Страница 4 из 14
Предутренние африканские просторы полны не тишиной, а самыми разными звуками: скрежетали какие-то ночные птахи, что-то шелестело, откуда-то раздавалось уханье или свист, иногда рычание, одни жители саванны просыпались, а другие торопились убраться восвояси. Непривычный человек мог бы и в штаны наделать, но мы-то уже ребята привычные.
Джип впереди погасил фары, поэтому можно было только догадываться: он где-то там. Оставалось ждать. Нормальное занятие для любого солдата.
Мысли невольно перескочили на дом, такой далекий и желанный. Он остался где-то совсем далеко. Письма приходили сюда, на край света, или точнее – в круг ада, с большим запозданием. В мире бушевал небывалый кризис, разорялись компании, миллионы людей теряли работу – но здесь, в чахлой саванне не менялось абсолютно ничего.
Отец скупо писал: многих рабочих пришлось уволить, но мастерская как-то держится. Мать больше спрашивала, как там Джонни, иногда чернила на письме расплывались пятнами. Джонни вспоминал мамины слезы на вокзале и сердце сжималось тревогой. Младший брат поступил в свой несчастный университет, прилежно учит языки – может, хоть из него толк выйдет. О старшем вестей почти нет, вроде он играл на бирже. Ну и…
Сержант пшикнул неразборчивое, но Джонни и сам увидел: на том месте, где должен был стоять джип, загорелся яркий синий огонек (фонарик, что же еще!), и с какой-то системой часто-часто замигал, прерываясь иногда на пару секунд. Длилось это зрелище недолго. Затем джип снова включил фары и темный силуэт двинулся куда-то вглубь.
– Все в порядке, – лейтенант поднялся, стряхивая песок с колен и убирая пистолет в кобуру.
– Ну и слава Господу, – сержант тоже встал. – Кажись, сигнал правильный, разведка двинула на свою секретную встречу, видать, заберет чего, или кого… Ладно обошлось, по уму надо бы нам пулемет выделить, а то много навоюешь с винтовочкой. Штабные, что с них взять, мозгов как у макак!
Андерсон неодобрительно посмотрел на не в меру разговорившегося подчиненного и достал из кармана сигареты.
Сержант, еще поглядел во тьму, отвернулся, чуть замялся, но потянулся к пачке.
– Угостите хорошим табачком, сэр.
Солдаты тоже вытащили папиросы, зачиркали спичками. Потом, как люди опытные, тщательно затоптали их сапогами: здесь же не только песок, но и жухлой травы полно.
И тут неожиданно раздались резкие звуки. Бах-ба-бах, а потом еще раз, пара секунд тишины – и снова. Бах-бах. Выстрелы!
Военные стряхнули накатившее оцепенение, но осознание, что все рушится, еще не пришло. Андерсон дрожащими пальцами пытался нащупать застежки кобуры и достать пистолет. Сначала он рванул вперед, сделав сразу шагов десять, а потом так же внезапно встал как вкопанный.
Солдаты привычно взяли винтовки на изготовку и выжидательно смотрели на командиров.
– За машину, укрыться, – быстро скомандовал сержант, – Гриффин, за дверь.
Сам сержант тоже кинулся было в сторону Андерсона, но остановился, быстро вертя головой, направо-налево, налево-направо. Джонни даже на секунду почудилось, будто сержант растерялся. Но сержант Холл не тот человек!
У джипа, судя по всполохам, шла хаотичная стрельба. Оставалось только догадываться, что стало с псевдо-инженером: наверняка, это он пошел навстречу.
– Огонь! – скомандовал Андерсон и винтовки солдат отозвались нестройным залпом. – Своих заденем! – тут же опомнился командир.
Впереди забегали огоньки: джип тронулся с места. Но сразу же фары остановились, и Джонни показалось – сидящие в машине даже не огрызаются огнем. Дела совсем плохи!
– Им не помочь! – заорал Холл. – В машину, Андерсон! В машину, мать твою, уносим задницы!
Не дожидаясь команды, Гриффин стремглав вскочил на подножку и бросился в кабину, но тут случилось страшное. Раздался громкий треск, дверь словно прошило током, боковое стекло лопнуло, сдавленный вскрик – и ноги Гриффина безжизненно свесились с сиденья.
