Страница 39 из 41
– Понятно… – её плечи опускаются, на губы ложится кривая улыбка, – ты права, Карина. Я предала тебя.
– Дело даже не в этом. Просто мне нужно двигаться вперед. Я встретила тех, кого люблю всем сердцем. И у меня есть мечта. Я хочу идти к ней. А не смотреть в темное прошлое. Но ты часть этого прошлого, так что…
– Всё, что мне нужно – это знать, что ты в порядке, – тихо отвечает она, – ты права, мне не исправить того, что я сделала. Нужно было слушать тебя и доверять.
– Я изменилась, мама, – уверенно заявляю, – и возможно, когда-нибудь смогу тебя принять. Но не сейчас. Мне жаль, но я не хочу видеть тебя в своей жизни.
Мои мужчины переглядываются. Но я верю, что поступаю правильно. Потому что внутри слишком много обиды и боли. И если мы с мамой попробуем начать общаться, они будут мешать.
– Я рада, что ты стала такой сильной, доченька, – она всхлипывает, – и что бы ни было твоей мечтой, у тебя получится. А я вернусь домой и попробую начать жизнь с чистого листа.
– Это правильно.
– Спасибо.
Мама уходит, а мужчины плюхаются рядом.
– Ты поступила мудро. Я впечатлен, – говорит Яр, – хоть и знаю, через что ты прошла из-за этой женщины.
– Тогда я бы вас не встретила. Думаю, нужно искать во всем плюсы? – улыбаюсь, – что там с врачом?
Марат смотрит на часы.
– Мы уже три раза опоздали.
– Я ей наберу, – говорит Яр.
А спустя час я сижу в гинекологическом кресле в крутой клинике.
– Так, – говорит приятная молодая девушка, снимает перчатки, – ты полностью здорова.
Затем начинает что-то печатать. Одеваюсь, кусаю губы. Неловко. Я должна знать!
– А что насчет моего положения?
Она улыбается.
– Я ставила тебя на учёт. Малышу от силы пара недель, я с огромным трудом его обнаружила. Но он есть. На всякий случай сделай этот вот тест, – она протягивает мне упаковку, – чтобы убедиться. На этих сроках он надежнее.
Сердце пропускает удар. Две недели? Но это же… когда мы были вместе в приватной комнате! И перед глазами возникает полный страсти взгляд Яра, когда он в меня кончил, пусть и в резинке. Неужели именно в ту ночь я и забеременела?
Женщина всегда знает, от кого её ребенок.
Мужчины ждут в машине. Яр за рулем, нетерпеливо постукивает пальцами по рулю. Марат что-то активно печатает в ноутбуке. Молча сажусь. Сложно поверить, хоть я и знала, что беременна.
Смахиваю слезинку. С каких пор я стала такой эмоциональной?
– Ну что? – спрашивают оба в один голос.
Пожимаю плечами. В голове рождается план. Я скажу им вечером. Устрою сюрприз.
– Пока ничего. Она взяла анализы, но слишком рано говорить наверняка.
Почему-то мне становится нехорошо. Волнами накатывает тошнота, головная боль. Сознание словно расфокусируется.
– Тогда погнали домой, – лыбится Марат, – а ты чего плачешь, перч?
– Не знаю, – всхлипываю, на плечи словно валится вся тяжесть этого мира.
– Она перенервничала, – нежно говорит Яр, – Карина? Ты белая вся. Что случилось? Карина!
Но я слышу их голоса словно издалека. Голову сдавливает, внутри всё крутится. Тело ватное, слабое и вялое.
– Я… я… – бормочу, затем проваливаюсь в темноту.
Глава 26
Карина
– Малышка… пееерч… – нежный голос Марата доносится словно издалека.
– Карри, – Яр рядом с другом.
Открываю глаза. Голова квадратная, виски всё еще сдавливает, но уже не так сильно. Мужчины сидят на кровати, у обоих лица белые от тревоги.
– Ты нас напугала, – ласково мурчит Волков, – пришлось бежать, врача из клиники вытаскивать.
– А что случилось? – лепечу сухими губами.
– Ты перенервничала, малыш, – Акаев целует мою руку, – слишком много всего навалилось. Не выдержала наша сладкая девочка.
Потягиваюсь.
– Мы еды заказали. На свой вкус. Надеюсь, тебе понравится, – Яр поднимается, – не пугай меня так больше.
