Страница 55 из 68
Слушая эту тихую перепалку, я всё ещё ждал ответа на свой вопрос. И жрица, в конечном итоге, удовлетворила моё любопытство:
— Выжившие разбились на группы. Мы присоединились к одной из таких групп и вызвались проверить это поселение. Теперь здесь безопасно, сюда можно привести остальных.
Анника встала и полив воды вымыла свою миску, в конце вытерев ту сухой тряпицей:
— Сменю Гиллерта, ему нужно поесть и заодно решить, когда мы двинемся в обратный путь.
Воительница ушла, спустилась вниз по приставной лестнице тихонько позвякивая своими доспехами. Мы просидели, думая каждый о своём несколько минут, а затем Рокта нарушил тишину. Всё такой же бледный, с выступившим на лице каплями пота, он приложился к кружке с отваром и сказал:
— Я еле хожу. Гиллерту придётся подождать, пока жрица в ежедневных медитациях восстановит свои чудеса.
— Не придётся.
Горец уже поднимался. Могучий воин шаркнул плечами узкий лаз за моей спиной и ступил на верхнюю площадку.
— Я уже принял решение. Нам незачем уходить, если всё равно придётся возвращаться.
Горец сел на лавку, протянул руки к жаровне вокруг которой мы сидели и потёр озябшие ладони друг о друга:
— Мы с Грачом уйдём с рассветом, а вы отдыхайте. У тебя, старый пень, хватит сил чтобы зажарить десяток чудовищ. Вместе с Анникой вы сумеете защитить жрицу.
Соня подала ему миску, он с благодарностью её принял, но есть повременил. Повернувшись, горец взглянул мне в глаза и сказал:
— Но для начала ты должен рассказать, как сумел выбраться. Соня сказала, что тебя ударил призванный демон, огромной булавой, в которой словно в клетке билась огненная птица. Это правда?
За моей спиной звякнул доспех…
Почувствовав на своём затылке взгляд, я вдруг понял, что Анника никуда не ушла. По спине пробежал вал мурашек. Горец слишком близко, с мечом не развернуться, не достать из ножен. Его короткие топоры или массивные руки достанут меня прежде, чем я успею рыпнуться.
Тяжёлая струна опасности натянулась в воздухе, дрожа от напряжения.
Рокта сидит на противоположной стороне, за жаровней, ударит заклинанием прежде, чем я достану его. Взгляд внимательный, кружка исчезла из руки, вторую положил на посох. Соня ушла куда-то к Аннике, я не стал оборачиваться чтобы узнать куда именно. Это не важно, важно другое — группа прижала меня к стенке, а я понял это в последний момент.
«Анника… спускалась, нарочно звеня доспехами, а поднялась обратно бесшумно…»
— Ну⁈
Гиллерт терял терпение. Я знал, что произойдёт дальше. Никто не будет шутить. Если я не отвечу, горец швырнёт мне в лицо свою горячую миску, а потом меня просто убьют.
— Я расскажу всё как есть, но в это будет тяжело поверить.
Интуиция меня не подвела. Анника стояла где-то за моим левым плечом. В её голосе звенел металл:
— Ты уж постарайся.
Я сидел прямо, руки лежат поверх меча, сам клинок в ножнах — на коленях. В такой ситуации лучше не давать поводов к драке и потому я решил не лукавить:
— Рогатая тварь и в самом деле достала меня. Переломала все кости и отшвырнула в грязь, под стену туннеля.
Не дожидаясь продолжения, со мной заговорила Соня. Голос девчонки, с которой мы прошли столь много тягот, не был обременён эмоциями. Иногда я забывал, что Соня только с виду тоненькая девушка. Она жрица Енны, и это делает её не менее опасной чем ту же Аннику.
— Переломы и ожоги… чтобы выжить тебе нужно было использовать сильное чудо исцеления или не менее сильный артефакт. Целителей в подгорном городе всегда было мало, а уж способных восстанавливать такие раны и подавно. Кто помог тебе?
Значит подозревают… и правильно делают.
— Зверолюды из дома Мягкой лапы вынесли меня из того туннеля ещё до того, как он был обрушен.
Взгляд Гиллерта сделался стальным, а голос завибрировал:
— Дом Мягкой лапы приютил скверну. Это все знают. Любой другой на твоём месте умолчал бы о такой связи.
Я хмыкнул и пожал плечами:
— Какой смысл врать? Мы с Соней нашли способ снять с меня чёртову печать, но это лишь раззадорило интерес Чёрного принца. Он хотел обладать мной, сделать из меня своего слугу.
Кудесник прервал меня своим скрипучим голосом:
— У него вышло?
Я снова улыбнулся:
— Частично.
Холодное лезвие появилось справа, тонкое и острое оно соскребло щетину с моей шеи и упёрлось под челюсть, заставляя задрать голову. Анника, удерживая рапиру одной рукой, прорычала:
— В подгорном городе погибло много наших друзей. Этот разговор не повод для улыбок! Отвечай на вопрос!
Мало кому понравится, когда в него тыкают острым клинком. Мне вот тоже не понравилось. Злость закипела где-то внутри чёрным кипятком, но не прорвалась наружу. Внешне я остался невозмутим:
— Я отвечаю на ваши вопросы одну лишь правду. Я умирал, меня вытащили незадолго до обрушения, и чёрный принц явился мне в облике мастера ключей Мара.
Соня не смогла удержать удивлённый возглас:
— Мар? Но как!
Я грустно улыбнулся:
— Как и все прочие, он пошёл на сделку. Он умирал в храме восьмерых, брошенный аспектом силы, южанином, что похитил тебя, а затем обернулся чудовищем. Чёрный принц помог коту спасти тебя, а взамен забрал его тело. Думаю, по той же причине ты выжила в подгорном городе. Возможно, демон обещал не вредить тебе.
Соня подошла ближе, появилась в поле моего зрения и положив руку на лезвие, тихонько отвела его в сторону, одновременно обращаясь к Аннике:
— Пусть говорит свободно, в нём нет тьмы, я знаю.
— Но…
— Я не запрещаю вам спрашивать, но рубить с плеча не нужно, давайте дослушаем.
Анника фыркнула и отступила. Всё же репутация у жрицы была на высоте. К её мнению прислушивались.
Пожав плечами, я продолжил рассказ:
— Я умирал. Он предложил мне десять лет свободы и жизнь. Я согласился. Так что теперь… — я кивнул на свой меч и продолжил полным сарказма голосом — Наслаждаюсь свободой.
— Мне жаль тебя. — Рокта скривил свои губы в презрительной гримасе — Отдать себя в вечное услужение мерзкой твари из малодушного желания прожить чуточку дольше отведённого тебе срока… Ты будешь нести смерть и страдание невинным, сам превратишься в монстра, и даже твоя смерть ничего не изменит.
На несколько секунд вокруг повисла тишина. Солнце закатилось, от горящих поленьев в жаровне распространялся жёлтый свет. Отблески пламени выплясывали на людях, перемежаясь с резкими, глубокими тенями.