Ради нас

Но Итан посчитал, что нужно обязательно унизить меня за отсутствие столь важного навыка. Зато я мастерски ставлю капельницы и умею делать массаж от пролежней. А умеет ли это Фишер? Я мысленно хмыкнула и скорчила скептическую гримасу. Сомневаюсь, что этот белоручка когда-либо работал физически. Такие, как он, не любят марать свои руки трудом.

Когда Фишер заехал в столовую, я всем своим видом показывала, что мне совершенно плевать на него. Наверное, эта тактика была неправильной, учитывая просьбу отца Итана подружиться с сыном и уговорить на реабилитацию. Но не сегодня, решила я и развернулась на выход из комнаты.

– А ты что же? – остановил меня Итан. – Не завтракаешь?

– Спасибо, я на кух… – слова застряли в горле, когда я столкнулась взглядом с двумя парами темных, как ночь, глаз. Или серых. Рассмотреть их цвет в полумраке столовой было просто невозможно. Я стояла и хватала ртом воздух, пытаясь не умереть от страха. На самом деле собаки выглядели вполне дружелюбно, но по размеру они больше напоминали пони, и от того пугали. – Мамочка, – сдавленным голосом произнесла я.

– Знакомься, Райли, – отозвался Фишер. – Это Мирта и Фокс. – Собаки начали вилять хвостами, а я где-то читала, что это признак агрессии. Сделала маленький шаг назад, и тогда животные склонили головы набок, словно присматриваясь ко мне. – Порода Пиренейская горная собака. Если не планируешь творить глупости, например, бросаться на меня с ножом, тебе ничто не угрожает.

Я медленно перевела взгляд на Фишера, которого, кажется, эта ситуация забавляла.

– А можно… как-то отправить их на улицу? – наконец подала голос, который уже и не чаяла обрести заново. – Я видела, у них там вольер.

– Ты выглядывала в окно сегодня?

– Конечно. Первым делом как проснулась. Там красиво.

– Красиво, – хмыкнул Итан. – Вольер завален снегом. Который, кстати, ты и будешь расчищать.

– В каком это смысле? – гневно произнесла я, и собаки дернулись, но с места не сдвинулись. – В каком смысле? – повторила тише, а потом и вовсе перешла на шепот. – Вообще-то я здесь не за этим.

– А зачем? – спросил Итан, склонив голову набок и с интересом рассматривая меня.

– Эм-м-м, помогать вам.

– Вот и поможешь расчистить снег. А сейчас будь добра выпустить собак на улицу, им надо прогуляться. Потом накормишь.

– А как же я их выпущу? – дрожащим голосом спросила я, косясь на громадных псин.

– Сначала дай им себя обнюхать, чтобы они к тебе привыкли. А потом открой дверь на задний двор. Когда нагуляются, сами поскребутся в дверь.

– Так а… у них нет там дверцы такой специальной? – я покрутила ладонью, показывая, как должна была работать эта самая дверца. – Чтобы они могли сами заходить и выходить.

– Для такого размера собак пришлось бы вырезать половину обычной двери. Давай, Райли, выставь вперед ладони, чтобы собаки могли обнюхать тебя.

Сделав несколько спасительных вдохов, я выставила вперед руки и, зажмурившись, стала ждать, пока влажные носы уткнутся мне в кожу. Едва одна из них это сделала, я резко распахнула глаза и отдернула руки, а потом нервно рассмеялась и вернула их на место. Губы Итана дрогнули, но эта конвульсия не привела к полноценной улыбке.

Когда наконец знакомство было закончено, я подняла голову и снова посмотрела на Фишера.

– Как вы сказали их зовут?

– Надо же как страх вытесняет воспоминания, – хмыкнул он. – Это Фокс, – показал он на собаку с темным пятном на голове. – А это Мирта, – кивнул на практически белую псину. Они повернули головы к хозяину и замахали хвостами.

– Фокс, Мирта, идемте – позвала я собак, выходя в гостиную, откуда дверь вела на задний двор.

Выпустив собак на улицу, вернулась на кухню, чтобы допить свой кофе, но тормознула, передумав. Итан сидел за столом в столовой зоне и уплетал свой завтрак. Мне бы и с ним стоило подружиться, но, увы, я не могла просто дать ему обнюхать свои руки и таким образом заслужить доверие. Так что надо было разговаривать. Но его постоянно рычащий тон и недовольная гримаса сильно убавили желание быть дружелюбной. Я решила, что день, когда я попытаюсь наладить с ним отношения, еще не настал, и пошла осматривать дом, чтобы хотя бы понимать, с чего начать работу.