Сержант лихорадочно стрелял – выстрел раздался вовсе не с той стороны, где шел основной бой; беспорядочно опустошал магазин Андерсон; солдаты тоже разрядили винтовки. Последовали крики, полные боли, на языке, который не разобрать. Но по ним больше не палили, атака прекратилась. Правда, перемещения темных пятен впереди говорили – приближаются новые гости. Первое ошеломление прошло – в конце концов, они не зеленые юнцы. Джонни был готов защищать свою жизнь, включились вбитые на многочисленных тренировках рефлексы.
– Надо убираться! – орал сержант. В этот момент командиры переглянулись, и по взглядам Джонни понял – а кто сядет за руль? Кто, вашу мать?! Возможно, Андерсон худо-бедно умел водить легковой автомобиль, но с грузовиком все гораздо сложнее.
Он не сразу понял, что слышит свой звенящий от напряжения голос:
– Я за руль, сэр.
Джонни забросил винтовку в кузов – на кой она теперь нужна; распахнул продырявленную дверь, одним мощным рывком схватил обвисшее тело водителя за руку и за ремень, и – откуда столько сил! – сбросил его на землю. Прости, Гриффин.
Джонни уже на сиденье. Две секунды, не больше – понять, что к чему. Руль, педали, длинный рычаг переключения передач… Дома он целых два раза ездил за рулем грузовика – за запчастями: их оказалось так много, что отцу пришлось добывать большой автомобиль. Слава Господу, они не заглушили мотор.
Силуэты, которые были впереди, уже совсем рядом. Что это там такое – неужели огни приближающейся машины? Совсем плохо. Опять стреляют! И тут же заорал Андерсон. Солдаты попрыгали в кузов. Холл, страшно сквернословя, зашвырнул следом, как куль с мукой, лейтенанта.
– Трогай!!! – истошно вопил сержант.
Грузовик, как назло, развернут носом к нападавшим. Разумеется, Гриффин, не подумал, что придется лихорадочно удирать. Джонни перекинул рычаг передач. Машина тронулась с места крайне медленно – это вам не мотоцикл. Пригнувшись, Джонни выворачивал руль. Силуэты уже совсем близко. По кузову застучали пули. А если сейчас скосит кого-то из ребят?! Где же сержант?! Вот и он. Холл на ходу рванул дверь и вскочил на подножку, забрасывая себя в кабину.
– Гони!!!
Машина потихоньку ускорялась, все увереннее набирая обороты, передачи переключались отчаянными рывками, ноги инстинктивно давили на педали, а руки как влитые вертели руль.
– Едут за нами! – Холл приоткрыл дверь и, высунувшись назад, орал, – Стреляют, обезьяны косорукие! А я в них – никак!
– Знаю.
Джонни на всякий случай вел машину зигзагами, пассажиров в кузове должно нещадно трясти, самого его подбрасывало чуть ли не до потолка, но никакая сила не могла заставить его снять ногу с педали. Главное – хотя бы верно держать направление (шоссе-то в пустыне не проложено) и не зарулить к врагу. Он уже не понимал, стреляют ли им в след. Гнать во весь опор, а там разберемся.
И они оторвались. А может, погоня не захотела углубляться на подконтрольную британской короне территорию, где сама могла легко нарваться на неприятности. Чуть позже они перевели дух, кое-как перевязали стонущего Андерсона, раненного в плечо, сориентировались и уже спокойно катили на базу.
– Вот тебе и хваленая разведка, – разгоряченный Холл болтал без умолку, одну за другой куря свои вонючие сигареты.
– Кто это, сержант?
– А это одним гиенам ведомо. Шпионы какие или контрабандисты. Криворукие бегемоты, даже засаду нормальную не поставили. А штабные-то каковы, павиана им в зад! Дураки, понадеялись на своего агента. Сдал наших с потрохами. Никогда я не любил, Милтон, этих шпиков, разведка, мать их, шакалы. То ли дело мы с тобой, справные солдаты. А где ты так водить научился? Когда палить начали, думал уже все, отвоевался и даже исповедаться не успел. Ан нет… глядишь, поживем еще. Ладно-то как у тебя выходит – и ручку эту дергать, и колесо это дурацкое крутить.
Глава 3. Западная Англия. Окрестности графства Вустершир. 1933 год.
Джонни с наслаждением затянулся сигаретой, прикончил ее в несколько затяжек, щелчком запустил окурок подальше и натянул на лоб широкие очки. Скоро его очередь. Там уже не до курева. Он не чувствовал волнения, только азарт. Джонни никогда не бывал на охоте – это аристократическое занятие в их рабочем городке сроду не практиковали, но почему-то полагал: бывалый охотник в ожидании дичи, что вот-вот выскочит под выстрел, ощущает нечто подобное.