Простые истины

– Сколько везти – моя проблема, Сергей Нигматуллович, ты, главное, дай. – Губы расплываются, оголяя белоснежные зубы. – Когда-то вам с Красовским не хватило малой части, которую я по доброте душевной дал, теперь же хочу избавиться от ненужного элемента. Замечу, тебе первому предлагаю выкупить свои восемь процентов, – поднимает палец, – а ведь мог бы поступить некрасиво, сразу выйдя на свободный рынок. Цена окончательная, снижать не намерен. Не купишь ты – купит кто-то другой.

– Разочарую тебя, мой бывший друг, – не менее приветливо улыбаюсь, – восемь процентов никому не нужны. Несущественны, не играют роли, на принятие решений не влияют, потому что имеются ещё девяносто два, куда весомее. Если даже продашь на сторону – мы это переживём, поверь мне, – удовлетворённо киваю, – потерпим левого человечка рядом, пока он не поймёт, что его покупка – самая большая ошибка. А затем, немного погодя, предложим медную монету, и он с радостью согласится, не имея возможности проворачивать большие дела. Кстати, – щёлкаю пальцами, – советую повторно ознакомиться с Уставом. Там есть довольно интересный пункт о выплате дивидендов участнику закрытого акционерного общества, по условиям которого акционеры, имеющие больший пакет, регулируют выплаты.

Лицо Арсения на секунду искажается. Бегает взглядом по адвокатам, удивлённо моргая. Так и знал – пропустили. Слишком закручено и непонятно, но, если развернуть, вчитаться в каждое слово, становится ясно – он в проигрыше. Получаю удовлетворение от замешательства, гуляющего по группе напротив. Слышатся шушуканья и недовольное шипение Пронина, который, вероятно, кроет благим матом каждого из помощников. Проходит не меньше пятнадцати минут, после которых Арсений возвращается на своё место.

– Мы берём неделю на изучение Устава. Пока озвученная сумма в силе. О следующей встрече я сообщу дополнительно, но предположительно в понедельник, – поднимается, решив, что беседа окончена, но нет.

– Заранее предупреждай. Красовский отлучился по важным делам, я один. Могу быть не на месте, занимаясь делами компании. Например, планирую поездку в Тверь. – Пронин нервно дёргается, сглатывает.

О, каждое слово достигло цели, в который раз подтвердив мои догадки.

Жаль, Аня сообщает лишь о времени прибытия и отбытия Арсения в кабинет моей жены. Почти каждый день, подолгу, но и этого недостаточно, чтобы открыто заявить об измене. Не пойман – не вор, как говорится. А поймать очень хочется, раздавив обоих. Требуется хотя бы визуальное подтверждение более тесных отношений между Полиной и нашим компаньоном, в противном случае, спевшись, они выдадут одну версию, которую у меня не получится оспорить.

– А когда собираешься в филиал?

Так желает подстраховаться, что задаёт вопросы, не понимая – топит сам себя.

– Как только, так сразу. С днём и временем пока не определился, – сухой ответ, но и он заставит быть обоих начеку, не позволяя, настолько частых, как прежде, встреч. – До встречи.

Делегация покидает зал, и лишь, когда дверь за последним участником закрывается, иду на выход. Сразу замечаю Нину, сосредоточенную на толпе только что вышедших мужчин. Девушка быстро делает два шага и уже из-за угла продолжает своё наблюдение. Странная реакция.

– Вы от кого-то прячетесь? – подскакивает на месте и медленно поворачивается.

– Добрый день, Сергей Нигматуллович. Совсем нет.

– А мне кажется, да, Нина. От кого-то из них. – Снова проследив взгляд девушки, понимаю, что она смотрит на Пронина. Неожиданная догадка осеняет. – Вы кого-то из них знаете?

– Нет. Никого. Впервые вижу.

– Посмотрите внимательно, Нина. Возможно, вам знаком высокий мужчина в зелёном костюме? – В серых глазах проносится волна паники и страха.

Она знает Арсения и не просто знает, уверен, это связано с Полиной. Сколько успела увидеть Нина за две недели? При удачном стечении обстоятельств – много. И сейчас, видимо, это самое «много» она старается от меня утаить.

