Поглотитель

Семья. Таинственные Владыки Силы, о ком в галактике сложено множество легенд… Фрис старался не показывать своей тревоги по предстоящему знакомству, доверяя суждению брата, с его слов уже успевшему вынести родственничкам заочный приговор. Правда, в чем именно тот будет заключался, Джове раскрывать пока не спешил. Лишь ограничился поддержанием Сокрытия Света, благодаря которому прибытие гостей Мортиса продолжало оставаться незамеченным от его древних властителей.

Благодаря этому Фрис получил возможность спокойно анализировать информацию о новом мире, активно крутя головой по мере продвижения к цитадели Семьи. Само это сооружение, конечно, впечатляло, являя собой монолитную башенную крепость на одной из вершин горного хребта. И сияющей камень на центральном шпиле цитадели определенно вызывал трепет перед неизвестным, но куда сильнее потрясала уникальная экосистема Мортиса, представляющая наглядный цикл созидания и разрушения Живой Силы. Именно ее исследованию Фрис посвятил основную часть пути, попутно слушая объяснения брата, делящегося свой памятью целестиала.

Смены времен года, как таковых, на Мортисе не существовало. Каждые стандартные сутки по-местному исчислению планета претерпевала разительные преобразования, становясь то цветущим райским садом, то выжженной смертью бесплодной пустошью. К моменту выхода на поверхность из пещерного грота с алтарем Разящего Света, братьям как раз повезло увидеть такой переход ночи в день. Прямо на глазах из сухой потрескавшейся земли пробивались молодые стебли сочной луговой травы, сухие скрюченные стволы деревьев обрастали молодой листвой, а липкий воздух с неприятным серным запахом сменялся чистым одуряющим кислородом. Удивительное зрелище! Сам механизм которого заключался в непрерывном воспроизводстве и уничтожении отработавших мидихлориан, которыми Мортис и ему подобные эгрегоры снабжают галактику.

— Есть и еще такие планеты? — удивился Фрис, на что брат только снисходительно усмехнулся.

— А сам как думаешь? Представь размеры галактики и то число мидихлориан, которое нужно, чтобы хотя бы приблизительно поддерживать все многообразие жизни в ней. Конечно, эгрегоров много. Просто Мортис — единственный существует в нашем физическом пространстве. И то лишь потому, что он заключен в устройстве древних, которое стабилизирует его мерность и не позволяет фазироваться в другие измерения.

— Что за устройство? — Фрис задрал голову к небу, пытаясь разглядеть что-то необычное.

— Не старайся. С поверхности планеты ничего не увидеть.

— А в космосе?

— Хм… Что-то наподобие монолитного октаэдра с броней настолько прочной, что ему и жар звезды нипочем. Это внешне. А на деле там такие материи задействованы, что даже я их не до конца понимаю.

Фрис тоже не понимал, но интерес никуда не делся, и по его просьбе Джове продолжил экскурс в историю Архитекторов. В частности, рассказав, что от Семьи, проживающей на Мортисе, по сути ничего не зависит. Сама организация происходящих на планете процессов создана таким образом, чтобы поддерживать непрерывный цикл обновления и перерождения, без какого-либо вмешательства извне. Да, наличие Светлой и Темной стороны повлияло на облик суточного цикла, сделав рождение и смерть окружающей природы более наглядным, но на том влияние Сына и Дочери по сути заканчивается. В отличии от внешнего мира, куда перенасыщенная мидихлорианами Сила может изливаться через распределительный узел Мортиса по воле его операторов.

— Чем они и пользуются, причем постоянно, — в голосе Джове вновь звякнула сталь Разящего Света. — И за это придется ответить Отцу. Если он не может удержать отпрысков в узде, значит будем решать проблему кардинально.

На этой ноте Фрис прекратил расспросы, решив, что скоро все увидит сам. Благо до самой цитадели Семьи оказалось рукой подать: тропа из пещеры вывела их прямо к подножию горного хребта. Откуда уже они рванули «на прикладных», задействовав гравитационные потоки, которыми был пронизан весь массив гор, служащий планете подобием накопителя. То есть концентрирующий в себе Силу для ее дальнейшего распределения по ключевым узлам системы, на одном из которых Семья и построила свою цитадель.

То, что это сооружение было именно их рукотворным творением, Джове не сомневался. И Фрис, уже увидевший достаточно, в том числе в Силе, был склонен с ним согласиться.

