Страница 11 из 14
Помещение возвращало шаги гулким эхом, они двигались теперь в другую сторону, а доктор вдруг ударился в воспоминания и всё рассказывал о своей практике во Франции.
– Вот здесь. – наконец он толкнул дверь и, проведя по стене рукой, включил свет. – Толя, ты с ума сошёл? – на цинковом столе, на боку, спиной к двери лежал молодой человек.
Стефани не успела перехватить его руку, когда врач дёрнул Толика за плечо и тот безжизненным кульком повалился на поверхность стола.
– Толик? – врач остановился в недоумении.
– Он мёртв? – то ли утверждая, то ли спрашивая, проговорила Стефани.
– Ну не загорает же. – пробормотал мужчина. – Опять нарик, что ли, попался? Ну что за жизнь-то такая.
В дверях показался запыхавшийся Кузякин, выскакивающий наверх, доложить начальству, настойчиво требовавшему в присылаемых сообщениях позвонить.
– Что случилось?
– Санитар мёртв. – вздохнула Стеф. – Как скоро сможете назвать причину смерти?
– Тю, куда, – присвистнул вдруг Кузякин, – так же не делается. Сейчас приедет судмедэксперт. А то простите, этот-то, – Василий Валентинович показал на патологоанатома, – мало того что патологоанатом, а значит, вскрывать может только мирные трупы, но и вполне себе в круг подозреваемых может входить.
– Это с чего это? – взвился мужчина.
Стефани, не дожидаясь конца перепалки, выскользнула из приёмной, встала посреди коридора и огляделась. Ещё вчера идея везти сюда Эмили ей в корне не нравилась, она, конечно, отстояла своё участие и расследование дела по своим правилам, но вот логически объяснить, почему Эмили нельзя везти сюда, не смогла и даже не попыталась. Все и так были на нервах, и одно неверное слово могло сдетонировать напряжённое пространство.
– Это всё какой-то абсурд. – из кабинета вывалился покрывающийся красными пятнами патологоанатом.
– Учить он меня ещё вздумал. – следом появился явно довольный собой Кузякин.
– Василий Валентинович, я поеду в аэропорт, а вы как монахиню найдёте, сразу мне позвоните.
– Да уже всю больницу обыскали, нет нигде. Сейчас в приход звонить будем.
– Ну, может, стоит здесь поискать, – Стефани обвела руками пространство вокруг.
– А чего она здесь забыла? – спросил Кузякин.
– Василий Валентинович, можно вас на минутку? – спросила Стеф и отвела мужчину на несколько шагов. – Вы меня простите, но вчера вы показались почти профессионалом. А сегодня вам что, утреннее событие на голову надавило?
– Это в каком смысле? – не понял следователь.
– Может, убили её тоже? – прямо спросила Стеф. – Давайте ещё подвал обыщем и тогда уже сделаем вывод, что в здании её нет.
Кузякин несколько секунд смотрел на Стефани, но у неё складывалось чёткое впечатление, что он её не видит. Потом мужчина вернулся в реальность, оглядел свою скучающую свиту и спросил у доктора:
– Сколько тел сейчас в морге?
– С этим, – неприязненно буркнул врач, кивая назад в сторону кабинета, – пять.
– Мужчины, женщины, дети?
– Двое мужчин далеко за восемьдесят, одна девочка-подросток и дохлая кошка, я её вчера нашёл на складе.
– Простите, а как понять монахиня или нет? – проговорил один из полицейских, собравшихся за спиной у Кузякина.
– Монахини в чём ходят в вашей больнице? – спросила Стеф у стоящего в углу врача.
– В серых платьях и в апостольнике…
– Простите, а что такое апостольник? – снова спросил молодой человек.
– Платок такой с прорезью для лица, – Стефания подняла глаза на молодого лейтенанта, – парень, поверь, ты монахиню, ни с кем не спутаешь.
– Вы уверены, что мы кого-то найдём? – спросил старший из полицейских.
– Нет. Но я уверена в том, что следует искать. – устало проговорила Стеф.
– Так, мужики, ну сопли-то подберите и бодро пошли. Сейчас опера наши ещё подтянутся. В центральном клубе перестрелка была, мои ребята там заканчивают сейчас.
Пропустив эту информацию мимо ушей, Стефани глянула на часы и уже хотела идти к выходу, но Кузякин посмотрел на неё и спросил:
– А за что их убивать?