Пахнет и правда классно! Мои любимые морепродукты! Желудок издает радостную трель. Волков тащит поднос с тарелками. Марат возвращается к работе. Только сейчас замечаю, что шторы плотно сдвинуты, а количество компьютеров в студии увеличилось в разы. Добавились мониторчики с какими-то графиками, цифрами, даже карта города есть.
Напряженность грозовой тучей нависает над нами всеми.
– Что вы планируете делать с этой флэшкой? – спрашиваю Яра, с любовью наблюдающего за тем, как я ем, – и с Антоновым?
– Выполним работу, – отрезает Волков, – затем исчезнем. Пути отхода уже готовы. Ешь.
– Яр, блин! – внимательно гляжу на него, – что-то не так? Я чувствую напряжение… какие-то проблемы? Пожалуйста, не обманывайте меня!
Он какое-то время напряженно глядит на меня. Кажется, что я слышу ровный стук его сердца. Яр ледяной, даже в сложных и критических ситуациях он остается с холодной головой.
Но я не переживу, если с кем-нибудь из них что-то случится.
– Всё хорошо, малышка. Просто работа оказалась труднее, чем мы думали, – он целует меня в лоб.
– Ты врешь, Волков, – надуваю губы.
– Тебе никогда. Кстати, – наглый бандюк переходит на шепот, – у меня для тебя сюрприз.
– У тебя или у вас? – подмигиваю.
– У меня, – от его рычания низ живота обдает волной жара.
– Так! – Марат встаёт и хлопает в ладоши, – готово. Я нашёл его.
– Кого? – невинно спрашиваю, хотя в сердце что-то тревожно ёкает.
– Гошу, – сквозь зубы цедит Яр, – как оказалось, после развода он залег на дно.
От упоминания отчима внутри всё сжимается. Как ни стараюсь ослабить давление в груди, не получается. Я всё еще его боюсь.
– Мы планируем его устранить, – голос Волкова звенит, как сталь.
– И…
– Хочу, чтобы ты знала, Карри. Это решение мы приняли в том числе из-за того, как он обошелся с тобой.
– Откуда вы знаете? – шепчу.
– Он пытался тебя нам продать, – Марат возникает рядом.
Яр достает фотографию. Мою. Всю смятую. Протягивает мне.
– Так мы узнали о тебе, девочка. Гоша работает на Антонова. Его шавка. Носитель украл, следы замел. Скользкий и неприятный тип.
– И когда мы нашли его, говнюк вдруг оказался женат.
– На маме… – не могу оторвать взгляд от своей фотографии.
Невинная девушка с яркой улыбкой еще не знает, какие ужасы её ждут.
– Да. Мы пришли к нему, чтобы душу вытрясти и узнать, где носитель. Но он купил свою жизнь, отдав нам тебя, – виновато говорит Акаев.
– Мы тебя нашли… потому что он всё это время знал, где ты и что с тобой. Матери твоей, очевидно, не говорил, берег для себя, – рычит Яр, – но мы не собирались тебя брать силой. Получилось, что ты привлекла наше внимание по иной причине, Карина.
Он нежно целует моё запястье.
– Нужно было прикончить его еще тогда, – фыркает Марат.
– И почему я привлекла… внимание?
– Красивая, смелая, гордая девочка. Не побоялась, открылась. Попыталась дать нам отпор, – улыбается Яр, – и поэтому…
Он встает, взъерошивает волосы, затем идет и шарит где-то в ящике. Судя по реакции Марата, он не знает, что ищет его лучший друг. И я… лишь пытаюсь уложить в голове всю информацию.
– И пока ты себе там что-то не надумала, – Волков возвращается, встает на колени перед кроватью и протягивает мне…
Кольцо. Изящное, золотое, с большим рубином и несколькими небольшими бриллиантами.
– Выходи за меня замуж, Карина, – заявляет Яр, а я дар речи теряю.
Акаев тоже. Он явно не ожидал подобного поворота. Беру кольцо, рассматриваю.
– Очень красивое… – перевожу взгляд на Марата.
– Сука ты, Яр, – почему-то он улыбается, – всё продумал, да? Забрать себе нашу перчинку?
– Она по-прежнему будет нашей, Марат, – говорит Яр, – но я хочу жениться, видеть её своей женой. А ты? Сам же говорил, что не готов к браку.
– Так это было до встречи с перч, – фырчит темноглазый.
– В любом случае, кто первый, тот и победитель, – довольно заявляет Волков, потом берет меня за руку, – ну, что скажешь, Карри?