Страница 22 из 22
На «Формидэбле» базировалось шестнадцать F4U «Corsair», переведённых на авианосец ещё в июле. Однако полноценного опыта истребительных воздушных боёв на «Корсаре» британские пилоты, по сути, не получили. Скорей он был даже отрицательным, действуя против немцев (удары по «Тирпицу») при полном господстве англичан в воздухе, они больше занимались штурмовкой наземных или морских целей.
Ныне, в формирующейся ударной волне, эти почти 6-тонные машины, лучше всего приспособленные для боя на больших высотах, шли выше всех, имея задачу атаками сверху отсекать противника от пикировщиков… либо же пытаться вытянуть русских со средних и малых высот наверх, где тяжёлые «американцы» с мощным мотором будут иметь преимущество. Хотя никто из британских скуадрон-лидеров и флайт-лейтенантов*, зная тактико-технические характеристики советских истребителей, и в целом всё же проникнувшись осознанием, с какого класса лётчиками им придётся сражаться, на это особо не надеялся.
Против лёгкого в манёвренном бою «Яка» на средних высотах прекрасно подходил «Seafire» — чистый британец, сочетавший и скороподъёмность (приоритет на вертикали), и хороший потенциал на виражах. При том, что в обновлённой модификации в приближении максимальной взлётной массы, этот истребитель компании Supermarine тоже тянул к пяти тоннам. Часть «Сифайров» — три флайта «охотников», не связанных задачей прямого прикрытия, так же держали высокий эшелон, остальные семь рассредоточились где-то посередине между пикировщиками и торпедоносцами, так чтобы поддерживать с ними визуальный контакт, имея быструю реакцию защитить и тех и других.
Кроме всего прочего в непосредственной опеке «Эвенджеров» участвовала неполная эскадрилья «Файрфлаев» — этот двухместный и не менее тяжёлый истребитель благодаря использованию усиленных закрылков превращался в подобие полутороплана, с весьма хорошими показателями ло манёвренности на малых скоростях.
Идущие в авангардном составе «барракуды» модификации ТВ Мк. П, оснащённые радарами дециметрового диапазона с дальностью обнаружения крупных надводных целей до 66 километров, должны были закрыть (по месту и по факту) вопрос с более точным указанием местоположения эскадры русских. Б распоряжении британцев оставалось ещё три таких самолёта. Растянувшиеся поисковым веером разведчики вполне перекрывали необходимый сектор, чтобы не пропустить врага.
Формирование больших ударных групп — с этим у англичан, в отличие от известных авианосных коллег — американцев и японцев, всегда получалось неважно. Однако в этот раз они расстарались, подойдя к делу организации самым тщательным образом, собрав из авиагрупп двух своих тяжёлых авианосцев две отдельные, но взаимосвязанные волны.
Учитывалось подлётное время, необходимое для выхода в район нахождения неприятеля, учитывалось, что за это время вражеские корабли покроют какое-то расстояние, и что возможно они сменят курс… Наряду с этим руководивший всем боевым вылетом групп-кэптейн (group captain) понимал: придётся очень постараться, чтобы выйти на противника сохранив координацию между всеми элементами. Как понимал и то, что едва начнётся бой, всё только усложнится. До полного раздрая.
И тогда каждая эскадрилья будет выполнять предписанное задание самостоятельно.
Немаловажным плюсом офицер считал сложившиеся погодные условия: большая часть небосклона была усыпана слоисто-кучевыми облаками, с разрывами по разным эшелонам, что было благоприятно для ударных самолётов, но не для кораблей, даже если те ожидают атаки.
«От радаров за тучами возможно и не спрячешься, — рассуждал групп-кэптейн, — но у экипажей пикировщиков имеются хорошие шансы для визуально незаметного выхода на цели».
Динамика событий развивались встречно.
Идущая на правом фланге дозорная «Барракуда»: авиаспециалист 2-го класса в световых всполохах осциллографа радарной установки выявил признаки надводных целей, схватился за ларингофон внутренней связи, затребовав у пилота довернуть машину, чтобы сориентировать антенны и яснее распознать «зацепку»… потратив полторы минуты на свою уверенность в обнаружении. За это время самолёт успел пролететь десяток километров, входя в зону действия ЗРК «Шторм».
С крейсера «Москва» «вели ситуацию» много загодя. Такие цели, как полезшие на пятикилометровый эшелон поршневые монопланы, были взяты радиолокационной станцией «Восход» с предельной дистанции, едва те появились в поле обзора. На выносном индикаторе РЛС пункта управления рябило отметками — многочисленные точки с переменными скоростными показателям, кучкующиеся на разных эшелонах. Специалисты в БИЦ пока не выделяли какого-то конкретного построения вражеских эскадрилий, сообщая лишь текущий пеленг, общий курсовой вектор и неукоснительно на сближении меняющуюся дистанцию. Карта-сетка секторального ПВО была предварительно испещрена трассами проводки воздушных целей, предполагая отражение атак с различных высот и направлений.
Картинку дополнила появившаяся из-за радио гори зонта «низколетящая россыпь»… и по мере того как сами британцы формировали свои группы, операторы смогли определиться с тактическим рисунком воздушного налёта, безошибочно выявив две атакующие волны, ненамного разделённые по дистанции и в небольшом интервале друг от друга… никаких тебе заходов с флангов, намечающихся фальшь- или отвлекающих ударов. Но это, наверное, пока… И если успеют.
Оба «Шторма» взведены, в носовой части корабля двухбалочные пусковые установки с нанизанными ракетами развёрнуты на траверз, сориентировав углы наведения, замерев наизготовку.
Происходил запуск боевого цикла. Данные с радиолокационных постов поступали в бортовые ЭВМ, система обработки информации могла взять на сопровождение сразу до пятнадцати целей, определяясь по дальности, азимуту, углу места, подав указание на систему приборов управления стрельбой, высчитав в режиме экстраполяции траектории полёта и координаты упреждения — точку встречи ракеты и цели. Отбивались валидные, закреплённые в правилах боевой работы доклады и команды, озвучивались все предстартовые указания.
— Курсовой параметр целей в пределах возможностей комплекса. Принять целеуказание! Режим основной!
Конец ознакомительного фрагмента.