка помнит времена, когда Медовая вира была нормой.
В конце концов, Медный легко мог взять все силой. Он и возьмет.
– Ты что, не понимаешь, чего он добивается? – глаза Майрона метали молнии. – Он возьмет тебя!
Признаться, тут у меня екнуло сердце.
– Он сам не берет виру, – сказала я.
– Не он, так кто-то из его прихвостней! Черный! Он еще перед боем похвалялся, как после победы будет трахать королеву Синих всю ночь!
Нет, это как-то слишком совсем.
Черный. Это идея Черного.
Не то, чтобы я была наивной девочкой и не могла такое представить… Но как-то за гранью.
Джонас Карагианис с самого детства наводил ужас на меня. Огромный, громогласный, подавляющий, он был вдвое старше отца, хотя для дракона его силы – и это не возраст. Назвать Джонаса чьим-то прихвостнем, у меня не повернулся бы язык, уж слишком своевольный.
Но разве может он так со мной?
– Очнись, Ири! Он убил твоего отца! В бою, но убил. А теперь пришел за тобой. Не удивлюсь, если Черный решил стать королем Олкиона. Изнасилует тебя, сделает тебе ребенка и куда деваться потом? Он хочет забрать себе все! Именно для этого он здесь, а вовсе не ради какой-то грядущей битвы с тенями! Неужели ты думаешь, что Черный может служить какому-то медному щенку? Что бы щенок там ни плел. Черный здесь, чтобы получить власть. Земли Синих – такой лакомый кусок!
Возможно, и не только Олкиона. Медный совсем мальчишка, думаю, Черный видит в нем не великого предводителя, а удобный инструмент…
Но пока ничего нельзя сделать.
– Не понимаю, к чему ты клонишь, Мар, – сказала я, невольно холодея. – Ты хочешь отказаться выплачивать виру? И что тогда?
Майрон помрачнел разом, сжал зубы.
– Мы не можем отказаться. У нас нет сил сражаться дальше. Медный сразу дал понять мне, что если не примем его условия, он придет и возьмет куда больше. Он не откажется от своего. И Черный не откажется.
– Тогда что?
Майрон вдруг схватил меня за плечи.
– Ты должна стать моей женой, Ири. Сегодня! Сегодня ночью ты должна стать моей!
Пламя в его глазах.
– Сегодня? – повторила я. – И ты думаешь, это помешает Черному взять меня своим трофеем?
– Нет, – Майрон даже, кажется, удивился. – Не помешает. Тут ничего не сделать. Но он уже не будет первым. Я останусь первым для тебя. И Черный уже не сделает тебя своей женой, потому что ты будешь моей.
Обожгло. Майрон не обо мне думает, а о том, как бы не упустить корону. Я единственная наследница своего отца, и женившийся на мне – получит все. Черный тоже может жениться, он вдовец, поэтому Майрон хочет успеть занять место.
Между нами никогда не шла речь о любви. Уважение – да. Любовь – если только братская. Мы выросли вместе. Вернее, я выросла рядом с ним. Майрон старше меня, правда всего на восемь лет, он молод, красив, всегда был внимателен ко мне. Моему отцу боги никак не давали сыновей, и он взял на воспитание мальчика из сильного рода Синих, чтобы сделать его своим преемником. А потом родилась я. И как-то с самого начала было решено, что мы станем мужем и женой. Я никогда не была против, я привыкла жить рядом с ним.
Наша свадьба назначена на осень.
Отец воспитывал Майрона как сына, учил всему. Я верю, он станет достойным королем.
Мне повезло, пожалуй. Для принцессы выйти замуж за человека, которого уважаешь и любишь как брата – уже большая удача.
И все же…
Сейчас закололо сердце. Одиночество вдруг так отчетливо встало передо мной.
Майрон не защитит меня. Никто не защитит.
– А ты не думаешь, – сказала я, – что если Черный захочет, если он решит, что ты препятствие на его пути, он просто тебя убьет. Устранит помеху. Что его остановит?
– Ири… – Майрон даже побелел, отшатнулся. – Что ты такое говоришь?
– Разве я не права? Ты готов сразиться за меня?
Он поджал губы обиженно.
И мне стало стыдно. Зачем я с ним так? Словно Майрон виноват в чем-то. Как можно драться с Черным? Это самоубийство. Справедливости ради, я не знаю никого, кто способен на такое. Разве что Медный. И это само по себе невероятно. Но там я вижу лишь вмешательство богов.
Майрон прав.
Прав во всем. И в том, что видеть Черного своим мужем и правителем Олкиона я точно не хотела бы. Я сделаю все, чтобы этого не допустить. Все, что в моих силах.
И в том, что если уж ничего нельзя сделать, то пусть моим первым мужчиной будет человек, к которому я, по крайней мере, хорошо отношусь. Который будет внимательным и нежным со мной. А не алчный завоеватель.