Дикий папочка

Боря снова спит, чайник на плите шуршит, а соседка слушает про наш с Яном поход к Глебу. Я всё честно рассказываю, ничего не скрываю. И про Аньку тоже.

— Мне эта звезда твоя сразу не понравилась, — кивает Шура. — Так и знала, что от неё, кроме подлянки, ничего ждать не стоит.

— Видимо, я в людях совсем не разбираюсь, — вздохнув, подпираю щёку кулаком. — И Глеб гад, и Анька стерва каких мало.

— Угу, а дикарь нормальный мужик оказался, — хмыкает соседка.

— Кстати, они с Машей тест сдали. Через неделю узнаем, отец Ян или нет.

— У тебя остались сомнения, что он Машин папа? — удивляется Шура.

— А у тебя их нет? — я ещё больше удивляюсь. — Ты сама недавно рассказывала, что Яну не стоит доверять.

— Я говорила, что не стоит выводить его из себя. Не путай кислое и мягкое, пожалуйста. Нормальный Ян мужик, если уметь с ним обращаться.

— Что ты имеешь в виду? — для меня Шура говорит сплошными загадками.

— Подход к нему нужен… — задумчиво выдаёт, но понятнее не становится. — Думаю, ты разберёшься со временем. Ян к тебе неровно дышит — это видно.

— Что видно-то?! Боже мой, как скажешь!

— Ой-ой, разошлась! — смеется соседка.

Слова Шуры вызывают у меня искреннее возмущение, а она веселится от души. И ещё советует не нервничать, потому что я «женщина немолодая» с давлением.

Иногда мне хочется Шуру покусать. Сильно. Она подтрунивать умеет как никто другой. Знает ведь, что у меня с Глебом не вышло. Развод на носу. Разве сразу после такого начинают новые отношения?

— Мне бы с одним мужиком разобраться, — ворчу, попивая чай. — Куда мне второй?

— Глеба можно за мужика не считать, — уверенно заявляет Шура. — Ты к Яну присмотрись получше. Скажу тебе честно, Лер, с ним просто не будет, но зато он надёжный. Вас с Машей и обеспечить сможет, и защитить. В наше время такой экземпляр на вес золота.

— Вот кому-то повезёт, — ёрничаю.

— Будешь ушами хлопать, так и случится. Думаешь, не уведут Яна у тебя из-под носа? Уведут.

— Шура, прекрати, — я прошу тихо, хотя хочется наорать на соседку. — Не может у меня никто Яна увести, потому что я на него не претендую. И вообще спать пора.

У меня сердце колотится, как ненормальное, и лицо горит. Поговорили, называется.

Глава 16

Утром я чувствую себя разбитой — голова после ночного падения побаливает, а в теле слабость. Кое-как собираюсь с силами, кормлю Машу и всё — сдуваюсь. Мне бы полежать чуток.

Выдаю дочери все новые игрушки разом — те, что Ян купил — и плетусь на диван. Малышка увлечена игрой, а у меня есть возможность отдохнуть минут тридцать. Но фиг мне — с улицы доносится мужской голос:

— Хозяйка-а! Хозяйка, выходи!

Господи ты боже! Нет мне покоя! Приходится вставать. Я беру Машу на руки и иду во двор посмотреть, кого там принесло.

За забором стоит небольшой грузовичок, а у моей калитки небольшой мужичок. Усатый такой, улыбчивый.

— Чего надо? — спрашиваю неприветливо.

— Я цыплят тебе привёз, хозяйка, — довольно сообщает мужик.

— Мне? Вы домом, наверное, ошиблись. Я цыплят не заказывала.

— Ничего я не ошибся, — косится на табличку с адресом на заборе. — Сейчас выгружу!

Бежит к грузовику, а я стою с приоткрытым ртом. Это что, тот самый родственник продавщицы из магазина, который с бройлерами? Так я же отказалась!

— Погодите-погодите! — топаю к калитке. — Мне не надо…

А мужичок уже заносит ко мне во двор клетки с птицами. Цыпы крупные, страшные — помесь рептилоида и курицы. Добрые бройлеры, ага.

— Там ещё есть для тебя, хозяйка, — мужик намыливается идти за второй партией.

— Э-э нет, стойте! — изворачиваюсь с Машей на руках и ловлю его за рубашку. — Не нужны мне цыплята! Уносите их отсюда!

— Ничего не знаю, — мужчина идёт в отказ, — мне Софья Петровна сказала сюда курей привезти. С ней и разбирайтесь, — топает к грузовику.

Я эту Софью Петровну знать не знаю! Первый раз её тогда в магазине видела. Зато она про меня всё знает — и где живу и, что мне куры позарез нужны.

