Страница 11 из 13
И сейчас, щурясь от солнца, разглядывал нас. Судя по всему, ему было весело.
– Милорды! – он лениво почесывал живот. – Чем обязан чести видеть всех вас?
Это бессмысленно. Он никогда не признает своей вины.
Медный решительно шагнул вперед.
Все тот же старомодный бурый кафтан на нем… Мне кажется, я и не видела Медного в чем-то другом. Мы приземлились у лагеря, оделись. Наверно, скоро я начну привыкать…
И вдруг так отчетливо поняла – дурь все это. Зачем я полезла? Медный сам ищет повод для драки, и вот, сейчас найдет.
Только зачем здесь я?
Удержать его?
– Мы здесь, чтобы от лица домов Синих выразить возмущение вашим неподобающим поведением, король Джонас, – громко объявил Медный. – И призвать к ответу.
– Что? – искренне удивился Черный. Рассмеялся.
Видела, как тихо скривился Серебряный. Да, Медный хочет крови, нарывается.
Он стоит спокойно и прямо, только чуть побледнело лицо.
– Я говорю о том, как вы обошлись с леди Айолой, король Джонас, – голос Медного звенит натянутой тетивой. – Нанесение увечий недопустимо. Дом Синих вправе потребовать возмещение в должном объеме.
Черный недоверчиво фыркнул.
– Что он несет, Кит? – спросил у Серебряного.
– Закон есть закон, Джонас, – Серебряный тяжело вздохнул. – За все нужно платить.
– Он хочет денег? – такая ухмылка на лице.
– Исполнения закона, – холодно рявкнул Медный. Даже не рявкнул, у него вышло негромко, но очень внушительно.
– У-у! Страшно! – Черный захохотал.
Я видела, как Медный вытягивается, как напряженно заостряются черты.
Он подходит к Черному ближе.
– Этим вы выказываете неуважение всем членам коалиции, король Джонас, – говорит ровно. – Оскорбляете королей. Чего вы добиваетесь?
Черный кривится.
– Кит, я тебя оскорбляю? – спрашивает Серебряного, тот молчит. – Полагаю, королю Кьото плевать на девчонку. Так в чем проблема, я не пойму? Только в том, что в порыве страсти я слегка поцарапал ей личико? Она нажаловалась на меня?
– Леди Айола мертва.
– Что? – Черный искренне удивился этому. – Я ее не убивал.
– Она покончила с собой. Повесилась.
– Так она дура! – возмутился Черный. – Причем тут я? Слабая и истеричная дура, которая только и умеет, что визжать и лить слезы. Какое потомство она могла принести? Пусть ее семья скажет спасибо, что помог избавиться от такого ничтожества.
Медный смотрел на него и я чувствовала, как волоски на теле вставали дыбом.
– И, тем не менее, король Джонас, – говорил он, – ваши действия были признаны недопустимыми, нарушающими наши соглашения. Мы заключили с Синими союз и должны соблюдать условия. Это дело чести. Или вы считаете клятвы пустым звуком? Вот, – он протянул Черному бумаги. – Возьмите. Это претензия, подписанная главами домов. Сегодня вечером, по прибытию на Пенные скалы, вы должны будете явиться на Совет, и мы обсудим произошедшее.
Черный хохотнул снова.
– А если не явлюсь?
– Окажетесь вне закона.
Медный стоял прямо, смотрел ему в глаза, его лицо казалось непроницаемым.
– Я? Вне закона? – Черный снова захохотал, но бумаги взял. – Вы не боитесь сориться со мной?
– А вы, король Джонас, не боитесь рвать отношения со всеми союзниками разом ради минутной несдержанности в постели? Вы настолько не готовы отвечать за свои действия?
– Мне не за что отвечать!
– Вот и расскажете об этом.
– Щенок! – заревел Черный. – Да как ты смеешь?!
– Чего вы добиваетесь, король Джонас? – почти с иронией поинтересовался Медный. Злой такой иронией. – Вы так настойчиво стремитесь спровоцировать конфликт. Хотите снова драться со мной? Я готов. Только давайте не сейчас, а то вы пьяны. Я снова одолею вас, а потом вы будете всем рассказывать, что это только от того, что едва стояли на ногах после обильного празднества и надо переиграть!
Черный зарычал. Даже лицо его страшно и хищно вытянулось, на грани оборота.
– Ты хочешь др-раться?
В пасти мелькнули клыки. Еще немного, и все…
Они сейчас поубивают друг друга. Медный же рвется в драку сам. На что он надеется?
