Воробей

Он не двигался в течение нескольких секунд, что побудило меня вытащить свой нож и разрезать сетку с громким звуком. Я просунул руку в его кабинку, схватил его за белый воротничок и вытащил его голову через отверстие, чтобы хорошо рассмотреть его. Его седые волосы, влажные от пота, торчали во все стороны. Ужас в его глазах поднял мне настроение. Его узкий, тонкий рот был открыт, как у пойманной на крючок рыбы.

— Ну пожалуйста. Трой. Пожалуйста. Умоляю тебя, сынок. Не повторяй грехи своего отца, — пропел он, крича от боли, когда я рывком притянул его ближе к своему лицу.

— Открой. Гребаную. Будку, — я растягивал каждое слово, как будто это были отдельные предложения.

Я услышал тихий щелчок, когда он нащупал дверь. Я выпустил его волосы из своего кулака, и мы оба вышли.

Макгрегор стоял передо мной на несколько дюймов ниже. Пухлый, потный, испорченный человек, притворяющийся посланником Бога. Бестактная шутка.

— Ты правда собираешься убить своего священника, — печально заметил он.

Я пожал плечами. Я не киллер. Я провел жирную красную линию над убийствами, но это было личное. Речь шла о моем отце. Человек, который вырастил меня, когда моя мама просто напивалась в каких-то барах. Она так далеко ушла от моего детства, не говоря уже о взрослой жизни, что я почти наполовину осиротел. По крайней мере, мой отец заслуживал того, чтобы за него отомстили.

— Ты точно такой же, как они. Я думал, что ты другой. Лучше, — обвинил Макгрегор.

Я сжал губы в тонкую линию. Моя работа не имела ничего общего с ирландскими гангстерами. Мне не нужны были федералы, прикрывая мой зад каждый раз, когда кто-то дунул в мою сторону и, конечно же, я не интересовался рамками лидеров банд.

Я был одиноким волком, который нанял несколько человек для помощи, когда это было необходимо. У меня не было никакого буфера между мной и моими клиентами, коллегами и врагами. И самое главное, я плавно плыл под радаром. Когда мне нужно было, чтобы кто-то сдох, я сам справлялся с ним.

И отец Макгрегор должен был заплатить за свои грехи. Предполагалось, что он уже мертв —сопутствующий ущерб. Но он не показался там, где должен был, когда я убрал парня, которому он сдал моего отца. Билли Крупти. Мудак.

Так что теперь я должен был сделать это в гребаной церкви.

— Сделай это быстро, — попросил он.

Я мрачно кивнул.

— Ты всегда был его ребенком. У него был ирландский ген мафиози, безжалостность в твоей крови. У тебя не было страха. До сих пор нет, — вздохнул он, протягивая мне руку.

Я уставился на него, как на бомбу замедленного действия. Его ладонь была влажной и холодной, а рукопожатие слабым. Я притянул его к себе, чтобы обнять, и обхватил одной рукой его шею сзади.

— И мне жаль, — продолжал он, обнюхивая мое плечо, все его тело дрожало, когда он изо всех сил пытался сдержать слезы. — С моей стороны это была ошибка в суждениях. Я знал, что он убьет их обоих. Но в то время я думал, что окажу всем услугу.

— Это из-за денег, не так ли? — прошептал я ему на ухо, когда мы обнялись, вытаскивая нож из пояса. — Билли тебе заплатил?

Он кивнул, все еще всхлипывая, не подозревая о ноже. Кто-то ему хорошо заплатил, чтобы он проболтался о моем отце. Но это сделал не Крупти, ведь он даже не мог позволить себе бургер из закусочной.

— Не только из-за денег, Трой. Я хотел, чтобы Киллиан убрался из этого района, из Бостона. Это место достаточно пострадало под властью твоего отца. Наш народ заслуживает немного мира.

— Наши люди не твои подданные, — я провел ножом по его шее, пока не нашел пульсирующую сонную артерию и глубоко рассек ее, сразу же отталкивая его тело назад в кабинку, чтобы брызги крови не коснулись моего недавно сшитого костюма. — Тебе не следовало лезть не в свое дело.

