Страница 17 из 75
Глава 6 Предвестник
Южанин Тоеракси не был предателем. Наоборот, он верно служил своему господину, Хариду песчаных волн и повелителю всего юга. Просто мягкотелые имперцы не знали об этом, не знали, что красный легион уже идёт и очень скоро поступь тысяч и тысяч ног сотрёт их города в пыль.
— Чудеса, женщина! Даруй мне чудо исцеления, или я сомну твою шею собственно рукой!
Лицо Сони побледнело, она не могла говорить и лишь ломала ногти о кожаный наруч мускулистой руки, что удерживала её прижатой к дереву.
Воин знал, что чудеса исцеления ещё не восстановились, но ему нужно было держать жрицу в постоянном страхе, сломить её волю и не позволять появляться пагубным мыслям.
Его ценность в глазах красной саранчи возрастёт, если он притащит к мастерам боли женщину, наделённую силой творить жреческие чудеса. Её тело и дух подвергнутся перековке, и тогда она станет ещё одним верным слугой песчаного трона.
—
Негромкий хруст ветки, раздавшийся за спиной, заставил Тоеракси отпустить жрицу. На реакцию он никогда не жаловался, топор моментально оказался в его руке, а он сам развернулся в сторону неизвестной угрозы.
Рана на его плече уже начинала гноиться, но он мало волновался об этом. Чудо исцеления всё исправит, а до той поры всё, что ему надо, так это просто держать жрицу подле себя, живой и послушной. А боль… Пусть он и не был посвящённым, но боль воспринимал, как нечто, из чего можно черпать ярость и силу.
— Кто здесь⁈ — ответом ему были лишь шорохи и движение веток среди кустов. — Выходите под свет солнца, выродки! Мой топор давно не пил крови! Ну же!
В этот раз неизвестные ждать не стали. Тоненький воинственный писк множества маленьких ртов и свист острых деревянных дротиков стали начальным аккордом внезапного боя.
Воин прикрылся плоской стороной топора, и по тому немедленно щёлкнули дротики. Некоторые застряли в кожаном наруче и нагруднике воина, слишком слабые, чтобы пробить доспех, они засели в укреплённой коже своеобразными занозами. А прочие со щелчками отскочили от топора, которым воин так удачно закрыл незащищённое лицо.
— А-а-арх!!!
Рёв южанина разнёсся по округе. Татуировки в виде змей на его мускулистых руках, сокрытые под одеждой, налились чернотой и вдруг изогнулись, кусая своего хозяина будто живые и впрыскивая в его кровь чёрный яд южного чародейства.
Боль огненной рекой разлилась по венам и бросила воина на колени. Глаза покраснели от полопавшихся капилляров, а губы покрылись белоснежной пеной. Магия, такая же черная, как и души создавших её людей, сделала реакцию Тоеракси похожей на змеиную. Но существа, что напали на южанина и жрицу, ещё не подозревали об этом.
Они высыпали на поляну писклявой и смеющейся гурьбой. Зеленокожие, отдалённо напоминающие своей бородавчатой шкурой жаб, эти существа на имперском языке носили название — млит. Что в буквальном смысле означало — лесной дух. Хотя никакими духами эти уродливые карлики из плоти и крови, конечно же, не были.
Беззащитная жрица пыталась убежать. Но деревянные дротики, не способные глубоко войти в плоть, были обильно смазаны ядом, выделяемым кожей млитов. Отравленная Соня, шатаясь, брела среди леса, пока зеленокожие малявки со смехом не повалили её наземь и не потащили прочь, даже не дожидаясь, когда яд подействует в полной мере.
С Тоеракси же всё вышло по-другому. Он понял, кто им противостоит, ещё в самом начале боя, иначе не стал бы прибегать к чёрной магии, нанесённой на его кожу. Млиты окружили его, вереща и подбадривая друг друга заливистым, почти человеческим смехом. Они подумали, что причина состояния воина — их яд.
Но они ошиблись.
Тяжёлый топор мелькнул молнией, и на удивлённые, плоские морды, плеснула густая кровь. А южанин уже поднимался, смотря на маленьких охотников глазами с узкими змеиными зрачками, насыщенными жёлтым цветом южных песков.
Он бросился вперёд, и его силуэт смазанной тенью мелькнул среди прыснувших в стороны млитов. Те благодаря какому-то заложенному в подкорке инстинкту поняли, что перед ними грозный хищник, который им не по зубам.
Уродливые твари гибли, ядовитая кожа рассекалась молниеносными ударами, а кровь смешивалась с ядовитой слизью, покрывающей бородавки на их спинах. Кто-то верещал и бежал, кто-то пытался кинуться на гиганта и проткнуть его грубым копьём или нанести рану костяным клинком, но, так или иначе, все эти попытки пропали втуне.
Через несколько минут небольшую лесную прогалину усеивали трупы и куски тел, а травы, что поднимались здесь до щиколоток, были покрыты рубиновыми каплями крови.
Осмотрев округу и отыскав следы Сони, Тоеракси опустился на четвереньки, распахнул рот и долго хрипел, выплёскивая под себя кровавую рвоту. Превращение набирало обороты, вскоре дарованная татуировкой сила обернётся смертью всего человеческого в его теле, и единственным шансом этого избежать была магия, заключённая в кулон, болтающийся на груди воина. Вот только использовать его было рано. Где-то рядом процветало логово млитов, чьих детей Тоеракси с радостью пожрёт в отместку за это нападение… Да-да, пожрёт!
Найдя эту мысль забавной, воин расхохотался. Но вместо смеха из его изменившейся глотки вырвался клекот, вскоре сменившийся шипением, а из безгубой пасти высунулся раздвоенный язык.
Мар обещал, что мы догоним предателя ночью, но всё случилось гораздо раньше. Солнце ещё не успело в должной мере склониться к горизонту, а мы уже вышли к ночной стоянке беглецов. Аспект силы и жрица переждали ночь и добрую часть дня в небольшом овраге. Угли в прикопанном костре были тёплыми, и по всему выходило, что мы наступаем им на пятки. Видимо, воин не ожидал погони — обо мне не знал, а кота считал убитым или тяжелораненым. Решил хорошенько отоспаться и позволил нам значительно сократить расстояние.
Ещё через час погони зверолюд остановил меня характерным жестом. Его усы и нос буквально шевелились.
— Ветерр пррриносит запах крррови.
Я не стал спрашивать о Соне. Не знаю, умеет ли кошак по запаху различать, чьей именно кровью пахнет, но реакцию он порой выдавал эмоциональную, лучше лишний раз не болтать о девчонке.
— Наши действия?
Напарник ответил спустя пару секунд.
— Двигаемся дальше. Мррау-ру, задерррживаться нет никакого смысла.