— Послушайте, это ошибка… — я пытаюсь прояснить ситуацию.

— Деньги давай, — обрывает меня усатый.

Он ставит на деревянный настил ещё одну клетку с птицами и смотрит на меня в ожидании оплаты.

— Какие деньги? Забирайте цыплят и уезжайте, — стою на своём.

— Я из города их сюда вёз, бензин тратил, а ты платить не хочешь? Не по-людски это, хозяйка, — щурится зло.

У меня слов нет, одни эмоции. Если я ничего не путаю, Софья Петровна эта говорила, что её зять привезёт цыплят-бройлеров в деревню на продажу. То есть он не лично для меня старался. Кто-то тут пытается меня облапошить.

— Так, уважаемый, — поправляю Машу и ногой аккуратно отпихиваю клетку с птицами, — десятый раз повторяю — забирайте товар и уезжайте. Я за цыплят платить не буду.

— Бензин тогда оплачивай! — усатый не оставляет попыток срубить с меня денег.

А не офигел ли ты часом?! Терпеть его наглость, как и платить, я не собираюсь.

Между мной и нежданным продавцом завязывается спор. И мужик ведёт себя всё агрессивнее. Уже и маты проскакивают, и обещания во дворе мне всё разнести, если я не оплачу ему «хотя бы» бензин. Ушлый, блин!

Самое плохое — Шуры нет дома, она с утра с Борей на почту ушла и до обеда её ждать не стоит. Как назло, никто из соседей из дома нос не высовывает — улица пустая, только собаки во дворах тявкают. А мужичонка этот хоть и небольшой, но всё же. Если что, я с ним не справлюсь, тем более с Машей на руках.

— Э, тебе чо там надо?!

Рёв дикаря и мотора летят по улице. Ян рулит к моему дому, едва ли не по пояс высунувшись из окна «УАЗа». На суровом бородатом лице дикого папочки ни тени доброжелательности.

— Сейчас тебе заплатят, мужик! — обещаю продавцу на эмоциях.

Усатый вжимает голову в плечи, хватает клетку с цыплятами и собирается линять, но Ян успевает быстрее.

— Ты кто такой? — дикарь встаёт у него на пути. — И что тебе от моей женщины надо?

От чьей женщины, простите? Хм… Будем считать, что я этого не слышала.

— Да я… адресом ошибся, — мямлит продавец.

— Ага, ошибся! — я прижимаю дочь к себе и топаю за калитку. — Припёр цыплят, которые мне на фиг не нужны, и денег требует. Разнести тут всё обещал, если не заплачу, — сдаю нахала с потрохами.

— Даже та-ак? — Ян задумчиво трёт бороду пятернёй. — И почём птички?

— Полтыщи за голову! — усатый оживляется, думая, что разговор о деньгах к деньгам.

— Золотые они у тебя, что ли? — удивляется дикарь.

— Хорошие цыплята. Здоровые. Бери, мужик, не прогадаешь!

— Ладно, беру, — пожав плечами, Ян выдёргивает из рук усатого клетку.

— А деньги? — продавец начинает понимать, что что-то тут не так.

Дикий папочка кивает мне, чтобы шла во двор, и сам заходит. Ставит клетку на доски, закрывает калитку и так глядит на «дорогого» гостя, что даже мне становится дурно.

— Могу по морде дать, — предлагает с тихим громом в басе дикарь. — Устроит?

Ещё недавно сильно смелый продавец трусливо пятится. Мгновение — и он уже за рулём грузовика:

— Я на тебя участковому заяву накатаю! — орёт.

— Бог помощь! — Ян салютует ему и отворачивается. — Один, два, три… — пересчитывает курей. — Восемь, — смотрит на меня с довольной улыбкой.

— Угу, восемь, — киваю. — И куда их теперь? Держать негде, кормить нечем.

— Так сарай же есть, — Ян кивает на полуразвалившуюся халупу.

— Черт-те что это, а не сарай, — вздыхаю. — Рухнет не сегодня завтра.

— Спокойно, — в голосе дикого папочки концентрированная уверенность, — сарай поправим и цыплят разместим. Чем кормить — придумаем.

Всем хорош Ян — красавец, что ни слово — дело. Ещё и мастер на все руки? Золото, а не мужик! Выражаясь словами Шуры.

— Вот сам им потом будешь головы рубить, — вздыхаю.

— Не вопрос, — запросто соглашается Ян. — С тебя тогда курник.

— Блин, мне же надо еду для Васьки собрать, — отдаю ему дочь и топаю в дом.