Шоу Подбор

— А мое отсутствие на важных мероприятиях, которое тебя, любезная Рейчел, так неимоверно задевает, продиктовано сразу двумя причинами. — продолжая вежливо улыбаться, произнесла я. — Во-первых, физическим состоянием. Знаешь, не привыкла я к тому, что меня пытаются сжечь. И, во-вторых, попыткой организаторов выделить вам, другим конкурсанткам, время и испытания, чтобы вы, уважаемые леди, могли сравняться со мной в очках.

Я выдержала паузу, давая девам осознать только что мной сказанное. Услышали. Осознали. Прониклись. Некоторые девушки переглянулись, другие дамы, видимо, имевшие такое же мнение относительно меня, как и Рейчел, опустили глаза в пол. Гвен и Вейль осторожно улыбнулись, выражая этим жестом поддержку мне, несчастной. И только брюнетка продолжала смотреть на меня так, словно я убила всех ее родственников и потопталась на их могилах. Рейчел не верила ни одному моему слову и, честно признать, была в своем праве.

Но это были ее проблемы.

— У тебя еще есть вопросы к моему поведению? — сладко вопросила я и язвительно усмехнулась, попытавшись скопировать утреннюю улыбку Джейсона.

— Да чтоб ты сдохла, сучка крашеная! — в сердцах бросила Рейчел, отшвыривая стул со своего пути прямо в сидящую неподалеку девушку и направляясь в сторону выхода.

— Цвет волос у меня натуральный, — бросила я ей вдогонку.

Ну да, матово-серебристый, но он у меня действительно такой с рождения. Без понятия как такое могло произойти, может, генетическая аномалия. Хотя вот у женской половины семьи Бланд поголовно необычные цвета волос и те абсолютно натуральные. Так к ним же никаких претензий, а ко мне в одно время все выстраивались в очередь, поинтересоваться, в каком салоне так роскошно красят. И ни один ведь не верил, что цвет натуральный.

А в дверях произошло столкновение. Нет, не интересов, а действительное такое столкновение взбешенной девушки и двух Арчибальдов с мистером Дассо, из прибывшей «дружеской» делегации. Не повезло больше всех, как всегда, сэру Аньелли, которого Рейчел оттолкнула со своего пути, стремительной походкой направляясь в сторону ближайшей вертолетной площадки.

И зачем Арчибальды привели мистера Дассо в это крыло? Знали же, что сегодня финальный отсев, могли догадаться, что будет драма.

— Мд-а, — после недолгой паузы произнес Калеб. — собственно, позвольте поздравить вас, дамы, с выходом в финал. Остальных же девушек я попрошу не расстраиваться, вам в качестве прощального подарка будут предоставлены чеки по возмещению моральной компенсации и личный подарок от Роберта Самюэля Арчибальда.

Девушки слабо поаплодировали, недружным строем разбредаясь по своим апартаментам. Одним нужно было собрать вещи, другим отметить полупобеду. И только я осталась стоять на месте, разглядывая фреску на потолке. Ангелочек, прижавший к груди лиру, печально глядел куда-то в сторону. И как же я его понимала, несчастного.

— Порядок? — вопросил Калеб, неожиданно оказавшись рядом.

— Да все замечательно, — жизнерадостно улыбнулась я. Впрочем, продюсер мне не поверил. Покачав головой, посоветовал выпить чего покрепче и направился в сторону выхода. А я осталась. Арчибальды тоже. И гость их удалятся так же не спешил.

— Мне донести Клоделю? — вопросил вдруг сэр Аньелли.

— Вот уж не стоит, — усмехнулась я, отмахнувшись рукой. — к Клоду это никоим образом не относиться. Хорошего дня, господа.

И я тоже двинулась в сторону выхода. Ну и денек…

***

После произошедшего хотелось побыть одной, поразмыслить. Да только кто же мне даст? Джейсон следовал за мной нога в ногу, невидимый для остальных, но ощутимый для меня. Тяжелый взор инквизитора сверлил затылок, заставляя кожей ощущать его присутствие.

Заскочив по дороге в свои апартаменты и переодевшись, зашла к Илдвайну для ежедневного осмотра и направилась в сторону теннисного корта. Нужно было выпустить пар, чтобы снова быть в строю и не сорваться на кого-то, кто этого не заслуживает.

