Миры Аргентум IV: Клинок Императора

Покой был его единственной целью, и он чувствовал всей душой, что он уже близко. Солнце было совсем рядом, его лучи пронизывали тело насквозь, убаюкивая и призывая подойти еще чуточку ближе, чтобы окончательно раствориться в тёплом свете.

— Папа?

Глиф нахмурился, детский голосок, произнесший одно единственное слово, заставил его остановиться, даже несмотря на то, что слепящий свет продолжал призывать его.

Прикрыв глаза от ярких лучей, игрок развернулся в сторону от дороги, туда, откуда до его слуха долетел детский голос.

Высокая, высушенная до желтизны трава, доходила почти до пояса. И где-то там, среди волнующегося под порывами ветра пшеничного поля, был источник голоса заставившего его остановиться. Шли секунды, разум Глифа стремительно тускнел, источник света опустошал его воспоминания, заставляя его сомневаться. А в самом ли деле он что-то слышал? Быть может это далекие крики мертвеца, разнесенные ветром, заставили его остановиться…

Тихий плачь, серебряным ручейком коснулся слуха Сергея заставляя отбросить наваждение и сделать первый шаг ведущий прочь от дороги. Лучи света до этого момента добрые и ласковые неожиданно ухватили за плечи, вцепились в руки и ноги, пытаясь вернуть его обратно. Но Глиф лишь зарычал, вдруг осознав, что свет не единственный его путь.

Каждый шаг давался ему с трудом, отойдя всего на несколько метров от дороги, он упал на одно колено. Изо всех сил он тянулся к такой близкой стене пшеничных колосьев и никак не мог дотянуться. От дикого напряжения изо рта вырвался стон, а на мокром от пота виске запульсировала вена.

Помощь пришла неожиданно, маленькая фигурка мальчугана выступила из травы, сжимая в одной из рук выстроганный когда-то давно деревянный меч.

— Вставай.

Тихий всхлип сына был подобен грому. Мир треснул и разлетелся тысячей зеркальных осколков, в каждом из которых мелькали события давно минувших дней, с бешеной скоростью сменяя друг друга.

— АААААААА!!!

Глиф кричал так страшно, что услышь его сейчас кто либо из разумных они бы, несомненно, бросились прочь от безумца чей рот был обожжён отчаянным криком.

Невероятным усилием воли, выплёскивая своё усилие криком, Сергей собирал свою личность по кусочкам. Давно исчезло поле и слепящее солнце в конце дороги. Исчез мальчуган и вместе с ним канули в небытиё старый мёртвый друг и верная жена. А Глиф всё продолжал кричать пока последний из осколков не встал на своё место, сформировав огромное зеркало из которого прямо в лицо бессмертному ходоку выглянул тёмный эльф с льдисто голубыми глазами и острым шестигранным клинком в руках…

— Дзззанннг!!! — Шестигранное лезвие ритуального клинка ринулось вниз прямо в сердце Глифа, но было остановлено на половине пути выставленной рукой, закованной в сегментированную броню. Встретившись взглядом с Исси’Ларом, Глиф разглядел внутри его голубых глаз неподдельное изумление, а затем рывком скатился с прямоугольного алтаря, увлекая за собой и старого Дроу.

Снеся по пути подставку с искрящимся тёмной магией кристаллом, который рухнув на землю разлетелся на тысячу осколков, оба схватившихся оказались на полу. Вывернутый из руки некроманта стилет улетел далеко в сторону после того как Глиф применил один из вариантов навыка обезоруживание.

— Исшах нутранамах!!! — между борющимися эльфами полыхнула магия. Глиф мягко прокатившись задницей по полу, уперся спиной в прямоугольный жертвенный алтарь. В первое мгновение он опешил оттого что с ним ничего не произошло. Эльфийский язык резанул слух, противников раскидало в стороны…и всё. Оба остались целы и невредимы.

— Что ты такое⁈

Похоже, что опешил не только Глиф. Некромант только сейчас понял, что перед ним вовсе не мертвец, ведь заклинание разрыв духовных скреп уничтожило бы большинство видов оживших мертвецов или как минимум нанесло бы хоть какой-то ущерб.

— Учччитель! — Ученик некроманта не обращая внимания на дерущихся, пятился назад пока не уперся в стену. Но от ужаса исказившего черты его лица он не сразу понял, что бежать уже некуда. В пятёрке шагов от него дёргались и вставали на ноги мертвые тела ходоков, притащенные сюда для обращения в нежить.

Каор’Дуум — энергия дарующая подобие жизни восставшим мертвецам вырвалась из разбившегося кристалла. На её пути не срабатывали никакие физические преграды, и сейчас одной огромной незримой волной она катилась по подземелью, насыщая любой подходящий сосуд силой нежизни. И первыми восстали именно те, кто был ближе всех, а именно доставленные для ритуала ходоки.

Старый даже по эльфийским меркам некромант, в тот же миг понял что происходит. Новое непроизносимое заклятье сорвалось с его уст и обернувшись клубком мрака, он исчез, решив, что схватка в ритуальном зале слишком опасна.

Глиф попытавшись броском метательного ножа прервать вражеское заклинание, не преуспел. Брошенный клинок лишь без толку стукнулся об зачарованную мантию Дроу и отлетел в сторону, не причинив тому вреда.

В то же время восставшие мертвецы настигли ученика некроманта. Несмотря на то, что троих умертвий тёмный эльф успел упокоить, остальные гурьбой повалили его на пол и из-под кучи урчащих тел раздался крик полный боли, впрочем, быстро оборвавшийся.

Быстро-быстро перебирая конечностями, Глиф на карачках заполз за постамент и оказался с той стороны, где его не могли увидеть. Прикрытый от взора мёртвых куском холодного камня, ходок не терял времени. В сторону отлетела пробка от одного из флаконов с целебным зельем и по организму прошла живительная волна. В голове у игрока метались тысячи вопросов, но выработавший привычку «работать» в критических условиях, он откладывал поиск ответов на более спокойное время.

Выждав несколько секунд, игрок аккуратно выставил за край камня скальпель, пользуясь его лезвием как маленьким зеркальцем. Двое из семи восставших мертвецов уже оторвались от трупа эльфа и стояли, втягивая носом воздух. Тут и дураку было понятно, что твари были необычными, их тела похрустывали, кожа на лице одного из них на глазах Глифа лопнула, а челюсть деформировалась, приобретая иную, более хищную форму. Только сейчас Глиф нормально осмотрелся и понял, что находиться в вытянутой пещере, выход из которой перекрыт мертвяками.