– Простите, но я впервые его вижу, как и всех в этом офисе. Я и с вами-то разговариваю второй раз в жизни.

Что ж, почти поверил. Почти. Но не до конца. С силой собравшись, Нина расправляет плечи, натягивая маску уверенности, но улавливаю – от страха у неё почти отнимаются ноги, потому что девушку заметно потряхивает, и, чтобы не упасть, она опирается на стену. Ладно, будь по-твоему. Пока.

– Что ж, будем считать, что я поверил. Вы устроились в квартире? – перевожу на тему, как ей кажется, несущественную, но теперь, кроме налаживания личной жизни друга, есть не менее важный момент – разговорить Нину. Игнат мне в помощь, стоит только правильно попросить.

– Да-да, спасибо ещё раз. Не знаю, что бы я делала, если бы вы не предложили данный вариант, – мямлит.

– Благодарность принята, – делаю шаг вперёд, но вовремя вспоминаю цель проживания Нины в корпоративной квартире, бросая напоследок: – Не забывайте здороваться с соседями. – А если быть точным, с одним-единственным и, надеюсь, симпатичным для девушки.

Возвращаюсь в кабинет, чтобы сразу набрать друга. Новости по Пронину пока неопределённые, но и это должно быть донесено Игнату. При условии оплаты выставленной суммы один не потяну. Сейчас понимаю: Сеня точно знает, сколько может запросить, вероятно, осведомлён Полиной о наличии в компании такой суммы. Вот только если у Игната таковая имеется после продажи многочисленной собственности, от которой он избавился после гибели семьи, мои капиталы в деле и рассчитывать я могу только на помощь отца. И тут снова проблема по имени Полина, которая стоит между нами вот уже восемь лет, всплывёт снова, только теперь мне придётся выбрать – компания или жена. И если первая процветает и здравствует, то вторая отказалась от меня, направившись в другую сторону.

Воссоздаю образ Арсения, совершенно не понимая, что же привлекло в нём Полину. Абсолютный флегматик, он ничем не выделялся во время учёбы, оставаясь в стороне от важных вопросов. Единственное, что отличало Пронина, – отличная память, которой он пользовался себе во благо. Даже не помню, почему много лет назад, когда мы с Красовским задумали наше дело, обратились к нему. Или же это он нас нашёл?

Снова набираю Игната, который просил оповестить о результатах. Но теперь намерен поднажать в вопросе с Ниной, желая получить от девушки необходимые подробности.

– Как прошло?

– Не очень. Он такую цену заломил, – присвистываю, – в половину нашей компании в сумме. Наглеет наш бывший друг. Стоит на своём – ни шагу в сторону, и адвокаты жмут меня со всех сторон. Без тебя сложнее. Следующая встреча в понедельник, надеюсь, ты составишь мне компанию.

– Вот что не нравится? Сидел пятнадцать лет и тупо прибыль получал ни за что, только деньги перечисляли. Компания растёт, расширяется, прибыль увеличивается, а он надумал акции продать. Как думаешь, почему?

– О причинах не распространялся. Хочу, и всё тут. – Хотя причины мне известны, но пока с другом поделиться не готов.

– Но мы ведь можем просто не покупать?

– Можем, – нехотя подтверждаю, – но в этом случае Пронин выйдет с нашими акциями на рынок и отдаст тому, кто больше предложит. Да, это восемь процентов, но лучше, чтобы они были у нас.

Я, конечно, намекнул на возможность остаться без прибыли, но есть слепые места в Уставе, которыми грамотный адвокат способен легко воспользоваться. А у Арсения их шесть.

– Значит, будем платить. Скинемся поровну и выкупим. Согласен?

– Я-то согласен, только нет у меня столько в свободном пользовании. Придётся ползти к отцу, чтобы не потерять дело.

– А ползти не хочется, правильно понимаю?

– Сам знаешь, камень преткновения – Полина, и отец не сдержится, выставив условия, тебе известные.

– Какие варианты?

– На следующей неделе поеду в Тверь. Пора поговорить с собственной женой и прояснить… некоторые нюансы, которые от меня скрывали.

Даже представил в красках нашу беседу на повышенных тонах и истерику Полины.

– О чём речь? – напрягается Игнат, готовый выслушать мои многочисленные предположения.