Самый лучший комсомолец. Том седьмой (СЛП-9)

Глава 19

Просыпаться под детский смех и радостные возгласы — что может быть лучше? Нет, когда ты, например, пришел с долгой и тяжелой ночной смены, такие моменты раздражают и вызывают желание забиться в звуконепроницаемый бункер — это в лучшем случае — но здесь ситуация совсем другая. Во-первых, и так пора вставать — будильник прозвенел меньше минуты назад, но я его выключил в надежде подремать еще пару минут, прежде чем меня гораздо более приятным образом разбудит Виталина. Во-вторых — я же сам построил эко-парк «Пруд», и именно оттуда щедрым потоком льются жизнерадостные звуки.

Открыв глаза, увидел деревянный «потолок». Давненько в старой квартире не ночевал! Потянувшись, ощутил «чмок» в щеку и дуновение ветра — Вилочка выбралась из-под одеяла и пошла в ванную. Встав с дивана, подошел к окну и с удовольствием понаблюдал катающихся с горок — весна до них еще не добралась — и бегающих друг за другом, детей. А вон там на поняшке катают девочку — это уже платная услуга, пять копеек за маленький круг, десять — за большой. У меня по всему Союзу почти тысяча лошадок — из Монголии привезли, там пони исторически обитают — примерно на такого же размера лошадях на мою многострадальную, но неизменно богоспасаемую Родину набегали монголо-татары и прочие половцы. Вот еще хорошая сценка: семья из четырех человек попросила прохожего сфотографировать их у ледовой фигуры жар-птицы. За эту птицу студент-скульптор главный приз выхватил, пятьсот рублей, которые, по слухам (то бишь по сведениям из папочки) они всей общагой пропили за четыре дня. Экономные!

— Любуешься делом рук своих? — спросила вернувшаяся в комнату Виталина.

— Интеллекта и кошелька! — обернувшись и запрыгнув задницей на подоконник — холодный, блин! — поправил я. — Новый халатик?

— Новый, — улыбнулась Виталина и повернусь вокруг своей оси, дав полюбоваться нежно-розовым атласным халатиком и немножко белыми трусиками — подол-то короткий. — Нравится?

— Главное, чтобы тебе нравилось, — неосторожно ответил я.

— Сегодня не дам, — лязгнула она металлом в голосе и ушла из комнаты.

Шутит. Или нет? Пойду-ка на всякий случай расскажу, как ей этот халатик идет.

Через сорок минут мы вышли из подъезда.

— Серега! — раздался знакомый голос.

Повернувшись направо, я с широкой улыбкой пошел навстречу рыжему Вовке. Вырос мой первый в этом мире друг, мне до подбородка достает уже. Выглядит зачетно — в джинсах, импортном пальто и супер-модной лыжной шапочке с помпоном. На ногах — чешские ботинки, аж бликуют на солнце — видно, что хозяин о них заботится. Поручкались, обнялись.

— Здрасьте, — смущенно поздоровался он с Виталиной.

— А, внештатный агент! — сымитировала она узнавание. — Здравствуй. Как твои дела?

— Да я нормально, — пожал он плечами. — Гулять вот иду, а тут — вы.

— Это ты хорошо нас разглядел! — одобрил я. — Соскучился по тебе ужасно, — поведал чистую правду. — У тебя же каникулы скоро?

— Две недели осталось, — подтвердил он.

— А давай ко мне в Хрущевск на каникулы? — предложил я. — Погуляем, поговорим нормально, на Китай в бинокль посмотрим. В «Одиссею-2» поиграем, — последний аргумент заговорщицки шепнул на ухо.

— Уже сделали? — обрадовался он.

— В целом — ага, — подтвердил я. — И еще пару прикольных штук, секретных.

Давно нормальным ребенком не был, а хочется! Вот с Вовкой в компании и оторвусь. Может и в неприятности какие без долгоиграющих негативных последствий влипнем.

— Я бы поехал, — улыбнулся он. — Правда давно не виделись. Тебе Артем пишет?

— Пишет, — подтвердил я. — Районные соревнования армейские выиграл, теперь на округ метит.

— И мне пишет, — покивал Вовка. — А фотки-то какие! И раньше здоровый был, а теперь вообще!

— Тяжеловес! — цокнул я языком. — О, а ты вечером сегодня занят? Мне пленку привезут с боксом американским, Мухаммед Али против Джо Фрейзера.

— Али знаю! — просветлел Вовка. — Во сколько? — не дожидаясь ответа, отвел глаза и смущенно спросил. — А можно я не один приду?

— Можно, — первым делом разрешил я. — С девушкой?

— С Наташкой, — вылезла на его лицо широченная улыбка. — Ты ее не знаешь — она подруги маминой дочка, в гости к ним ходили, познакомились. Дружим теперь.

— Это хорошо, — одобрил я. — С меня торт, с вас — газировка.

— Идет! — хлопнул по протянутой руке рыжий. — Это, бежать надо, а то она меня у метро ждет, — начал уходить. — Так во сколько?

— В семь, — ответил я. — Если ее мама волноваться будет, что поздно, скажи, что Наташу потом до дома КГБ довезет.

— Офигенно! — обрадовался отмазке Вовка. — Все, увидимся!

— Увидимся! — подтвердил я ему в спину и начал поднимать руку.

— Сейчас вытрешь воображаемую слезинку и скажешь что-то вроде: «как быстро растут дети», — ехидно предположила Виталина.

— Просто глаз чешется, — сориентировался я, «почесал» глаз, и мы сели в заранее заведенный охраной «Москвич», который понес нас в Министерство Культуры.

Первым делом, конечно же, едем на самый верх и приземляемся в коридоре на скамейку, ожидая назначенного времени. Скоротать его поможет знакомое лицо:

— Здравствуйте, Василий Петрович.

— Здравствуй, Сергей, — пожал мне руку хороший (потому что делает все, о чем я прошу) кинофункционер. — Здравствуйте, Виталина Петровна, — приложился к ручке.

— Как у вас дела? — спросил я.

— Дела идут замечательно, — улыбнулся он. — Дочка в седьмом классе уже, она у меня отличница, в актрисы метит, в кружок театральный ходит.

— Это очень хорошо, — покивал я. — Есть фотография?

— А как же! — оживился он, извлек из портфеля бумажник и вынул из него фотографию улыбающейся девочки с висящими по бокам симпатичной большеокой мордашки косичками.

— Кинематографичная, — похвалил я. — А сами вы как?

— Грех жаловаться, — признался он, убирая фотографию на место. — Повышение на прошлой неделе с товарищами обмывали, на днях в новую квартиру переедем, три комнаты.

А я ведь не просил — вот, что Сережа животворящий делает!

— Поздравляю, — от души порадовался я за него.

— Спасибо, — благосклонно кивнул он. — «Москва», говорят, на «Оскар» едет?

— Едет! — подтвердил я. — Пятнадцатого апреля церемония, будем по каналу «Восток» показывать. Не прямой эфир, к сожалению, но задержка в один день не так уж и страшна. Предвкушаю статуэтку за «Лучший иностранный фильм». В Госкино СССР фиг отдам, пусть у Владимира Валентиновича стоит — заслужил.