Пламя возрождения

Вот что монах ценил в братьях. Как бы они не гневались, но всегда его поддерживали, не задавая лишних вопросов. Очевидно, начальник и целитель сочли, что у него есть план.

Что поделать. Сейчас ему была нужна помощь, и только так он мог сообщить лисе, в чём нуждается. У них было припасено немало чая, и каждый из них означал конкретную ситуацию. Этому тайному языку иносказаний, принятому у знати, его обучила Су Лян.

Правда, сейчас скорее подошёл бы «белый чай», но У Син надеялся на лучшее, несмотря на то что духовный контракт давил на его источник магии.

— Ещё раз напомню этому недостойному, стремящемуся побыстрее скрыться от рук лекаря. В этом состоянии только медитация! Никакого напряжения повреждённых каналов, — предупредил Вэнь Жень, вливая больному по ложечке в рот очередной отвар. — Два часа, не более. Потом ты уснёшь. Давать тонизирующие средства я не стал.

— А… записка?

— Не переживай, я сейчас отошлю послание, — хмыкнул старик. — Вот это я понимаю, чувства. Только отошел от берега последней реки и сразу отправляет любовное письмо! Не перепутал ли я случайно настойки и вместо «тройного зелья» для заживления ран случайно не использовал эликсир восстановления мужской силы? Тогда это всё объясняет.

В голосе лекаря слышалась добродушная насмешка.

— Мастер…

— Пошлю младших братьев с наказом отдать лично в руки, — догадался целитель. — Иначе я им до зимы работу в подвалах найду.

У Син благодарно кивнул.

— Благодарю за заботу о моём здоровье. Я постараюсь скоро управиться.

— Будь осторожен. Не возвращайся ко мне снова в том же виде. Я не для того тебя собирал, — напутствовал лекарь, пока двое слуг перекладывали У Сина на носилки.

***

Паланкин остановился у ворот, и брат, сопровождавший У Сина, откинул занавесь.

— Брат, мы прибыли.

Приподнявшись на подушках и протянув руку, заклинатель привычно коснулся ворот, попытался начертить открывающий знак… и не смог. Использовать силу и орденское кольцо было для него так же естественно, как дышать. И вот сейчас он внезапно лишился этой возможности.

Паланкин все еще стоял перед его закрытыми воротами дома. У Син слышал, как носильщики переминаются с ноги на ногу, ожидая, когда ослепший монах откроет ворота. Можно было уехать обратно к целителю, но заклинатель медлил.

Был и другой способ снять защиту.

— Посох! — велел он.

Сопровождающий брат протянул ему оружие. У Син вслепую нашарил его, перехватил и нажал на два потайных сегмента. Выскочил клинок, вонзившись в балку в основании паланкина. Монах выругался и провел ладонью по клинку. По руке побежала кровь.

Снаружи послышались взволнованные голоса носильщиков. Похоже, он, не рассчитав, пробил обшивку. Ещё одно нажатие, и клинок со шелестом скрылся внутри посоха.

Окровавленная ладонь легла на ворота дома. Лёгкое покалывание и приветствие были ему ответом.

— Ну, здравствуй… — прошептал У Син.

Тепло. Узнавание. Радость от встречи. Это напоминало встречу с псом, который облизывает хозяина и преданно заглядывает ему в глаза. Заклятье вспыхнуло, распознавая владельца дома и позволяя ему открыть ворота.

Носильщики, повинуясь жесту У Сина, внесли его во двор и поставили на землю паланкин. Братья помогли выбраться наружу. Опираясь на посох двумя руками, монах, превозмогая слабость, встал и сделал несколько шагов.

Знакомое место будто бы стало новым, непривычным пространством. Шумела листва на тутовых деревьях, которые росли здесь задолго до приезда заклинателя. Эхо от постукивания окованного металлом конца посоха разносилось по двору, отражаясь от каменных стен, окружающих дом. Издалека доносился уличный шум и перебранка разносчиков-торговцев, которые что-то не поделили. На лице остановился солнечный лучик, согревая своим теплом…

Впереди и суть правее, чем он рассчитывал, У Син посохом нащупал ступеньки, ведущие во внутренние покои.

— Оставайтесь здесь, — обратился он к сопровождающим.