– Ну, видели они его. Описать могут.
– А зачем он рожу свою афишировал, если весь такой неуловимый? – покривлялся Кузякин.
– Не знаю. Но он первый раз отошёл от плана, он никогда, ни с кем не говорил на местах похищения. – Стеф пожала плечами. – Только бы найти монахиню. И она, и санитар были живы после разговора с ним.
Наверху лестницы послышались шаги, Стефани и Кузякин посмотрели наверх и увидели, что к ним быстро спускается молодой высокий парень в короткой чёрной кожаной куртке.
– Господи, думал, не доживу. Это Митя. – Кузякин потыкал пальцем.
– И? – спросила Стеф.
– Дима, наш начальник оперчасти и это его задача ноги по самые интересные места стаптывать и по ночам охранять кого-нибудь. Он своё дело хорошо знает. Митя, ты выяснил что-нибудь? – продребезжал Кузякин.
– Не очень много. Сначала пытались выяснить, как давно её не видели. – Дима оценивающе глянул на Стеф. – Дмитрий Ковров.
– Здравствуйте. Вы что-нибудь узнали? Монахиню кто-нибудь видел? – Стефани ещё раз глянула на часы и покачала головой. – Я очень опаздываю. Давайте я вернусь с криминалистом, вдруг что-то уже будет понятно.
– Может быть, вашего специалиста кто-нибудь из наших встретит? – оперативник развёл руками. – А то вы тут вроде как центр Вселенной. Меня Кирилл убедительно попросил сопровождать вас везде. – мужчина внимательно посмотрел на Стеф.
– Ну, хорошо. Кому перекинуть информацию по рейсу?
– Давайте мне, – сказал Дима, диктуя номер телефона, – дальше я разберусь.
– Ладно, – хлопнул ладошами Кузякин, – поеду я, пожалуй. У меня тоже дел, – он чиркнул над головой ладонью, – вагон. Но это в приоритете и на контроле.
Когда Кузякин скрылся из вида, Стефани пожала плечами и проговорила:
– Поначалу казался адекватным.
– Запал уже не тот, точнее, завод быстро заканчивается, – Дима вздохнул и потёр рукой подбородок, – самый лучший следователь, – Дима помолчал и добавил, – был. Но уважение за ним осталось. Они три друга были: Кирилл, Семён и Василий.
– Давайте, воспоминания отложим на потом. – проговорила Стефани.
Вдруг из крайнего прохода показался молоденький полицейский, не так давно интересовавшийся, что такое апостольник.
– Похоже, мы нашли её.
– Жива? – напряжённо спросила Стефани.
– Нет. Мне кажется, её задушили.
– Проводите меня туда. – со вздохом сказала женщина.
Стефани пошла за молодым человеком, всё дальше погружаясь в густую тишину, хранимую подземельем. В воздухе висел запах сырости и пыли, крошащийся кирпич пугал тем, что вот-вот обвалится, и вся махина больничного здания просто похоронит незваных посетителей под своими обломками.
– Именно вы нашли её? – спросила она у молодого человека.
Тот покивал, продолжая движение.
– Дмитрий, вы идёте? – крикнула Стеф назад.
– Да, мы догоняем вас.
И тут же эхом, тихим эхом, от стены словно отделились слова, произнесённые кем-то невидимым: «Где моя невеста?».
– Стоп. – Стеф судорожно схватила за плечо идущего впереди молодого человека. – Что это? Вы слышали? Дима, идите сюда. – позади них в дополнение к тусклому освещению лампочек заметался луч фонарика по стенам, шаря по неровной поверхности каменных сводов. – Откуда шёл голос? Вы слышали? – сдавленно спросила она у молодого человека.
– Да. – тот нервно заправил волосы за ухо. – Слышал. Здесь и так жутко, – снизив голос, сказал он, – но здесь, же нет дверей, а голос прямо над ухом был.
– Где тело?
– Я нашёл её в конце коридора, она прямо к стенке прислонена. – нервно сглотнул молодой человек.
– Срочно оцепить здание больницы, – буркнул в рацию подоспевший начальник оперчасти, – чтобы никто не мог выйти.
– Далеко до тела ещё?
– Да вот же оно.
Монахиня была прислонена к стене, раскрытые ладони лежали у неё на коленях, и посредине одной из ладоней возвышалась горка из белого рассыпчатого вещества.