Мороз и Пламя

Наблюдателей готовили как убийц, их количество было неисчислимо. Как мужчины, так и женщины, все они были отданы Высшему Совету детьми в качестве платы за участие в Великой Войне. Адвевет станет поучительным примером.

Эвелин проигнорировала его заявление, сказав:

— Я не знаю, какая женщина вынашивает королевскую особу.

Всякий раз, когда Адвеветийцы размножались с другой расой, они создавали новую колонию, производя на свет горстку принцесс, которые в один прекрасный день имели возможность стать королевой. Если переживут кровавый обряд. Если выживет больше одной принцессы, они будут сражаться насмерть.

Бейн знал, что последует дальше, и проглотил проклятие.

— Когда родится королева, — сказала Эвелин, — ты убьешь ее и сохранишь ее сердце.

Да. Вот оно. Проклятие слетело с губ вместе с дюжиной других. Когда королева съедала сердце своего врага, то становилась сильнее в геометрической прогрессии… на какое-то время.

— Ты хочешь, чтобы я убил младенца?

— Ай. Неужели у моего остроумного зверька проснулась совесть? — Она отбросила эту мысль еще одним взмахом руки, как будто его «чувствительность» не имела никакого отношения к ситуации. — Мы не можем позволить принцессе стать королевой. Как только она это сделает, полукровки пробудятся, и Высший Совет узнает, что мы сделали.

— То, что сделала ты и твоя ненасытная жадность. Ты поставила наших людей…

— Моих людей, — настаивала она.

— … в серьезную опасность. — Она подвергла Мередит смертельной опасности. Да, его жена может сама о себе позаботиться, но он не потерпит ненужного риска ее благополучию. Он и так потерял слишком много. Своих родителей, обоих братьев и единственную сестру.

Возможно, ему следует найти другую чистокровную Адвеветскую принцессу, готовую бросить вызов Эвелине, и помочь ей принять корону. Были ли другие? Эвелин убила так много людей.

Как только Бейн найдет ее, его связь с Эвелин ослабнет, и он сможет установить новую с другой королевой. Но о чем стоит беспокоиться? Он придется подчиняться капризам другой капризной сучки, такой же плохой, как Эвелин. Или еще хуже!

Когда же закончится этот ужасный замкнутый круг?

— Я не убью ребенка, — проскрежетал он. — Выбери кого-нибудь другого. — Красивые слова. Эта женщина могла заставить его сделать все, что угодно, и они оба это знали. Хотя принуждать его к чему-либо, особенно к войне, было бы неразумно. У вынужденных и немотивированных представителей более высока вероятность поражения.

Раздражение исказило ее черты.

— Ты отказываешься завоевать Терру?

— Отказываюсь.

Эвелин прицокнула.

— Никогда еще мужчина не был так неблагодарен за ту жизнь, которую я ему даровала. Я полагаю, тебе нужен стимул, чтобы уйти, и лучший стимул, чтобы быстро вернуться. Очень хорошо. Я с радостью предоставлю его тебе. Что бы ни случилось, ты не превратишься в своего зверя, Бейн. Это приказ.

Она щелкнула пальцами. Слева от помоста открылась пара двойных дверей. Вошел Мика, волоча за собой закованную в цепи пленницу. На ней была бледно-голубая ночная рубашка. Рубашка, которую он узнал.

Из него вырвался рев, эхом разнесшийся по комнате. Мередит! Их взгляды встретились, ярость потрескивала в ее золотистых радужках… ярость, окрашенная страхом, и это опустошило его.

Как и он, она выросла солдатом. Страх был выбит из нее. Тот факт, что она чувствовала его сейчас…

Отчаяние подтолкнуло его подняться вверх по ступенькам помоста.

Глаза Эвелин сузились.

— Остановись. Встань на колени.

Вот. Так. Просто. Всего в нескольких шагах от цели он остановился и упал на колени. От удара его коленные чашечки треснули. Ярость и страх пронзали его насквозь, каждый судорожный вдох сдирал кожу с его легких. Он боролся изо всех сил, но не мог подняться на ноги.

Мика улыбнулся, самодовольно и высокомерно, когда толкнул Мередит на колени, заставляя повторить позу Бейна. Этот ублюдок всегда наслаждался чужими страданиями.

— Мой дорогой Мика, — сказала Эвелин. — Будь добр, заставь девушку истекать кровью.