Братья послушались. Хорошо хоть сам Су Лян с кувшином вина и алебардой на плече не последовал за ним, пугая прохожих! Впрочем, тех, кто считал его недалёким пьяницей, ждало жестокое разочарование. Когда нужно, маска увальня легко слетала, и Су Лян действовал жёстко и решительно как сам, так и отдавая приказы своим подчинённым.

Приступочка у навеса. У Син был так слаб, что даже не скинул обувь. Пять ступенек вверх — и вот он уже во внутренних покоях. Вещей под ногами в его доме оказалось гораздо больше, чем он рассчитывал. Ну и беспорядок!

Открыть тайник он смог не с первого раза. На ощупь определив содержимое, монах уселся, чтобы передохнуть. Силы были на исходе. Он сейчас слабее новорождённого котёнка. Самое время заняться медитацией и подождать!

***

Шум, когда прибыла Си Лю, вернул его в реальность.

Гостья отдавала распоряжения, пока слуги заносили вещи внутрь. Дверь за ними закрылась, и в соседней комнате наступила тишина. Только благодаря обострившемуся слуху и боевым навыкам У Син услыхал тихие, почти неуловимые шаги, когда лисица вошла в его покои.

— Когда я говорила, что тебе стоит больше времени уделять концентрации и чаще прислушиваться к своим ощущениям, я имела ввиду совсем другое, — насмешливо сказала лиса, и У Син догадался, что она улыбается.

Лёгкая свежесть благовоний, источаемых шелками ее платья, напоминала аромат распускающихся поутру водяных лилий.

— Кстати, твой чайный выбор нынче меня удивил.

Монах иносказательно дал понять, что нужно взять с собою все необходимое для магических практик, однако сам к ней, как обычно, не поехал.

— Что с тобой случилась? Эта Си Лю вне себя от беспокойства! — воскликнула она.

— Или от любопытства? — пошутил заклинатель и понял, что ему становится лучше от одного ее присутствия рядом.

Да и кот крутился под боком, грел, пытаясь лечить. Пришлось отогнать его.

— Я бы заварил чай, но увы… — указал он на свои глаза, закрытые повязкой. — Сама видишь. Если ты сделаешь это за меня, я расскажу занятную историю. Но для начала…

У Син нашарил лежащий рядом один из свитков и подвинула его в сторону Огненного Цветка.

— Что это? — спросила она, разворачивая документ. — Договор о неразглашении? У Син, во что ты впутался? Очень надеюсь, это не очередные игры за место главы города. Ты уверен, что мне надо это знать?

— Даже если нет, ты ведь не удержишься и все разузнаешь, не так ли?

***

Чаша с ароматным чаем согревала руки, постепенно остывая. У Син рассказывал. Лисица-оборотень внимательно слушала, изредка прерывая его наводящими вопросами.

— Воистину. Этот глупый У Син умеет найти приключения на свою голову!

— Прости, что втягиваю тебя в это дело.

— Не стоит, — оборвала она его извинения. — Будет занятно, хотя и небезопасно. Я думаю, что к советнику и власти в городе это покушение не имеет отношения. Во всяком случае, прямого.

— Поверь, если бы я мог, то остался под присмотром целителя в резиденции ордена. Вместо этого я здесь.

— И тебе нужна моя помощь, — заключила Си Лю. — Говори прямо, не ходи вокруг да около.

Импульс силы, направленный на свиток с его оттиском — и У Син тут же почувствовал волну слабости. Заклинательница проверяла, насколько сильно он увяз.

— Интересно, интересно… Так вот зачем ты просил меня прибыть в паланкине и захватить сундук вещами для проведения обрядов! Ты хочешь, чтобы я опять переехала к тебе? Надолго?

У Син не ответил. Привязка клятвы давила всё сильнее. Зря лисица тронула печать! Он застонал, и в его руке словно из ниоткуда появился бамбуковый тубус. Крышка отлетела в сторону, и перед ним в воздухе развернулась картина. Поток серебристо-синего света ударил в монаха, отбрасывая его назад. Кокон, сплетенный из силы, раскрылся, и из него выпала спящая девочка.

— Позаботься о ней, — прошептал У Син, проваливаясь в забытьё.