Страница 70 из 75
Мы покинули особняк через один из оконных проёмов первого этажа. Тут, кстати, обнаружили сигналку; по всей видимости, собиратели не афишировали своё пребывание в посёлке. На снегу не было никаких следов, кроме наших и тех, что остались после боя изменённых с культистом. Хотя и они были частично прибраны, видимо, тот собиратель, что отработал по катеру, как раз этим и занимался в тот миг, когда мы пошли на штурм.
На Бульдоге с правого борта были сорваны два из трёх защитных экранов. Третий прочертила кривая линия, будто металл прожгли концентрированным лучом энергии. Но сам катер, хоть и полностью исчерпал батарею энергетического щита, был всё ещё на ходу. Страшно представить, что бы произошло с нашим стрелком и пилотом, сумей собиратель атаковать их повторно.
Пират уже был в катере, и при виде нас охнул и кинулся помогать. То, что осталось от культиста, сгрузили в одно из кресел и пристегнули, уже открученные части его тела оставили в оружейке. Мне становилось худо, стимулятор ещё не попускал, но по мышцам бродили спазмы, и чувствовал я себя деревянным паралитиком.
Отдав пилоту приказ об отходе в Башню, пришлось терпеть суету всей группы вокруг себя. Под общие охи-вдохи меня разоружили и помогли снять броню. Увидев свой шлем в форме черепа, я хмыкнул. Жесть… Плазма застыла безобразной кляксой вокруг вмятины и залила глазницу. Все сегменты в толстом слое копоти. На голове обнаружилась сечка, не хилая такая шишка и ожог, да такой, что волосы прикипели к коже. В общем, выглядел я — краше в гроб кладут. Но в кои-то веки я не профукал половину своего имущества и не лишился какой-нибудь части тела вроде глаз или тех же пальцев.
Тем не менее больше всего пострадал вовсе не шлем. Я насчитал шесть — Шесть! — отпечатков от энергетических пуль в верхней части защитных элементов экзоскелета. А именно, в монолитном участке, прикрывающем грудь и выгнутой пластине, что закрывала сердце и лёгкие со спины.
Когда вслед за экзой с меня стянули окровавленный комбез, ребята поменялись в лицах. Хотя ничего особо ужасного там не было, всё как обычно: чёрные гематомы и закрытые переломы, которые я ясно видел во вновь заработавшем интерфейсе.
Пока работал стимулятор, Сойка успела заштопать пулевые. Потом разложили носилки, измазали меня всего мазью, которая должна была притушить болевые ощущения и подморозить травмы. Ну а затем внутривенно ввели два кубика сонника, вырубившие меня наповал…
Пробуждение было странным. Я думал, продрыхну до самой Башни, но не тут-то было. К тому же у меня ничего не болело. Аккуратно присев на установленных в корме катера носилках я с удивлением осмотрелся.
Моё тело было чистым… в том плане, что совсем чистым. Ни синяка, ни царапки. Интерфейс снова не работал, но это была меньшая из странностей. С моего места было видно трюм с кучей сидячих мест. И он был пуст, ребята куда-то испарились.
— Эй, есть тут кто⁈
Ни ответа, ни привета, тишина, разбавленная работой моторного отсека. Ещё больший шок меня накрыл тогда, когда поднявшись, я проследовал в трюм и обнаружил, что место бортстрелка и пилота тоже пустует.
Мы продолжали лететь, это было бесспорно. Сверкали панели управления в кабине пилота, сквозь стеклянные секции кабины ничего не было видно, за бортом раскинулась ночь. Работал моторный отсек, но внутри катера не было ни единой живой души.
— Здравствуй, брат.
Прозвучавшая за спиной фраза покрыла спину волной мурашек. На несколько секунд я замер, анализируя ситуацию. И обернулся лишь тогда, когда память узнала в голосе говорившего знакомые нотки: механические, словно пропущенные через не самую стабильную частоту радиосвязи.
— Здравствуй, Арк.
Сказал, плавно развернувшись на месте, и понял, что ошибся. Вовсе не Арк Слышащий был моим собеседником. Единственной живой душой помимо меня был тот самый культист, чьё наполовину разобранное тело было пристёгнуто к одному из кресел. Он больше не напоминал безвольную фигуру, смотрел на один из мониторов, расположенных вдоль борта, живой и вполне себе в сознании.
— Ты не Арк.
— Разумеется, нет. Но он в курсе того, что со мной происходит.
Я подошёл ближе, сел в кресло у противоположного борта. Обвёл рукой окружающее пространство и спросил:
— Симуляция?
— Нет, не симуляция.
— Сон?
— Опять мимо.
На некоторое время воцарилась тишина, но после этой паузы, во время которой я во все глаза пялился на культиста, он вдруг повернул ко мне своё лицо и всё тем же скрипучим голосом спросил:
— Вы следили за мной?
— Нет, узнали о бое в посёлке случайно. Как и о том, что тебя пленили собиратели. Затем был штурм, собиратели погибли, а мы выжили. Нашли тебя таким, — я кивнул на его однорукое тело, — в подвале коттеджа.
— Мы двигаемся в Башню? В ту общину, где ты живешь с людьми?
Я кивнул. Не видел смысла врать культисту, в Башне он должен стать гостем, а не пленником. Конечно, только в том случае, если лидеры общины не сглупят.
— Значит, на то воля паутины вероятности.
— Значит, так. — я снова кивнул, потакая верованиям культиста. Не знаю, насколько он жив в реале, но мне лишние проблемы на борту не нужны. — Ты знаешь, что рядом с тем местом, где тебя поймали собиратели плоти, тоже живут люди?
— Знаю, меня, кстати, зовут Тизом Добрословом.
— Приятно познакомиться, — я улыбнулся. — Ты узнал обо мне от Арка?
— Не совсем… Молитва позволила мне узнать о тебе и общине людей в Приморьеве. Храм всегда отвечает на мольбы своих братьев.
— Храм, — я покачал головой. — Загадочное место, я бы хотел там побывать.
— Ты уже в храме, Найд. Оглянись вокруг.
Я покрутил головой, но никакого озарения на меня не снизошло.
— Честно, не совсем понима…
— Потому что ещё не готов. Тебе нужно совершить паломничество к криптам, освоить молитвы. Возможно, тогда ты поймешь, что существа, вроде нас с тобой, всегда находятся под сводами храма. Он всегда рядом, достаточно протянуть руку и пожелать. Совсем несложно.
— Легко сказать, — я по-доброму рассмеялся.
— Сделать тоже легко. Возможно, я помогу, если паутина вероятности будет переплетать наши судьбы и дальше. А теперь… просыпайся, лежебока.
«Просыпайся, лежебока» было сказано голосом Сойки. От неожиданности я пару раз моргнул, и увидел над собой металлическую обшивку потолка катера.
— Очухивайся помаленьку, Найд. Как ты себя чувствуешь?