Мракобой

Естественность хода подтверждала его кривизна. Он круто уходил вправо. Вершинин шагнул за выступ и замер.

— А это что?

В стену была заделана фанерная табличка. Под ней притулились пучок древней высохшей травы, простенькие стеклянные бусы.

— Могилка! — ответила Эва буднично, но Вершинину сделалось не по себе.

Он словно и сам находился в могиле, и еще это. Возможно, здесь и культ справлялся. Вуду или еще какой.

— Не мели ерунды, Жак! Это всего лишь шиншилла! — успокоила Эва.

Она подошла к скромному самодельному склепу и смахнула пыль с дощечки. Буквы практически стерлись. Вершинин лишь смог прочесть отдельные слова и буквы.

«Любим… шиншилла. Шуше с л… 60… вместе».

— Я думаю, это означает «Шуше с любовью. 60 лет вместе», — пояснила Эва.

— Этого не может быть! — уверенно возразил Вершинин. — Шиншиллы, это такие маленькие смешные зверьки. Они живут лет 15 максимум[52]!

— С Мракобоем Шуша прожила 60! — упрямилась Эва.

— Так это все построил Мракобой! — воскликнул Вершинин.

— Ход естественный! Мракобой может где и прикрыл его сверху, где он близко выходил к поверхности! Ты меня никогда не слушаешь, Жак!

Он обнял ее за талию. Два ангела в белом под землей в свете химических фонарей.

— Кто я такой, чтобы не слушать тебя? — спросил он. — Не дуйся на мня! Совсем как ребенок, ей богу! Меня это Мракобой начинает напрягать. Про него никто ничего не знает, но все чуть ли не боготворят. Боролся с мраком в нашей жизни. Творил добрые дела. А был ли он на самом деле? Нет никаких свидетельств. Даже имя не сохранилось. За что его так уважают? И самое главное, почему за его артефактами все так гоняются?

— Сейчас мы здесь не из-за него! — напомнила Эва. — Поторопимся! У нас мало времени!

Она снова пошла впереди. Вершинин видел ее туго перетянутую ремнем в талии фигуру в белом комбезе. Даже эта жутковатая форма ей шла.

Самодельный склеп скрылся за очередным выступом и его поглотила тьма.

Вершинин представил, как Мракобой годами жил в убогой лачуге на месте некогда красивейшей площади могущественной страны, и крохотный ушастый мышонок был его единственным другом и соседом. Вокруг постепенно мертвел гигантский мегаполис. Поначалу шумный и беспокойный он угодил под власть национальных диаспор, но те были обречены из-за присущей им анархии дикости и перерезали друг дружку. Потом настало время банд-партаки, убры, дьявол спустился на эти улицы. Снова резня, локальные битвы. Население упало до ноль-ноль… процента.

И все это время Мракобой жил здесь. Спал на убогой земляной койке. Выгуливал смешного ушастого зверька. Радовался, когда находил сухарик на двоих.

Долгими вечерами они с ушастым смотрели на темный Кремль. Стылыми зимами котлован заметало снегом и человек со зверьком не могли неделями выбраться в город. Зимой котлован заливало талой водой, им приходилось вновь спасаться во враждебном городе.

А потом ушастый тихо умер от старости, и Мракобой отнес щуплый комочек в самодельный наивный склеп в найденной им расщелине. И это стало самым страшным днем в его и так не сладкой жизни.

Печальные мысли вывели Вершинина из душевного равновесия. Что я здесь делаю? Уже в который раз подумал он и поспешил нагнать идущую впереди Эву.

Вместо того, чтобы пройти под стеной, ход вывел их прямо в стену.

— Мы не там свернули! Мы заблудились! — вскрикнула Эва.

— Спокойно, я Дубровский! — Вершинин отодвинул девушку и выдвинулся вперед.

Ход упирался в каменную кладку. В нее была вмурована ржавая железная дверь. На двери висел амбарный замок.

— Нам не пройти! — в панике проговорила Эва.

— Мракобой же проходил! — возразил Вершинин. — Не зря ход привел прямиком сюда!

Он нарушил многолетнюю неподвижность замка, потряс его, расшатал-и дужка замка распалась надвое.

— Вуаля!

