Катализатор

натянул спортивную форму и в сопровождении четверки дюжих охранников вальяжно пошел в центр сцены. При этом смотрел в зал, а не на Тимура, и нес какую-то околесицу по поводу своей неминуемой победы. Зато через долю секунды после начала дуэли взглядов рванулся, вроде как, в атаку.

К подобному демаршу мы были готовы, поэтому осетин «самую чуточку заменжевался» и ушел от пощечины не влево и нырком, как «требовали рефлексы», а вправо. И, всадив кулак в селезенку Светислава еще до того, как того оттащили назад, добавил еще один штрих к «диагнозу» своего «истинного» состояния — да, этот контрудар получился и быстрым, и очень тяжелым, но был исполнен с крошечной «шероховатостью». Так что злое предвкушение, появившееся в эмофоне «пострадавшего», было более чем оправдано. Ну, а я «не напрягался» — проводил друга к нашей половине кресел, посадил между Алферовым и Гориным, скромненько опустился чуть поодаль, то есть, возле Линды, и сделал вид, что не при делах.

Ага, так меня и проигнорировали: первый вопрос, заданный из зала на начавшейся пресс-конференции, был адресован мне:

— Дэнни, за свою короткую, но умопомрачительно яркую карьеру вы провели девятнадцать боев и все девятнадцать закончили убедительнейшими победами нокаутами или приемами. Первые шесть поединков Нарта прошли в том же ключе: он не давал своим противникам ни единого шанса перехватить инициативу и, в конечном итоге, отправлял на канвас. Увы, Ругевит намного сильнее предыдущих соперников Тимура и, вне всякого сомнения, прервет серию непрерывных побед вашего друга. Так вот, мне хотелось бы знать, как вы отнесетесь к его неминуемому поражению!

Я насмешливо оглядел молоденького корреспондента «Sports Illustrated» и пожал плечами:

— Мистер Дрессел, судя по всему, вы пришли в этот бизнес относительно недавно, но уже мечтаете о Пулитцеровской премии. Стремление, безусловно, достойное, но я бы посоветовал вам изучать характеры интервьюируемых чуть глубже — это поможет не наступать на грабли, чем-то понравившиеся кому-то еще…

Парень недоуменно нахмурился, так как не понял, к чему я это сказал и по какой причине заржала половина зала. Пришлось объяснять:

— О том, что бойцы команды Алексея Алексеевича Горина никогда не дают прогнозы на предстоящие бои, предпочитая не говорить, а делать, знают все, кто хоть немного интересуется единоборствами. Так что оспаривать или комментировать ваше субъективное мнение о неминуемом поражении Тимура я не буду. Ну, а по поводу моей реакции скажу следующее. Вернее, перефразирую монолог Ибрагима Темирханова, бойца «М-1 Global», которого я по-настоящему уважаю: «В каждом поединке кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. И это нормально. Ведь каждый из нас, бойцов, годами живет в спортзале, чтобы чего-то добиться. Но талант, подаренный богом, еще не все: добиться поясов без изнурительного труда и полного самоотречения невозможно. Поэтому тот, кто выйдет на канвас и победит, будет гордиться, что оказался лучше своего коллеги по тяжелому ремеслу. А тот, кто проиграет, продолжит тренироваться и через какое-то время выйдет на бой снова…» Ну, а я продолжу поддерживать Тимура так же добросовестно, как делаю это с первого дня нашего знакомства. Ибо знаю, что он вкладывает в тренировки всю душу без остатка.

Начинающая акула пера попробовала заявить, что мой ответ «пустой», но была поднята на смех. А мисс Сэнди Уолкотт передала слово следующему страждущему.

Этот не собирался ходить вокруг да около и поинтересовался у Нарта, насколько серьезной была травма и удалось ли ему полностью восстановиться.

Осетин готовый и не к такому, насмешливо фыркнул:

— Будете смеяться, но мой диагноз слили в Интернет чуть ли не раньше, чем сообщили мне. Так что знакомиться с ним лучше на одном из сотен сайтов, посвященных боевым искусствам. Ведь там изложены авторитетнейшие мнения сотен практикующих звезд травматологии, а со мной, увы, возился коллектив самых обычных врачей.