Вся крепость будто источала ауру власти, подчеркивая статус и значимость своих властителей. Тогда как Архитекторам на пике своего могущества внешние атрибуты уже не требовались. Все и так знали, что могущественнее их расы в галактике не существует. А тут…

— Сплошная показуха, — согласился Джове, первым приземляясь на ступени, ведущие к вратам цитадели. — Кстати, я уже снял Сокрытие. Они знают, что мы здесь.

— И?

— Сын в бешенстве. Дочь… не знаю. Будто ждет что-то. А Отцу не терпиться с тобой познакомиться.

— Со мной? — удивился Фрис. — Почему?

— Меня он уже изучил. А ты — уникален по своей природе.

— Чем же? Я простой квард.

Джове хитро покосился на него, не сбавляя шага.

— Хотя бы тем, что не оставлял попыток получить органическое тело. Еще со времен, когда осознал себя в корпусе дроида…

Фрис крякнул. Затем покраснел и опустил голову, буркнув себе под нос:

— Догадался все-таки?

— Скорее устал ждать, пока ты сам признаешься.

— Мне было стыдно, — вдохнул Фрис, вспомнив свои тайные вылазки за «генетическим материалом брата», оставшихся после его любовных похождений. — О таком, знаешь, вслух распространяться не станешь. Еще бы счел извращенцем.

— Желание хотеть ощутить мир, как полноценный органик — не извращение. К тому же, насколько я понял, ты забросил идею создать клона?

— Как только понял, что перенос сознания через виртуал невозможен. А потом получил тело кварда, давшее мне все, что я хотел. Да и Пряха помогла понять…, — Фрис сделал еще один вдох и, наконец, на одном дыхании выпалил признание о видениях Силы на Тайтоне, которые скрывал от брата. И с мольбой впился взглядом в его лицо, мысленно говоря: я бы все равно рассказал, просто потом!

— Вот так, — очнувшись от раздумий, брат почесал затылок. — Выходит, старушка таки нашла способ сбежать за грань. Забавно. Я всегда думал, что уж ей-то точно будет интересно уйти на следующий круг перерождения. Может быть даже смогла бы сохранить часть памяти прошлой жизни…

— Ты не сердишься?

— На что? — удивился Джове. И даже остановился, чтобы ободряюще пожать кварду плечо. — Ты мой брат, Фрис! Я люблю тебя и желаю добра. Чего бы ты не желал достигнуть, я всегда тебя поддержу. Тем более, если это касается продолжения своего рода.

Братья крепко обнялись, и когда вошли под своды цитадели Семьи, то уже были готовы встретить любые испытания на своем пути. Но того, что произошло потом, не ждал ни Фрис, ни Джове… Ни даже Отец с Сыном, для которых действия Дочери стали полной неожиданностью.

А начиналось все довольно прозаично. К тронному залу цитадели гостей провел фамилиар Дочери, с которым они уже когда-то встречались в Звездной Сети. Сперва Фрис не предал значения, что прежде спокойная сова наворачивает круги над их с братом головами, нетерпеливо ухая и побуждая переставлять ноги быстрее. Что взять с животного, пусть и достаточно разумного, чтобы вмещать в себя частичку души Воплощающей Свет? Куда больше Фриса интересовала окружающая архитектура, выполненная в мрачноватом и строгом стиле монастырской обители, настолько удалившейся от всего мирского, что использовала минимум предметов обихода.

А еще Сила. Причудливое переплетение Темной и Светлой стороны, существующих в поддерживаемой искусственно относительной гармонии. Фрис уже достаточно изучил Силу, чтобы понять, насколько трудно удержать этих антагонистов от конфликта, но Семье удавалось. Или, скорее, Отцу, потому что натянутые отношения Сына и Дочери были очевидны даже тем, кто не знал их лично.

В реальности это выражалось не только в том, что оба стояли в противоположных сторонах зала, а не рядом с троном Отца. Само пространство будто бы казалось поделенным на две равные половины, принадлежащие Темной и Светлой стороне соответственно. Первая была окутана туманной дымкой высасывающего силы мрака, а вторая подсвечивалась бодрящим ореолом света. И когда Джове шагнул на Светлую сторону, чтобы проследовать к трону Отца, все и случилось.