2377

— Там было очень жарко. — Сбросил одежду в утилизатор и с наслаждением погрузился в джакузи нагишом. Какая приятная вода! Каким-то образом она сама поддерживала меня на плаву и здорово расслабляла. Сразу же забурлили пузырьки с пеной, смывая с меня копоть и кровь. — Присоединяйся. Сначала немного отойду и потом все расскажу, голоден как собака.

— Ну об этом ты позаботился, — с иронией произнесла девушка. — Я пока переоденусь, там такой классный купальник!

В нашу скромную обитель вошли несколько пышногрудых мулаток, вся одежда которых состояла из полупрозрачных шелковых повязок. Они принесли нам гигантские серебряные подносы со всевозможным жареным мясом, мягкими сырными лепешками и кучей соусов. Вышколенные девушки не показывали своего удивления моему персональному заказу, хотя явно привыкли приносить сюда канапе и крохотные бутебродики с мясом вымирающих видов.

Я приказал пододвинуть подносы к краю джакузи и набросился на еду, отрывая огромные куски прямо руками и не обращая внимания на стекающий по коже обжигающий сок.

— Ешь так, будто неделю еды не видел. — В тоне Роуз не слышалось осуждения, скорее, удивление. Жизнь в красном секторе приучила ее к лишениям. — Двигайся!

Девушке очень шел ее состоящий из тончайших веревочек купальник.

Мулаток мы отослали прочь и ели вдвоем, Ханна задерживалась в городе. Я никак не мог насытиться, организм сразу переводил поглощенное в энергию и бросал ее на восстановление затраченных резервов. Сражение с преторианцами дорого мне обошлось.

— Еще? — с иронией поинтересовалась девушка, когда я отодвинул последний поднос и упал на спину, покачиваясь на волнах.

— Не, спасибо. Разве что десерт. — Плеснул Розе в лицо, и от неожиданности она упала прямо на меня. Ее отвердевшие соски закрывали бантики, которые развязывались от одного прикосновения…

После бурного слияния мы расслабленно легли на спину и покачивались на волнах вместе. В голове не осталось никаких мыслей и желаний.

— Почему ты не взял меня с собой? — обиженно спросила она, не спеша при этом отпускать мою руку.

— Тебя бы там убили. Смотрела новости? — По моей команде ближайшая стена превратилась в гигантский экран, показывая горящую башню «Вереска». Из-за засевших внутри преторианцев пожарные отказывались приближаться к ней до полной зачистки. — Там был настоящий ад, я и сам чудом выжил.

— Я слабая… всегда была… — тяжело вздохнула Роуз. — И меня устраивало. Пока не встретила тебя. Сделаешь меня сильнее? Я хочу быть полезной!

Чуть отплыл и внимательно посмотрел ей в глаза. Там появилось новое выражение — страх. Страх быть брошенной. Она боялась, что я наиграюсь с ней и выкину. И дело не в деньгах, еде или безлимитной воде, просто больше не будет смертельно опасных и в то же время удивительных приключений, и она вернется к серому существованию…

— С тобой и так все отлично! — снова притянул девушку к себе.

От второго захода нас отвлекло ехидное покашливание — Ханна вернулась.

— Смотрю, не оставили мне ни единой крошки! А ведь я ничего не ела, кроме кофе!

— Сейчас исправим. — Неохотно вылез из джакузи, набросил нежнейший наощупь халат и переместился в шезлонг. Заказал по одной позиции из списка доступных десертов, добавив какой-то супер редкий чай. — Доставят через пять минут.

— Как раз успею сполоснуться. — Ни капли меня не стесняясь, Ханна сбросила с себя свои тряпки и прыгнула в джакузи, скрываясь под пузырьками. — Ого! Вода с наноботами! Заодно и кожу очистят!

И впрямь, после купания у меня не осталось никаких следов, а по нежности кожа могла посоперничать с попкой младенца.

Когда нам принесли выпечку, мы устроились на диванах. Я не переставал удивляться — элитный чай за пятьсот кредитов оказался вполне обычным зеленым, я такой в любой кафешке заварить мог. С каждым глотком во мне укреплялось ощущение, что меня держат за лоха.

— Не нравится? — озадаченно спросила Роза. — Он же натуральный!

— Пробовал и получше. — Отдал ей чашку и взялся за выпечку, благо она оказалась вполне приличной. — Значит, так, слушайте внимательно…

Рассказал им без всяких прикрас про штурм и падение «Вереска», обосравшихся якудз (вот реально думал, что они способны на большее), подъем в пентхаус и монолог из куба. Опустил только про хранившихся на территории первой корпорации роботов. Кстати говоря…

— Часто корпорации отдают этажи своих зданий чужакам? — Я успел проверить, «Вереск» возвел всю башню с нуля на собственные средства.

— Впервые о таком слышу, — ответила Ханна, которая лучше разбиралась в вопросе. — Это все равно что расписаться в собственной несостоятельности.

— Первым практически невозможно отказать, — не согласилась с ней Роза. — Если бы они захотели, правили бы миром.

— Может, и правят, просто неофициально, — задумчиво произнес я. — Ханна, как дела со снятием блокиратора?

— Паршиво, я даже лабу найти не смогла, все забито или отказы. По оборудованию тоже глухо. Один знакомый намекнул, что по моей теме на рынке выставлен блок. Если кто–то рискует нарушить негласный запрет, его оболочку находят распотрошенной, без хранилища. — Она тяжело вздохнула и робко посмотрела на меня. — Слушай, может, я как-то по-другому долг отдам? Если выживешь в своем забеге, тебе ж придется подниматься. У меня голова варит…

— Отказываешься?

— Нет, советую. С таким блоком я не смогу достать материалы и оборудовать лабораторию, корпорации тоже наверняка откажутся. Нарушать запрет небожителей смертельно опасно для здоровья. Я помогу тебе освободиться, если ты предоставишь все необходимое, но сама рисковать башкой не хочу. — Ханна явно боялась моей реакции, но все же ответила честно и прямо, чем заслужила мое уважение.

— Понятно… — Я скинул девушкам пришедший из куба адрес. — Вот координаты, куда мне нужно проникнуть. Соберите инфу и придумайте план, а я пока подумаю.

Макс, ты же ученый. Хватит блуждать в потемках, сложи все известные тебе данные и пойми наконец, что происходит!

Меня «воскресили» в мире будущего спустя триста пятьдесят лет после эксперимента, поместив в тело непонятного перца. Устроивший все это псих знал мое имя, биографию и имеет обширные возможности, выдав оболочке уровень доступа и средства небожителей, нынешних правителей мира.