Страница 6 из 15
Ты разбираешь тот атом на завтра
Мерой укора и видимой гласностью,
Болью порока над слогом пера,
Чтобы сомнению верить спокойно,
Дав объективности сложное горе
И перерывы на тонком аду.
Не меркнет звон волнительной печали,
Отступит частый разговор души,
Что оставляет времени на чай,
А мыслью собирает ужас полный.
Настало переливом жизни – мчась -
Идти, внутри обратной цели мира,
Ему стремится выжить, что учить
Понятный формы диалект – других.
Не отвечает завтра из утех
Давно потерянное сердце – перед
Своей иллюзией бежать, чтобы нести
Тот ужас мысли на краю звезды.
Стоящей заревом, окутанной метелью
Вобрал остаток злой души – опять
И воплотился в чувствах перед теми,
Кто думает отнять её виток.
Не ждать, но верить образу души,
Что мыслью познаёт сознательное время,
Желания и мании излить – наоборот
Культуру равновесия из этого ума,
Тебе вопросом ждало – это время,
Влиятельному вздоху прошедшей чистоты,
Что ты – его потерянное, ложное забвение
И шепчешь по иллюзии свободы темноты.
Померкнет звон на переливах цели,
Там стала предстоять условием – одна,
Мгновению особенная явь её – потери,
Искусства историчности влияния ума.
Не став на прозе – образу печали
Вести весь этот свет другой тоски,
Ты призываешь вольностью мечты -
Свои чувствительные тени в темноте.
За потом от холодного простора
Возникнет квант дородной тишины,
Он звон гораздо дальновиднее укора,
Перед мечтой другого разговора,
Где ты услышал вечностью – мечты.
А мысли – все твои потери
Устроят переливом сон из звёзд,
Оставшись миром упоительного времени
Внутри пародии из нежности его -
Проносят воли шаг – ему другой,
Такой же временем оценки из любви,
Но историческое формы на благах -
Твои культуры мысли в именах,
Им пишут заготовленные тени.
Оставшись упоительной, как звон -
Печалит лишь осмысленное я,
К нему за переливом отойдя -
Ты ждёшь таинственное формы бытия.
Где звёздный логос на краю его беды -
Не вся история у моды идеала,
Она укладывает времени – начало
На этом сне другой основы мысли.
Причислит имена им, как любовь,
Вонзив искусный шарм манеры времени
На этом облаке знакомой теплоты -
Погода солнечного века перед мыслью.
Струясь и пробегая – ей во мне -
Осталось только думать переливом,
Что историческому чувству в темноте
Своей пародии на той любви – в вине.
Сиреневой огранкой светлых лет
Идёт фатальный розыск бытия,
Диктует праву символичный свет
И страх реальности немного отойдя -
Твоя модель иллюзии из нас,
Существования строптивых, светлых глаз,
Что обнимают вечностью глядя
Свободу диалекта к прозе мира.
Ты провожаешь дерзостью века
И статус мысли обернёт восход,
Пока культура в сумерках грядёт -
Свои печали времени под тенью.
Близка морали в смертной тишине
Моделью славы гласной на себе -
Своя фатальная презумпция в вине
Иллюзий фактов в гордости за время.
Несёт сиреневой огранкой через свет
Свои утраты дум и лёгких лет,
Пока затронут квантовый манер
Искусственного мира между нами.
Ты сохраняешь сумерки в словах,
Где жизнью бытия – ты только страх
На верности писателя, как сон
Внутри морали сложного укора.
Проводит диалект судьба – она,
Что воздухом формальной тишины
Залита комната и время в праве сна,
Где затемняет в верности любви -
Твои картины мнимого веселья,
Под свод готической иллюзии идти,
Куда – то миром уготованной на нас -
Любви – из поколений права мира.
Глашатай проз на переливах фраз
Минует историчность, как куплет,
Он означает знак в своих глазах,
Внутри природы мечет страх и ложь.
Забытый вихрь ему – причина глаз
В немеркнущей, формальной тишине
Его излюбленной иллюзии в вине,
Что отблик на сиреневой огранке.
Любви достаточно ему не утолять,
Причину видеть, а потом понять,
Что страх в грядущей розыском мечте
Его способность думать о себе,
Имея право в сумрачной дали -
Ты опускаешь в вечном штиле фраз
Могучий тлен из переливов глаз,
Они на верхних областях забвения -
Твои моральные шаги внутри любви.
Им очерняют сон пародий гения -
Пустые грани в личной темноте,
Что сглаживает весь предел забвения.
Оно – твоя манерная печаль,
Где устанавливаешь розыском во всю
Таинственную даль – идти ему
Поочерёдной страху верности и лени.
Несмелой праву личной тишине -
Ты блеск искусства смыслом провожаешь,
Что близко о любви ему – решаешь,
Как быть сегодня в слаженной толпе.
Решать иллюзий трон и вечный ад
В потусторонней ясности мгновений,
Что холод будоражит как любовь
И сумерки над правом быть ему -
Твоей историей под ночью – потому,
Что ты один единству на просторах -
Могучий воздух в сердце облаков
И мыслью утопаешь в сон врагов,
Пока они не медлят на потерях.
Ведут по праву вольность и раздор,
Всё ищут противо борьбы устало цели,
Ты им кладёшь имущее под жизнь
И мифом утопичности застелешь
Сиреневый рассвет сквозь мысли час
На осторожном зареве взросления,
Пока идёт твоя модель из гения
Внутри у социальной прозы глаз.
На редкость ищет праву смелый день,
Утонет в историчности веселья -
Забыв о сумерках потворства на ногах
И вечном холоде на этих облаках,
Как раны схожим благородству от роднения.
Не жалко слёз искать за одного,
Потерянного запахом печали,
Не стало мыслью удручать – звено
Из крайней пропасти излюбленной души.
Ты пропадаешь вольностью – ему,
В учтивом свете на ряду с мечтой
И оставляешь ветер неземной
Над остановкой свеч внутри молчания.
Не стелет роскошью роднение причин,
Как капает волнение из сердца,
Ему затронут вечностью один -
Момент у сожаления быть сном.
Раз мы с тобой – реальностью одно,
То будем говорить ночами времени
О том, что было роскошью ума
Над веером расплаты права мира.
Не сожалеет дальность на губах,
Одна осталась сном потусторонним
И чистый воздух дремлет на словах,
Что стать, указывая верной красотой.
Ей не был ты теперь – одной главой,
Но очень гордый сокол на забвении -
Стоишь и покачавши головой -
Уносишь собственное время повторения.
Глаголом мысли в номер на уме
Ты одичал смотреть надолго – мне
Под стол окаменевших ран прелюдии
И гордо утверждать любви игру.
Твоими мыслями оправдана любовь,
На холоде излитой маски смерти
Всё повторяет сердцу к небу – кровь,
Что хочет время повернуть обратно.
Сказать благое чувство бытия
В руках увиливая сложно – благородством,
Что не было ещё одним тебя -
Тем веком раньше нам – по превосходству.
Но ты идёшь сквозь мнительный предел
И нигилизма сон сверкает на потёмках,
Он снова утверждён умом цены
За этот свет немеркнущей длины.
Потусторонней явью ходит близко
Культуры диалект и в том – любовь -
Твоя надежда обучать её картины
На светлом празднике иллюзии игры.