Страница 1 из 67
Глава 1 Сон за гранью ложного мира
— Зая! Зааая! Я дома!
Металлическая дверь хлопнула, вжикнул автоматический засов, а из коридора вместе с криком донеслись звуки возни.
Златовласая девушка, укутанная с ног до головы в тёплую одежду, ворвалась в комнату, принеся вместе с собой свежий дух Сибирской зимы. Будто не замечая синюшных губ, чёрных кругов под глазами и измазанной в крови простыни, она бросилась к лежащему неподвижно Сергею.
Жаркий поцелуй остался без ответа. Остекленевшие глаза тёмного эльфа всё так же незряче пялились в потолок. Нахмурившись будто только сейчас заметив, что что-то не так, она приложила ладонь к его лбу и произнесла тихим голосо:
— Что-то ты любимый совсем плох. Ты знаешь, а мы ведь ждём тебя.
Горячая и нежная ладонь погладила лицо мертвеца.
— Тебя ждёт сын. Я жду. А ты все не появляешься. Но я верю, слышишь? Верю, что ты придешь. Ты найдешь нас, ты ведь обещал.
Губы девушки сложились в печальную улыбку, наклонившись к уху своего мужа, она прошептала, жарким дыханием согревая его кожу:
—
«Крокодил» собирателей плоти прошёл очень низко, заставляя металлические детали экипировки тянуться вверх, повинуясь магнитному полю. Стационарный парализатор под брюхом трёхметрового летательного аппарата рыскал раструбом своего дула из стороны в сторону, сканируя местность на наличие угроз и живых организмов.
Две фигуры замерли под обломками рухнувшей высотки, в узком провале меж бетонных плит. Ворох торчащей в разные стороны арматуры сбивал с толку и снижал вероятность обнаружения сканерами. Но только полный идиот сказал бы, что оба этих тела боятся быть обнаруженными… ведь они оба были трупами.
— Помнишь, как это было Серый?
Безногий, с сожженным наполовину лицом и расплющенной правой рукой, повернул голову к своему товарищу, от чего корка на обожженной части лица натянулась, грозя лопнуть.
Тот, кого назвали Серым, не ответил. Он вообще был странным, вся его средневековая одежда, оружие, да и торчащие из прорезей на капюшоне нечеловечески длинные уши говорили о том, что он чужд этому месту. Но в отличие от своего болтливого соседа он совершенно не подавал признаков жизни.
Остекленевшие глаза Глифа-Сергея пялились куда-то поверх головы безногого. На его ресницах и в складках одежды медленно и неотвратимо собиралась мелкая снежная пыль начинающегося снегопада.
— Помнишь. Я уверен.
Единственной целой рукой обожженный вытащил мятую пачку сигарет и неловко её рассыпав, отыскал в горке отсыревших и поломанных табачных палочек единственную более-менее уцелевшую. Несколько раз чиркнула зажигалка, заалел маленький уголёк раскуриваемой сигареты:
— Ты ведь тогда говорил мне, чтобы я не дергался, а я все испортил. Если бы не мой выстрел…
Безногий перевел взгляд на смятый и оплавленный игломёт:
— Он бы пролетел мимо, мы бы жили дальше…
Ненадолго повисла неловкая пауза.
— Но даже в том, что случилось, есть свои плюсы. Ты стал тем от кого зависит человеческое будущее! Мой напарник сраный герой, каково а⁈
Обожженный закашлял, прикрывая рот целой рукой, но разлетающиеся капли кровавой слюны всё равно испачкали снег вокруг.
— Так вот, о чём это я?.. Ах да. У меня для тебя послание от всех наших пацанов.
Подволакивая культи и помогая себе целой рукой, мертвец подполз в упор к Глифу. Оперевшись на арматуру так чтобы не свалиться, мертвец вдруг ощерился страшным оскалом и со всей силы отвесил удар прямо в челюсть неподвижного Сергея:
—
Солнце клонилось к закату, постепенно опускаясь за горизонт прямо напротив Глифа. Он шёл по прямой как стрела дороге навстречу к огненному светилу. Его глаза почти ослепли, слёзы скользя вниз по коже, смачивали губы и оставляли на них свой солёный привкус.
Он не знал, как он оказался на этой дороге, да и не задумывался об этом. Где-то там, впереди, прямо посреди слепящих лучей закатного солнца должен был закончиться его путь.
Путешествие к средоточию покоя не давалась ему легко. Далеко за его спиной полз искалеченный мертвец, сквернословящий и грозящий переломать ему ноги, если он не остановиться. Каждый раз, когда он отвлекался на эти постепенно затухающие крики, почему-то начинала ныть челюсть, простреливая тупой болью череп. Отставая на какой-то десяток шагов, позади него тихо шла златовласая женщина. Она не кричала и не выла подобно мертвецу, но её взгляд явственно обжигал ему спину и вызывал образы близости и жаркого дыхания вводившего в смятение разум. Эти образы были приятны, но он жаждал другого.