На время отсутствия постоянной экономки Фишера его отец возложил на меня обязанности по уборке, готовке и, конечно, помощи самому Итану. Поэтому стоило распределить свои обязанности так, чтобы не падать замертво каждый вечер на случай, если ночью Итану понадобится моя помощь.

– Райли! – рявкнул Итан, когда я как раз нашла кладовую с продуктовыми запасами и изучала ее содержимое. – Впусти собак!

– Сам мог бы впустить, – пробубнила я.

– Для чего тогда мне ты? – раздалось внезапно за спиной и я, вскривнув, дернулась. Отшатнулась назад, зацепив на полке банки, одна из них опрокинулась, с нее слетела крышка, а я полетела на пол. Упав на задницу, я сидела и смотрела на ухмыляющегося Фишера, пока мне на голову сыпалась мука.

Опомнившись, подскочила на ноги, поставила банку на место и выскочила из кладовой, но, проходя мимо самодовольного болвана Итана, сыпанула ему за пазуху немного муки.

– Ты охренела?! – рассвирепел он, а я, широко улыбаясь, пошла в гостиную впускать собак, оставляя за собой мучные следы. Все равно мне убирать, так какой смысл переживать об этом? – Ты уволена! – донеслось мне в спину.

– Осталось чуть меньше четырнадцати дней, мистер Фишер, и я буду избавлена от необходимости созерцать ваше прекрасное, но всегда недовольное лицо! – огрызнулась я и отодвинула стеклянную створку.

В комнату ворвался холодный воздух, принося с собой снежинки и Мирту с Фоксом, которые тут же рванули из гостиной, а через минуту их когти застучали по плитке кухни.

– И лапы собакам помой! – рявкнул Итан.

Когда же я вышла из гостиной, то увидела только его коляску, удаляющуюся в сторону лестницы.

– И? – задала в пустоту вопрос. – А было что-то еще?

Глава 5

Итан

После того завтрака следующие два дня я старался избегать Райли. Ели мы отдельно. Она на кухне, я в столовой. Когда Райли находилась в какой-то комнате, я туда просто не заезжал.

Как же адски она меня бесила! Я пока еще не понял, чем именно, но мне казалось, одним лишь своим присутствием.

А Райли, как назло, на совесть выполняла все порученные ей задания. Готовила вкусно, убирала хорошо, старалась не мелькать перед глазами и не надоедать. Но, видимо, настойчивость – или правильнее в ее случае будет сказать бестактность, – была у Райли в крови. Потому что на третий день она без стука ввалилась в мой кабинет.

– Ну и какой смысл мне был убирать снег? – всплеснула руками и ударила себя по бедрам. – О, вы коллекционируете оружие?

– Я не приглашал тебя войти, – рявкнул я, когда Райли посмела без разрешения войти в кабинет и сразу пойти к стене, на которой было развешено раритетное оружие отца.

– Ой, я только на секунду, – сказала она, прилипая к той стене и пялясь на нее, как завороженная.

Я убеждал себя, что мне совсем не интересно, почему она так увлеченно рассматривала каждый пистолет, карабин или ружье. Но вопрос просто щекотал язык, буквально раздражал, как и сама Райли.

– Зачем ты пришла? – строже спросил я.

– Возмутиться, что опять идет снег, – не отрываясь от коллекции, ответила Райли. – А еще спросить, когда начнем делать массажи.

– Какие массажи?

– Такие, общеукрепляющие.

Я прищурился, сверля затылок Райли взглядом. Все же интуиция меня не обманула. Отец прислал не помощницу, а сиделку.

– Райли! – рявкнул так, что она дернулась и обернулась, округлив глаза.

– Вы меня напугали.

– Кто ты по профессии? – спросил приглушенным голосом.

– Медсестра, – медленно ответила девушка. – А что?

Я продолжал прожигать ее взглядом, но теперь мои брови сошлись на переносице. Медсестра – это еще хуже. Думал, папа просто нашел какую-то неудачницу, которая зарабатывала уходом за инвалидами. Ну, или сердобольную. Что там заставляет людей заниматься чем-то подобным?