— Нет! — Закричал Бейн, желая, чтобы его зверь вышел, несмотря на приказ королевы. Увы, зверь отказался даже попробовать; он мог ненавидеть Эвелин, но и Мередит он не любил, а только терпел ради секса. Монстр верил, что секс можно найти где угодно и когда угодно, прибегая к честным и бесчестным методам.

Мика перевел взгляд на Бейна. Широко улыбнувшись, ублюдок нанес удар. Голова Мередит завалилась на бок, ее губы треснули. Алая река потекла к подбородку.

— Нет! — Бейн напрягся так сильно, что вывихнул оба плеча. Жгучая боль пронзила его, но ему было все равно, и он не остановился.

— Чего бы она не захотела… — Его жена выплюнула полный рот крови, затем высоко подняла голову. — Не смей давать ей это, Бейн.

Хотя его зрение затуманилось, он встретился взглядом с Эвелин.

— Не делай этого. Пожалуйста. — Он сказал себе, что она не посмеет. Правда, они больше не любили друг друга, но у них была своя история. В этом случае она капитулирует. Должна.

— Ты не оставляешь мне выбора, — ответила она так же безжалостно, как и всегда. — Я должна устранить твое желание остаться здесь.

— Если ты убьешь ее, у меня не будет стимула выиграть войну. — Хотя ему очень хотелось снова взглянуть на Мередит, он не сводил глаз с Эвелин. — Я с радостью отдам свою жизнь на Терре, и ты проиграешь Великую Войну.

Она улыбнулась, шестеренки явно вращались у нее в голове.

— Мой ответ… нет. Ты сделаешь все возможное, чтобы выиграть Великую Войну, лишь бы вернуться и отомстить мне.

Осознание: она на самом деле может… это сделать. Паника вернулась и удвоилась, вцепившись в него когтями.

— Я умоляю тебя, Эвелин. Не делай этого.

— Глупый Бейн. Все уже давно решено. — Она кивнула Мике.

Ублюдок скользнул Мередит за спину, затем потянул ее за волосы, чтобы обнажить уязвимую шею.

— Я пойду, — выпалил Бейн. — Я убью принцессу-полукровку и завоюю Терру. Даю тебе слово.

— Слишком поздно. — Эвелин встала плавным движением и скользнула ближе к Мередит. Она остановилась всего лишь на расстоянии шепота.

Он боролся, боролся отчаянно. По его щеке скатилась обжигающая слеза.

— Пожалуйста, Эвелин.

— Я люблю тебя, Бейн. — Мередит попыталась улыбнуться, но у нее вырвался всхлип. — Я надеюсь, что мы встретимся снова.

— Вы оплакиваете друг друга. Убогие. — Эвелин без всякой нежности погладила Мередит по щеке.

Бейн выкрикивал проклятие за проклятием. «Успокойся. Подумай!» Из него посыпались слова.

— Ты помнишь, когда мы были детьми, Эвелин? Ты хотела заполучить розу из личного сада королевы. Я прокрался и украл ее для тебя, заработав двадцать ударов плетью. И все же я перенес боль с гордостью, потому что заставил тебя улыбнуться. Ты сказала, что никогда не забудешь, что всегда будешь у меня в долгу.

— О, да. Насчет этого. Я солгала, — сказала она, даже не взглянув в его сторону.

Он разразился новыми проклятиями.

Мередит вздрогнула… сначала. Затем черные линии… линии смерти… разошлись по ее лицу от рук Эвелин, и она замерла, совершенно сломленная. Кровь полилась из ее глаз и ноздрей.

Новые слезы потекли по его щекам. Прикосновение смерти. Уникальная способность Эвелин в действии.

Пока его драгоценная жена судорожно хватала ртом воздух, ее рот то открывался, то закрывался, кровь окрашивала зубы и стекала по подбородку. И все же он боролся. «Доберись до нее! Надо только добраться до нее, и все будет в порядке». Он перельет ей свою кровь. Каждую каплю, если понадобится. Ее жизнь взамен его. Достойная жертва. Мышцы и сухожилия рвались, боль была невыносимой. В его глазах замигали звезды. И все же, желание оставаться на месте не ослабевало.

Затем голова Мередит наклонилась вперед, ее тело обмякло.

— Нет!

Она эм… ушла?

Эвелин кулаком разорвала грудную клетку его жены, вырвав у нее сердце. Мика отпустил ее тело, и Мередит рухнула на пол. Раздался треск ломающихся костей.