Зал, естественно, заржал, и Карсанов был вынужден прерваться. Но на вторую половину вопроса все-таки ответил. В том самом ключе, который и требовался:

— Теперь о результатах восстановления. По моим ощущениям, левая нога работает, как обычно, то есть, уже вернулась к прежним кондициям, поэтому последние дней шесть-семь тренера грузили меня в обычном режиме. Тем не менее, некоторые травмы напоминают о себе и после завершения лечения. Причем, как правило, делают это в самый неподходящий момент. Но я очень надеюсь, что эта конкретная меня не подставит, и мне удастся показать своим верным фанатам по-настоящему красивый бой.

Три следующих «оратора» лили воду на мельницу серба, и он, пользуясь предоставляемыми возможностями, строил из себя величайшего бойца всех времен и народов. Причем моментами выдавал в адрес Карсанова такую грязь, что вывел из себя не только наших, но и своих фанатов. И если большинство принялось встречать особо неприятные заявления недовольным ропотом или свистом, то седовласый уроженец Ближнего Востока, судя по внешнему виду, не нуждающийся от слова «совсем», не постеснялся высказать свое мнение:

— Светислав, чем дольше я вас слушаю, тем четче понимаю, что сделал катастрофическую ошибку, увидев в вас личность, достойную внимания. Да, вы неплохой боец и, вполне возможно, выиграете предстоящий бой на канвасе, но уже проиграли тысячи боев за души поклонников своего таланта, строя из себя невесть что и пытаясь самоутвердиться за счет личности, которой хватает мужества, чтобы выйти на поединок всего через пару недель после серьезной травмы…

Влахович оказался на ногах еще до того, как араб договорил, и заорал на весь зал:

— Эта травма Нарта — всего-навсего красивая попытка заранее объяснить поражение одного из самых неумелых проспектов десятилетия!!!

— Считаете себя великим? — презрительно поморщился седовласый и ударил по больному: — Так почему у вас нет НИ ОДНОГО чемпионского пояса? Или почему вы до сих пор не вызвали на бой Чуму? Кстати, он сидит в десятке метров от вас и гарантированно услышит вызов, если, конечно, вам хватит мужества его озвучить!

Серб грозно набычился, раздул ноздри, медленно повернулся ко мне и… попытался выкрутиться, заявив, что я, по слухам, занимаюсь только съемками, а вызывать на поединок бойца, уже почти полгода не заходившего в зал, ему не позволяет совесть.

Ситуация, создавшаяся сама собой, давала ненулевой шанс ускорить реализацию долгоиграющих планов, поэтому я оглядел Влаховича с головы до ног и сделал подготовительный шаг:

— Слухи врут: я тренируюсь практически каждый день. И пусть не так интенсивно, как раньше, зато работаю со спарринг-партнерами экстра-класса. Впрочем, вызывать меня на бой ВАМ однозначно не стоит: я уже ушел из большого спорта, поэтому если и буду драться, то только со звездами первой величины. А вы, как ни грустно это признавать, не являетесь чемпионом WBA и даже не претендуете на это звание.

Как и следовало ожидать, не заглотить такой крючок Логан не смог:

— Дэнни, ты хочешь сказать, что будь Ругевит чемпионом WBA, ты бы принял его вызов?

Я перевел взгляд на владельца «Овердрайва» и пожал плечами:

— Честно говоря, я бы предпочел ответить на вызов победителя турнира «Invincible Fighter». Но ты этот турнир еще не проводил…

— Он запланирован на семнадцатое октября! — протараторил Ричард и попробовал поймать меня на слове: — Я могу надеяться на то, что ты на нем появишься и примешь вызов победителя?

— Только в том случае, если ты не загонишь его на канвас тем же вечером, а дашь хотя бы две-три недели на восстановление и подготовку к новому бою! — улыбнулся я.

— Готов дать месяц! — пообещал он, под восторженный рев зала вскинул вверх сжатый кулак и заорал: — Yes!!!!!!!!

Я выждал секунд двадцать-тридцать, понял, что беснующийся народ напрочь забыл о Карсанове с Влаховичем, жестом попросил тишины и, не без труда добившись желаемого, плавно повел рукой в сторону этой парочки: