Страница 48 из 75
Кроме того, всё это время мне не давал покоя процент несовпадения этой реальности с миром-первоисточником. Все эти нерусские названия и в то же время надпись на мече «Мы — русские, с нами Бог». Среди местных имён всяких «Иванов» я тоже пока не увидел, зато язык и письменность очень похожи, почти на сто процентов повторяют те, к которым я привык в Первоисточнике.
Я нахожусь в Русской Империи, это неоспоримо. Но складывается ощущение, что эта реальность смешалась с банальными представлениями о магии и фэнтези моих современников.
Я просто не мог как-то иначе объяснить все эти «чудеса». Разве что как аналог высоким технологиям Первоисточника…
Дни в этом своеобразном заточении шли своим чередом, медленно и тягуче словно патока, разбавляемые визитами Сони и одной единственной книгой в день. За неделю я успел ознакомиться с ещё одной книгой, написанной как руководство имперским егерям. В ней делали основной упор на описание зверей, их повадки и следы, травы и съедобные грибы, а так же прочие важные для выживания в лесу вещи.
Зарисовки следов, как и всю важную информацию ИскИн успешно сохранил в базе данных. Увидит соответствие — тут же оповестит, так что я, можно сказать, обучаюсь практически молниеносно. Другое дело, что мне не хватало практики во владении оружием. Ведь от умения сражаться тут зачастую зависит сама жизнь.
Кроме двух томов, в которых описывалась егерская работа, за шесть дней пребывания в «заключении» мне принесли тонну бесполезной макулатуры. Описания каких-то значимых битв, которые без должного знания истории этого мира просто не к чему было привязать. Сборник рассказов о мастере зельеварения, где не было и крупицы хоть сколько-нибудь полезной информации. Какой прок от тома про алхимика, если в этой книге нет ни одного рецепта или зарисовки с подробным описанием ингредиентов?
За это время меня дважды посещала Соня. Осматривала проклятую печать, спрашивала о самочувствии, говорила, что ищет способ мне помочь, и меняла бинты.
Моя кожа перестала кровоточить на третий день, боль в печати утихла на пятый. Самочувствие улучшалось, но чернота расползалась по коже, пятная моё тело всё больше и больше. А внутренние сводки из интерфейса не оставляли надежды — болезнь продолжала вгрызаться в моё тело день за днём.
На шестые сутки Соня пришла не одна. С ней пожаловали два монаха, скрывающие свои лица в глубоких капюшонах. Они принесли мои вещи и тут же удалились. Сама же жрица выглядела необычно. Я уже привык наблюдать её в жреческом одеянии, расшитом серебряными нитями, а теперь она предстала передо мной в хоть и новом, но уже видимом мной однажды походном снаряжении. Пепельные волосы убраны в хвост, серое длинное платье, поясная сумка, куча каких-то мешочков на поясе да длинная накидка на плечах — вот и всё снаряжение.
— Пора?
Одного взгляда хватило, чтобы сделать сразу два вывода. Мне пора убираться из города, по чьим улицам я не ступил ещё и шага, и Соня, судя по всему, идёт со мной.
— У нас не осталось времени. К сегодняшнему вечеру круг чудес узнает о печати.
— У нас?
Девушка фыркнула, словно я спросил какую-то глупость.
— Ты остался сдерживать слуг Риордана на берегу подземной реки и явился за нами в башню Бабочки. Я у тебя в долгу.
Вид у Сони был решительный, и было бы полнейшей глупостью спорить с женщиной, которая помимо нехилого социального статуса, ещё и раны умеет исцелять. Пусть из-за проклятья на меня сейчас невозможно наложить чудо исцеления, любая помощь в данный момент на вес золота.
— У тебя есть план?
Вопрос был не праздный, потому что лично я понятия не имел, от чего мне стоит отталкиваться в борьбе с проклятием.
— Вставай, я помогу тебе с облачением. Способ исцеления я не нашла, поэтому мы отправимся к тому, кто знает больше меня.
Поднявшись, я глянул на груду принесённых монахами вещей и вдруг понял, что над моим доспехом серьёзно поработали. Не говоря уже о том, что эта куча полнилась совершенно незнакомыми вещами.
Кольчужные чулки и рубаха с длинным рукавом, сапожки, подлатник, обтянутые кожей ножны и совершенно новые ремешки, взамен подгнивших. Вмятины выправлены, грязь вычищена, специальная шапка, выступающая прослойкой между шлемом и головой, тоже заменена. На смену гнилушке пришло нормальное изделие из многочисленных слоёв ткани, и кажется, подбитое пухом.
Видя мою растерянность, Соня подошла ближе.
— Считай эти вещи моей личной благодарностью за помощь в башне Бабочки. Храм Енны — не самое богатое место, но мы можем себе позволить помочь другу вещами и немного поправить его доспехи собственными руками.
Ну да, прям совсем немного. К тому же моя растерянность была совсем другого плана. Загвоздка в том, что одно дело нацепить на себя подходящий по размеру доспех, просто затянув уцелевшие кожаные ремни, что, прямо скажем, не совсем удобно в ношении. Совсем другое нацепить это всё на себя в нужном порядке и как следует подогнать с учётом тех ремешков, которых я раньше в глаза не видел. Ведь что-то тут выполняет роль завязок поверх кольчужной основы, а что-то просто затягивается кожаным ремнём.
К моему счастью, Соня мне помогла, видимо облачение в подобные латы не у одного меня вызывало мороку. Я самостоятельно надел стёганый подлатник и сапожки, завязал все тесёмки, заменяющие в этом наряде привычные молнию и пуговицы. Естественно на местной одежде не нашлось никаких индикаторов подгонки, как это было в мире-первоисточнике.
На моей родине одежда была безразмерной, за очень редким исключением. А встроенный прямо в неё индикатор подгонки обычно позволял одним нажатием подогнать надетое под параметры своего тела.
Как я и предполагал, помимо обычных ремней, многое привязывалось прямо к кольчуге (с чем мне и помогла Соня). Прикреплённые к поясу кольчужные чулки были основой для латных «ног», а рукава, соответственно, для наплечников и прочих элементов брони верхних конечностей. По итогу всё это сидело гораздо лучше, чем в первый раз. Правда, сама кольчуга весила побольше, чем я предполагал, но вовсе не десятки килограмм, как можно было подумать со стороны.
На пусть и потёртой, но теперь выстиранной, синеватой тунике, расправил крылья белый ворон на фоне чёрного щита. Раньше, я даже не замечал его под грязью.
Но самой большой радостью стали ножны и новый двойной пояс, взамен старого. Меч сидел в ножнах как влитой, а многочисленные поясные петельки оставляли простор для фантазии.