Воробей

И я не собирался проявлять милосердие.

Спэроу

Мои ноги стучали по бетону, я втянула холодный воздух рассвета, завернув за угол, направляясь к Мальборо-стрит, мои мышцы напряглись.

Ты не просила этого поцелуя у Брока. Не ты целовала.

Мои ноги горели, и я чувствовала пульс на шее, быстрый и яростный. Я пересекла улицу, направляясь обратно в пентхаус.

Тебе не обязательно говорить об этом Трою. Это принесет только больше неприятностей.

Я остановилась перед вращающейся дверью, ведущей в наш комплекс, пытаясь выровнять дыхание. Я не собиралась рассказывать Трою о том, что случилось с Броком, хотя чувствовала себя просто паршиво.

Трой был в пентхаусе, когда я открыла дверь, должно быть, приехал после того, как я вышла на предрассветную пробежку. Все еще одетый со вчерашнего дня, он лежал на диване со стаканом виски в руке.

Я не обратила на него внимания. Я приняла душ и застелила постель в гостевой спальне, а когда вернулась на кухню, чтобы приготовить себе кофе, он все еще был там, в той же позе. Он выглядел измученным, но всякое сочувствие, которое мое сердце могло вызвать к этому человеку, исчезло после инцидента с Пэдди Роуэном. Я прислонилась бедром к кухонному столу, ожидая, пока закипит вода.

— И тебе привет, — буркнул он в свой стакан.

Я ничего не ответила. Господи. Было восемь утра, слишком рано, чтобы пить.

— Ты знаешь… — он посмотрел в стакан, помешивая янтарную жидкость. — Для девушки, которая переехал жить в пентхаус и получила работу своей мечты, ты кажешься немного неблагодарной.

Я откинула голову назад и горько рассмеялась, положив руки на стойку позади себя.

— О, ты молодец, Трой. Я вижу, дама, с которой ты провел ночь, сумела вбить тебе в голову всякие безумные идеи. Понимаешь, чтобы быть благодарной, мне нужно хотеть этого. Никто не спрашивал, пока ты не похитил меня. Мы оба знаем, что я здесь не по своей воле. Так почему бы тебе не сказать, почему ты держишь меня здесь? — я повернулась, налила себе кофе и прищелкнула языком.

Он поднялся с дивана. Я услышала, как он шлепает босыми ногами по золотым гранитным плитам, еще до того, как он появился рядом со мной. Он налил себе чашку кофе, ухмылка тронула его губы. Я знала, что он тоже под кайфом от наших споров. Наша ссора зарядила его энергией. Он уже выглядел немного лучше, как будто немного вздремнул.

— Похоже, тебе не наплевать, с кем я трахаюсь. Ты ревнуешь, Рыжик? Я уже сказал тебе, что ты всегда можешь использовать меня для своих личных нужд. Предложение остается в силе, — он намеренно коснулся моей руки.

— Не волнуйся, я привыкла, что ты жульничаешь. Меня совершенно не волнует, с кем ты был прошлой ночью, — я взяла свою чашку кофе, намереваясь пройти в комнату для гостей.

Его грубая рука опустилась на мою, останавливая меня.

Его прикосновение было нежным, как будто он был очень осторожен, чтобы не причинить мне боль.

— Я никогда не изменял тебе, потому что мы никогда не были по-настоящему вместе. Ты это знаешь, и я это знаю. Если бы мы когда-нибудь были вместе, я бы даже не взглянул на другую женщину.

— Но мы не вместе, — прошипела я ему в лицо, как он любил делать. — Так что я уверена, что тебе было весело.

— Прошлой ночью я ни с кем не был. Я был на работе.

Я посмотрела на руку, которая коснулась меня. Костяшки пальцев покраснели, в складках виднелись следы засохшей крови. Похоже, я была не единственной, кто доставлял ему неприятности на этой неделе. Я оглядела его тело сквозь ресницы. Да, прошлой ночью он ни с кем не был, и, как бы неприятно это признавать, я почувствовала себя немного лучше.

