Хозяйка графских развалин

В следующем мешочке наощупь какой-то прямоугольный предмет. Я достаю книгу “Практические наставления начинающему магу на пути раскрытия дара и таланта”. Книгу я откладываю к векселю. Сегодня же начну читать…

Третий мешочек приносит мне хрустальную сферу размером с яблоко.

— Хм?

— Без сферы не обучение магии, а мучение, — с лёгкой улыбкой поясняет Гарет.

— А это что?

Последний мешочек просто огромный. Я открываю горловину, и внутри оказываются округлые жёлто-оранжевые камешки, тёплые и гладкие. Я беру один, поднимаю к глазам. Будто стекляшка с запертой в ней каплей света…

У меня появляется подозрение…

Дедушка будто пророк.

— Слёзы солнца, — подтверждает моё подозрение Гарет.

Глава 25

Слёзы солнца?! Да ещё в таком количестве?!

Удача из удач!

Я погружаю пальцы в сокровище, зачёрпываю сразу горсть и роняю слёзы по одной, наслаждаясь видом. Чувствую себя начинающей богачкой… И хотя я безумно рада открытию, я здраво оцениваю, что получила большую головную боль. Я ведь помню — слёзы солнца под особым контролем короны.

Почему ларец не был вскрыт? Да потому что его запечатали государственной печатью. Где-то в архиве лежит опись имущества, которое мне оставил дедушка. Всего лишь документ, один из многих десятков и сотен тысяч, никому не интересный. Но… О моей инициации станет известно, мной заинтересуются, а значит заинтересуются и моим наследством. Кто-то дотошный вытянет опись из архива, стряхнёт с неё пыль…

Это не повод не пользоваться слезами, но это повод быть очень осторожной.

Поколебавшись, я откладываю небольшой продолговатый камешек с красновато-оранжевого оттенка. На фоне тёмной столешницы становится заметно, что внутри живёт оранжево-жёлтая искорка.

Я выбираю слезу большего размера, зато прозрачную, почти бесцветную. Подозреваю, что чем ярче цвет, тем больше энергии прячется внутри, но это не факт.

— Подними, пожалуйста, — прошу я.

Во-первых, под большим мешком со слезами может быть ещё что-то. Во-вторых, я искренне рассчитываю на какое-нибудь справочное пособие. Дедушка с его дотошностью, предусмотрительностью и продуманностью, неужели он не оставил мне хоть какого-то пояснения по слезам?

Но ларец пуст, второго дна я не нахожу, и в стенках тоже ничего не спрятано.

Я даже пытаюсь прощупать той непонятной силой, которой сняла печать — ничего.

— Даниэлла, вы… намерены рискнуть? — тон донельзя мрачный.

— Намерена, — я поднимаю на Гарета взгляд. — Ты… расскажешь мне о слезах чуть больше?

Может, в книге есть? Я открываю, наспех пролистываю, но не нахожу ничего подходя.

— Что именно вы хотите знать, Даниэлла? Слёзы солнца это уникальные накопители чистой энергии. Их находят, их добывают. Считается, что они созданы самой природой на заре зарождения нашего мира.

Надо полагать, “полезные ископаемые” подходящий термин.

— Чем они ценный для империи?

— Мощностью. Кристалл-накопитель против слезы всё равно что огарок свечи против солнца. И чистотой. Кристаллы хранят в себе отпечаток индивидуальности зарядившего их мага. Накопители используют в артефакторики, но ими нельзя восполнить собственные силы. Слезами — можно. И именно поэтому слёзы иногда незаменимы в целительстве.

Значит, себе оставим минимум половину, а то и две трети.

А лучше вообще скармливать демонам поштучно.

Внезапно меня догоняет очень интересная мысль.

— Гарет… А храм светился в ответ на твоё прикосновение… В алтаре скрыт накопитель? И, дай угадаю, там не слеза солнца, а кристаллы, принесённые с родины твоих предков.

— Вероятно.

То есть одну слезу я поменяю на продовольствие, а остальные лучше бы менять равноценно.

Всё, что мы достали, Гарет убирает обратно в ларец, и я захлопываю крышку.

Неожиданно печать восстанавливается. Больше того, магический узор разбегается и паутинкой оплетает весь лареце. Вскрыть, не потревожив печать, не получится.

Интересно…

— Какой замечательный дедушка… — только вот мужа своей дочери, увы, выбрал неудачно. Впрочем, с чего я взяла, что выбирал именно он? Я не знаю тех обстоятельств. Да и не хочу знать.