Во мне бурлили разные эмоции, но самые яркие из них — совершенно детская обида, усталость и раздражение. В такие моменты душевного дискомфорта я не хотела с кем-либо разговаривать или обсуждать произошедшее. Я покрывалась иголками и не хотела никого подпускать к себе, предпочитая оставаться за наглухо закрытыми дверьми и самозабвенно придаваться унынию.

С чего бы вдруг Рейчел решила сорваться на меня? Хотя, ладно, ответ на этот вопрос я знала. Я действительно не уделяю внимания шоу, предпочитаю Клода компании Роберта и всячески демонстрирую свою незаинтересованность в пребывании здесь, как бы не старалась придерживаться плана и делать вид, что влюбилась в Роберта и изменила свое отношение к проекту. Все это вполне могло раздражать девушку, выложившую всю себя ради шоу «Подбор». И, не спорю, Рейчел заслуживала победы. Как и любая другая девушка из тех, кого отправились домой.

Это было нечестно по отношению к ним. А еще к Роберту. Если задуматься, то на шоу собрались исключительно несчастные люди, род которых давит на них, заставляя делать то, что те не хотят. Но все мы так привыкли к беспардонному помыкательству, что просто принимаем это как факт. Утром нужно чистить зубы, вечером ставить будильник, все выходцы влиятельных родов полностью подвластны своим семьям, невзирая на призрачную гарантию полной дееспособности с восемнадцати лет. Закон, нерушимое правило, которое, впрочем, нигде юридически не закреплено.

И попробуй возрази, все равно ничего не добьешься. На каждого найдется управа, рычаг давления или грубый шантаж. И ведь не побрезгуют семейки так влиять на своих деточек.

Съедаемая невесёлыми думами я добралась до теннисного корта, но как-то запоздало смекнула, что доносящиеся звуки ударов свидетельствуют о чьем-то пребывании там. Досадливо поморщившись, я осторожно заглянула на площадку.

Знакомая фигура в черной футболке поло со всей силы била по теннисному мячу, заставляя тот отскакивать от напольного покрытия на добрый метр. Арчи тоже не в духе…

Я как-то запоздало и равнодушно вспомнила, что он любит теннис. По крайней мере, любил, пока мы были вместе. Сколько раз мы уезжали за город на выходные, чтобы вырваться из Лондона с его политическими интригами и просто побыть двумя людьми в обычном загородном отеле, обустроенном в старинном замке? Уже и не вспомню.

А вот я теннис не любила. Ровно до тех пор, пока как-то не поддалась на его уговоры и не решила попробовать. А потом втянулась, вжилась и решила, что лучшего антистресса в мире еще не изобрели.

— Долго там сидеть будешь? — поинтересовался Арчи, обернувшись в сторону расположившейся на трибунах меня.

Надо же, заметил.

И только я хотела извиниться и позорно сбежать, в смысле, удалиться походкой от бедра, как Армани помахал рукой, призывая подключиться к его партии. А я что? Я в шоке, но бушующий ураган внутри делает меня на редкость невосприимчивой к мукам проснувшейся совести, которая писклявым таким голоском напомнила, что когда-то давно я бросила этого мужчину практически у алтаря, оставив кольцо и жалкое письмецо. Поэтому, не обратив внимания на недовольно выдохнувшего незримого телохранителя, я спустилась по ступенькам, на ходу подхватывая ракету.

Несколько шагов, и я замерла по другую сторону от Арчи, стягивая волосы в высоких хвост. В своей теннисной белоснежной юбке, мягко касающейся ног, белоснежной же майке и светлых кроссовках я составляла полную противоположность одетому во все черное Армани.

Арчи отвесил мне шутливый полупоклон, заслужил мой ироничный книксен, и началась игра. Или схватка? Как называется матч, во время которого игра ведется насмерть? Жесткие удары, подлые трюки, коварные выверты, заставляющие бежать в дальнюю сторону площадки в попытке отбить чертов мяч, прыжки прямиком к небу и уклоны вниз, к пропасти. Запястья сводит, сердце бьется так шумно, что его слышит весь мир, сбивчивое дыхание, адреналин и жажда победы — где еще можно показать свою стервозную натуру и остаться безнаказанной, как не в теннисном поединке?