Дверь открылась со страшным скрипом. В это время как по команде погасли светильники. Вершинин торопливо достал следующий, и пока его не запалил, у него было неприятное чувство, что с той стороны на них кто-то смотрит недобрым взглядом. Много лет зло спало под землей, и теперь они нарушили его покой.

Засветившиеся стержни осветили узкую каменную лестницу, уходящую круто вниз. Там она упиралась во вход в горизонтальный коридор, который отсюда виделся совсем крохотным.

— Сэ импосибль! — воскликнула Эва. — Нам не надо так глубоко! Саркофаг гораздо выше!

— Во-первых, я не уверен, что саркофаг гораздо выше! — возразил Вершинин. — Во-вторых, не напрасно на двери не было замка. Видно, что им пользовались!

— Но саркофаг находится в другой стороне!

— Толщина стены, насколько я помню, больше 5-ти метров! Там должны быть тайные ходы! Мы просто свернем направо, в приблизительно верном направлении, а там посмотрим!

— Приблизительное направление? — с сомнением повторила Эва.

Вершинин не стал говорить девушке еще об одном признаке, который должен был подтвердить правильность выбранного пути.

Сначала кладка состояла из красного кирпича, но в глубине перешла в белые каменья с широкими замазанными известью щелями.

Внизу был стылый холод. Стержни освещали лишь несколько метров пути, остальное тонуло во мраке.

— Ты ничего не слышал? — спросила Эва. — За нами будто кто-то идет!

Они остановились и посветили назад. И спереди и сзади тянулся мрачный ход с низким полукруглым потолком.

— Где-то над нами колокольня Великого Ивана! Ходили слухи, что здесь часто видели призрак Ивана Грозного!

Эва схватила его за руку.

— Это может быть опасно!

— Вообще то я пошутил! — смутился Вершинин. — Нельзя относиться к россказням про призраков слишком серьезно!

— Темный ты! — сказала Эва.

— Да? — озадаченно протянул Вершинин. — Ты что в призраков веришь?

Эва вдруг замерла.

— Там, в стене! — проговорила она.

— Если это шутка! — вспылил Вершинин.

Вместо ответа Эва рукой в перчатке расшевелила кладку. На пол вывалился шмат высохшей до каменного состояния известки.

И изнутри, в щель между камней, выбился клок седых волос.

— Замурованный! — зачаровано протянула Эва.

— Бегом отсюда! — скомандовал Вершинин.

Еще немного, и он сам бы начал верить в призраков.

По ощущениям Вершинина они прошли метров 50, когда Эва резко сорвала маску и ее вырвало.

— Ты не беременная? — озабоченно спросил Вершинин.

— Дурак!

Вершинина уже давно так не называли женщины.

— Не понимаю, что со мной! — призналась Эва.

Она глянула на наручный браслет, который оказался хитро выдуманным прибором.

— Углекислота в норме! Вредных примесей нет! Мы дышим нормальным составом воздуха, а по ощущениям не пойму, что со мной творится. Давление скачет, то повышенное, до до ста не дотягивает. Голова кружится.

Вершинин молчал. Он уже давно все понял.

Они прошли еще шагов 10, и тут Эву окончательно срубило. Девушка резко выгнулась головой назад, и, если бы он не был готов и ее не подхватил, она бы рухнула навзничь.

Он поспешно отнес ее чуть назад.

— Что со мной? — не понимала она.

— Ничего особенного! Блокировка сработала! — пояснил Вершинин. — Саркофаг близко.

Она была бледна, практически бесцветна.

— Здорово тебя шарахнуло!

— Дальше тебе придется идти одному! Не забудь контейнеры в рюкзаке. Обязательно соскобы с саркофага и стен!

— Все будет нормально! Я быстро! — успокоил Вершинин.

Дальше он пошел один. Продолжил путь в одиночестве. Шагнул в неизвестность.

Думая подобным образом, он на самом деле едва не шагнул, только не в неизвестность, а в бездну.

В полу оказался разлом, который он едва не прохлопал ушами. Уже занес ногу, недоумевая, откуда это внизу появилось это чернильное пятно.

И в ужас отшатнулся в последний момент.

52

Вершинин прав отчасти. Средняя продолжительность жизни шиншилл 10-15лет. Рекорд принадлежит одному редкому экземпляру-37 лет!