Он задыхался и дергался на полу, как рыба, вытащенная из воды, теряя литры крови. Запах-кислый, жестяной и волнующий-окутал воздух туманом, и я знал, что он будет оставаться в моем носу еще несколько дней.

Когда его спазмы утихли, я опустился на одно колено, глядя на его карие глаза, все еще открытые, все еще наполненные ужасом и сожалением. Я вытащил его язык и отрезал его.

Это был код банды — признак стукача. Пусть полиция попробует выяснить, какого хрена сделал отец Макгрегор, чтобы заслужить это, и какая из ста бостонских банд убила его. Их было слишком много, чтобы сосчитать, и ад знал, что они переплетались друг с другом чаще, чем все думали. Банды захватили улицы, заполняя пустоту, оставшуюся после того, как мой отец был свергнут со своего места Босса Бостона, когда я был еще ребенком.

По иронии судьбы, пытаясь дать им мир, отец Макгрегор приговорил своих прихожан к жизни, полной паники и страха.

На улицах все еще царил хаос, некоторые сказали бы, что даже больше, чем когда-либо, а уровень преступности рос с пугающей скоростью. Следить за ирландской мафией, как я полагал, было гораздо проще, чем пытаться приручить десятки банд, бегающих по улицам.

Я знал, что полиция никогда не подойдет ко мне с этим делом об убийстве.

А еще я знал, где похороню язык отца Макгрегора. На его собственном заднем дворе.

Я небрежно вытер нож о штанину его брюк, стянул кожаные перчатки, которые были на мне, и сунул их в карман. Я достал зубочистку и сунул ее в рот. Затем я опустил рукава и достал свой пиджак. Выйдя за дверь, я огляделась в поисках потенциальных свидетелей, просто на всякий случай.

Этот район был еще мертвее, чем тот человек, с которым я только что имел дело. В полдень мы не гуляем. Люди либо усердно работают, заботятся о малышах дома, либо справляются с гребаным похмельем. Единственным свидетелем моего визита в церковь была птица, сидевшая на уродливой линии электропередач наверху и подозрительно смотревшая на меня краем глаза. Это был бледный воробей.

Я пересек дорогу и сел в машину, захлопнув за собой дверцу. Достав из бардачка маркер, я вычеркнул еще одно имя из своего списка.

1-Билли Крупи ❌

2-Отец Макгрегор ❌

3-мудак, который нанял Билли?

Я вздохнул, посмотрел на номер три и сунул скомканную желтую бумажку обратно в карман.

Я все равно узнаю, кто ты такой, ублюдок.

Я выглянул в окно. Воробей не шевельнулся, даже когда от порыва ветра линия электропередачи затанцевала и птица потеряла равновесие. Ирония ситуации не ускользнула от меня. Гребаный Воробей, из всех птиц.

Я поборол желание швырнуть в него что-нибудь, завел мотор и выплюнул зубочистку в пепельницу.

Когда я остановился на красный свет и посмотрел в боковое зеркало, мне показалось, что глупая птица все еще преследует мою машину своими крошечными глазками. Опустив взгляд, я проверил, нет ли на мне следов крови. Их не было.

Макгрегор был мертв, но пустота в моем животе не уменьшилась ни на дюйм.

Это было тревожно, потому что для того, чтобы сдержать обещание, данное моему отцу, у меня было еще одно имя, которого даже не было в моем списке.

Но это был не тот человек, которого я должен был убить. Это был человек, которого я должен был воскресить.

Я, как никто другой, должен был стать ее спасителем.

Другие люди-нормальные люди, я думаю, никогда бы не согласились пожертвовать этой частью своей жизни ради своего отца. Но другие люди не жили под тенью Киллиана Бреннана, не чувствовали желания постоянно совершенствовать свою игру, чтобы быть равными своему покойному легендарному родителю. Нет, я буду следовать его желаниям.