– Стойте! – вскрикнула я, дернулась вперед.
Черный аж глазами захлопал, кажется, только сейчас заметил меня. До этого момента старалась не сильно высовываться в толпе гвардейцев.
– Королева, не нужно! – Медный предостерегающе зашипел. – Не сейчас.
– Сейчас!
– Синяя! – радостно воскликнул Черный. – Откуда ты здесь?
– Прилетела, как и остальные, – резко ответила я. – Король Джонас, нам нужно поговорить.
Что мне сказать ему? Боги… Тея Милосердная, Мать ветров, что мне делать?
– Давай поговорим! – Черный разом потерял к Медному интерес.
Вот только Медный ощетинился еще больше, даже смотреть страшно.
– Что вы делаете, королева Эирин, – он аж побледнел.
Я ломаю его планы? Он хотел драться? Только я этого не хочу.
– Я имею право говорить, король Танкар. Не мешайте мне.
– Уйдите! – потребовал зло.
Мне показалось, сейчас бросится и оттащит меня силой.
– Дай ей сказать, Тар! – крикнул Серебряный у меня за спиной. – Ты не можешь решать за нее.
Медный зарычал.
– Так ты встала на крыло, Синяя пташка? – Черный с усмешкой поглядывал на него и на меня. – Может быть, ты и мужа себе нашла?
– Не думаю, что мне стоит торопиться с браком, – сказала я. – Весь Олкион на моих плечах, я должна думать о своей земле и своих людях…
– Не видишь достойных пока? – Черный хохотнул. – Твой канцлер как-то мелковат?
Я смотрела на него прямо в глаза… черные, как угли… Едва ли не впервые вижу так близко, разве что в детстве, может быть… Почему-то вспомнилось вдруг, как мне было года четыре, он прилетал к отцу, и потом, в саду, со смехом, катал меня плечах, я дергала его за уши… Теперь это то казалось невозможно, так не могло быть.
Огромный, страшный.
– Не хочу торопиться с этим, король Джонас, – сказала я, собралась с силами. – Как я поняла, вы хотите порвать отношения с союзниками? Не планируете идти дальше на север?
Он нахмурился.
– Зачем ты лезешь в это, Синяя?
Так, словно «не забивай себе голову глупостями». Или скорее: «Не твоего ума дело».
– Затем, что я и мои люди принесли клятву Медному. Мы пойдем с ним дальше на север, к северным королям. Я дала слово и сдержу его, мне всегда казалось, это дело чести.
Черный скривился.
– Что ты понимаешь в этом?
– Я понимаю то, – сказала строго, – что хочу заранее знать, на чье слово я могу опереться, а чье – лишь пустая брехня…
– Синяя! – предостерегающе рыкнул он.
– Вы задали вопрос, король Джонас, я отвечаю, – меня так просто не осадить. – Я хочу знать, кто из союзников останется верен слову, а кто сбежит при первой же возможности. Вы спросили, что я понимаю в этом. Я понимаю то, что королеве важно знать, кому она может верить.
Он смотрел на меня чуть прищурившись, сверху вниз. Когда-то, лет сто назад, Черный, должно быть, был очень красив. Мне сложно представить его юношей, и все же. Да и лет пятьдесят еще… Но сейчас в нем было что-то пугающее, слишком нечеловеческое, черты лица теряли мягкость, каменели. Потемневшая обветренная кожа, едва ли не идущая чешуей, сетка морщинок у глаз… Он все еще сильный и крепкий, даст фору молодым, но все же…
– Я здесь не ради Медного, – сказал он.
– Я знаю это, король Джонас, – сказала я. – И все же, мне важно знать. Я слышала, вы с Медным летали в пески. Те демоны, о которых он говорит, они действительно представляют опасность?
Глаза Черного потемнели еще больше, хотя, казалось бы, это не возможно.
Раздулись ноздри. Черный хотел ответить, но долго молчал.
Смотрел на меня так пристально.
– Я видел демонов, – сказал он. – Видел, как они охотятся на путников в пустыне, как нападают на небольшие деревни, пожирая все, оставляя лишь кости и пепел после себя, – его голос стал глуше. – Я вполне понимаю беспокойство Медного, но он молод и мало еще видел в жизни. Ему кажется, что происходит такое, что еще не происходило никогда. Мы с ним пролетели по Соленому ущелью, выжгли несколько гнезд этих тварей. Я не вижу в этом опасности, ради которой стоит собирать такие войска. У него личные счеты, демоны убили его отца. Но у меня таких счетов нет. Я смотрю трезво.