— Надеюсь, тот, кого ты избивал тоже успел нанести тебе пару ударов.

На его лице появилась тревожная улыбка.

— Кто, Брок? Чтобы причинить мне боль, ему сначала нужно стать мужчиной. И так как я не могу ему доверять, то должен предупредить тебя сам. Держись от него подальше.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. У меня пересохло во рту. Как он узнал о поцелуе? Сказал ли ему Брок? Нет, у Брока не было для этого причин. И хотя у меня не было никаких иллюзий относительно чувств моего мужа, я была уверена, что Трой не остановится одним ударом, если узнает, что Брок поцеловал меня.

Нет, Трой еще не знал.

Он изучал мое лицо, его рука все еще лежала на моей руке. Я рывком высвободилась и приподняла одно плечо, отмахиваясь от его приказа. Кто теперь ревнует? Приятно было осознавать, что ему не все равно.

Я ненавидела его, да, но мои трусики намокали каждый раз, когда он был в комнате. Трой возбуждал во мне что-то дикое и болезненное, чего Брок не мог сделать. Не имело значения, что Брок был добрее, и лучшим кандидатом в любовники. Нет, именно Трой заставлял похоть и страх гудеть под кожей.

Хуже всего было то, что Трой это знал. Как сильно я хотела его, как принадлежала ему.

— Или что? — я выпятила нижнюю губу. — Я работаю с ним.

— Или… — он сделал шаг ближе, касаясь окровавленными костяшками пальцев моей щеки и шеи, оставляя на коже след желания и возбуждения. — Я сделаю так, чтобы вы проводили меньше времени вместе.

— Ты меня уволишь? — я проглотила комок гнева в горле, но стояла на своем, все еще глядя прямо в его морозную синеву.

— Я бы так с тобой не поступил, женушка, — его губы плыли над моими. Он откинулся назад, делая глоток кофе, его свободная рука все еще двигалась по моему телу, вниз по грудной клетке.

Я не отстранилась, но хотела.

— Нет. Я уволю Брока, — сказала Трой. — Не волнуйся, я уверен, что он быстро найдет работу, за которую будет платить достаточно, чтобы содержать милого маленького Сэмми.

Господи, он играл грязно. Мой отец уже много лет состоял на жалованье у Бреннана. Если бы не его семья, у нас не было бы крыши над головой. Еды на столе. Подарков под рождественской елкой. Я не могла допустить, чтобы Брока уволили. Он был отцом Сэма, а Сэм заслуживал счастья.

— Ты просто засранец, — мой голос был хриплым.

Я смотрела на его губы. Какого черта я пялюсь на его губы? Почему меня все еще тянет к нему? Что это за чертовщина?

— Я засранец, и ты никуда не денешься, — он был так близко, что его теплое дыхание коснулось моего виска. — Я тот мудак, который у тебя на уме двадцать четыре гребаных часа в сутки. И говорю тебе, если Брок вбил себе в голову, что он сможет заполучить и тебя, то он пойдет нахуй. Ты моя, понятно?

Мое неповиновение сменилось хмурым взглядом. Что он имел в виду, говоря и тебя? Кого еще отнял у него Брок?

Затем он оттолкнул меня, вырывая воздух из легких. Я попятилась, мое лицо исказилось от отвращения. Моя задница ударилась о стену позади, и я почувствовала, что мой подбородок дрожит. Мой гнев был неудержим. Он наполнил мою грудь и живот, омывая каждый дюйм тела горячей, красной яростью.

Да, я ревновала к женщине, которая встречалась с моим фальшивым мужем. Парнем, который, черт возьми, похитил меня.

— Ты встречался с Каталиной? — я почувствовала, как у меня защипало под носом от слез.

Он рассмеялся таким смехом, что его грудь вздымалась, а все тело сотрясалось от смеха.

Тошнота захлестнула меня, голова закружилась. Проклятая Каталина. Кто с кем порвал? Почему они расстались? Причем тут Брок?

— Ответь хоть раз в жизни на один вопрос, — выдохнула я. — Дело даже не в нашем браке и не в твоей работе.