— Даниэлла, вы… хотите поменяться покоями? — уточняет Гарет.

— Мне кажется неразумным оставлять ларец в Доме. Возможно, для найдётся место в храме?

А ещё я бы руины проверила. Вдруг где-то сохранились подземные помещения? Мне интересны не сами помещения, разумеется, а начинка.

— Как пожелаете, Даниэлла, — он поднимается, подхватывает ларец и, убедившись, что я продолжаю сидеть, уточняет. — Вы не пойдёте, леди?

— Я эгоистично останусь у очага, — хмыкаю я.

Увидеть своими глазами, где именно будет стоять ларец очень важно, я это понимаю. Но не менее важно держать стопы в тепле. Если я продолжу гулять по ледяным каменным плитам в тряпичных туфельках, то заболею и помру раньше, чем успею потратить свои сокровища. Так что без меня, пожалуйста. Надеюсь, Гарет внятно объяснит, куда он поставит ларчик.

Не знаю, сколько я сижу в одиночестве и любуюсь танцем огненных язычков. Я смотрю как тёмно-жёлтый цвет перетекает насыщенный оранжевый с коричневатыми, ржавыми оттенками. Где-то, наоборот, проблески красноты.

Так приятно просто наблюдать и ни о чём не думать…

Когда сзади раздаются шаги, я оборачиваюсь с большой неохотой. На кухню возвращается тётушка Хлоя. Женщина теребит на плече край шали, жест суетливый, нервозный. Я наблюдаю, и под моим взглядом она начинает беспокоиться ещё больше.

— Тётушка, поговорим?

— О чём, графиня?

— О разном. В кладовой пусто?

— Эк, откуда же полноте взяться, графиня?

— Что нужно в первую очередь?

Я и без тётушки догадываюсь, что нам нужно долго хранящееся продовольствие, топливо для обогрева дома, лекарства, тёплые вещи, сменная одежда… Короче, нужно абсолютно всё, но к демонам всё равно идти нужно с конкретным списком.

Хм, а нужно ли идти?

Может… арендовать у них пару-тройку комнат для нас с Гаретом и для его сестёр? Демоны согласятся потерпеть его без магических пут? А Гарет согласится, что ради сытости и тепла связанные руки можно и потерпеть?

— Всё нужно, госпожа, — вздыхает она, вторя моим мыслям. — А что первее, что ещё потерпит, вам решать.

— Бумага с карандашом поблизости есть?

— В вашем кабинете, госпожа. Сейчас принесу.

— Не нужно, — останавливаю я.

Я понимаю, что пока мы с Гаретом были в столице, она могла сто раз и в кабинете побывать, и с демонами связаться, но отпустить её сейчас я не готова.

— Госпожа?

— Ничего не хочешь мне рассказать, тётушка Хлоя? — я склоняю голову к плечу.

— Простите, госпожа…

— За что же?

— За то, что не выполнила сиятельный приказ.

Я вспоминаю, что Гарет отослал её не просто так, а за чулками и обувью, но она вернулась с пустыми руками. Всё бы ничего, но раскаяние выглядит фальшиво, мне снова мерещится острый взгляд из-под ресниц.

И когда я почти решаюсь спросить её в лоб о том, что она знает о предках Гарета, откуда-то сверху раздаётся полный отчаяния крик.

Кто-то из девочек…

По ощущениям я буквально телепортируюсь на лестницу без всякой магии. Я не помню ни как я вскакиваю из-за стола, ни как бегу по коридору, ни как взлетаю по ступенькам.

Посреди лестницы свернулась клубком и постанывает одна из близняшек. Девочка не просто дрожит, её бьёт крупная дрожь. Лицо смертельно бледное, в глазах слёзы боли. Она с трудом дышит. Её придерживает за плечи и обнимает вторая близняшка. Бетти возвышается над ними статуей, и если бы не выражение полнейшей беспомощности, можно было бы предположить, что она абсолютно равнодушна.

— Ой, лишенько, — шепчет тётушка Хлоя.

Я присаживаюсь на корточки.

На падение не похоже…

То есть да, Гэбби — я уверена, что это она — упала. Но она, слава всем богам, не скатилась с вершины до подножия. Я не вижу ни крови, ни ссадин. Она не держится за ногу. Выглядит так, будто девочке стало плохо, и она либо села, либо завалилась, но без травм.