Страница 26 из 78
Покосившись на массивную мадам, Кая резко отказывается от своей затеи, продолжая с любопытством посматривать в ее сторону. Немногословная терминаторша, как и весь персонал Улья, одета в белый плотный комбинезон с высоким воротником и неизменным логотипом в виде гексагона на груди. Короткая стрижка, замытый шрам от виска до подбородка, грубые мужеподобные черты лица, широченные плечи и крупные кисти в белых перчатках. Завтрак и обед привозила ее уменьшенная копия, такая же несговорчивая. Кстати, у второй Кая тоже заметила уродливый шрам на лице, уходящий от подбородка под воротник. Возможно, не она одна пыталась кидаться в обслугу посудой и кому-то даже удалось достичь цели. Глупо, конечно, таких громил попробуй обойди в честном бою.
Снова покосившись на неподвижную гладиаторшу, Кая незаметно прячет вилку между колен, и громыхая тарелками, составляет их друг на друга. Забрав бутылку с минералкой, она отодвигает тележку в сторону, подав сигнал, что с ужином покончено.
— Спасибо, было невкусно, — небрежно замечает Кая. — Можешь так и передать шеф-повару. Готовить он не умеет.
Смерив пленницу тяжелым взглядом, ничего не подозревающая «Зена» забирает свою тележку и исчезает в длинном коридоре. Облегченно выдохнув, Кая ловко перепрятывает вилку под декоративную подушку и сонно потянувшись делает вид, что решила вздремнуть после ужина. Вытянувшись на диване, она какое-то время увлеченно разыгрывает спящую красавицу, а сама осторожно и неторопливо вытаскивает острыми ноготками нитки из бокового шва подушки и запихивает в отверстие добытое оружие. В следующий раз надо попробовать умыкнуть десертный нож. Толку от него, правда, немного, но это лучше, чем ничего.
Крайне довольная собой, Кая резко вскакивает дивана, собираясь пойти подышать морским воздухом и послушать шум волн, но на полпути ее останавливает резкий пронзительный звук, похожий, на тревожную сирену.
«Всем немедленно покинуть открытые зоны Улья и вернуться в свои соты. Через десять секунд все выходы будут блокированы. Повторяю, всем срочно вернуться в свои соты», — настойчиво скандирует механический голос.
— Что за черт? — пробормотав, Кая подбегает к выходу на террасу и раскрывшиеся было двери схлопываются прямо у нее перед носом, следом раздается характерный щелчок, освещение снаружи резко гаснет.
Прижав ладони к прозрачной стене, она пытается рассмотреть хоть что-нибудь, кроме плотной тьмы, но стекло словно выкрасили с обратной стороны толстым слоем черной краски. Приглушенные завывания ветра и грохот разбивающихся о берег волн не оставляют ни малейших сомнений — остров накрыл шторм. Не успев по-настоящему испугаться, Кая подпрыгивает от неожиданности, когда небо внезапно озаряется десятком молний. Окна и стены дрожат от мощные раскатов грома, свет внутри соты начинает подозрительно часто мерцать, а потом гаснет полностью. Кая едва дышит от накатившего страха, по спине стекает холодный пот, губы трясутся. Вспышки электрических разрядов освещают медленно поднимающуюся прямо из воды стену, и разинув рот, Кая ошарашенно наблюдает, как огромная махина огораживает от бушующей стихии весь видимый периметр. Конструкция выглядит крепкой и надежной, способной выдержать самые сильные удары стихии.
— Ничего себе… — выдыхает изумленная девушка. В соте снова загорается свет, и страх понемногу отпускает. Кая взволновано проводит рукой по волосам, и пятиться назад, не отрывая взгляда от танцующих в грозовом небе молний, и чем дальше она удаляется, тем глуше звучат штормовые звуки и громче стучит собственное сердце. Она никогда не была особо суеверной… до этого момента. Тьма, бьющаяся в окна грозовым ливнем — не просто каприз стихии, а чудовищное предзнаменование грядущей катастрофы. Эта мысль врезается в мысли девушки, как ядовитая стрела, запуская в кровь разъедающую отраву. Завтра ее ждет нечто ужасное и неотвратимое. Многим людям в безвыходных ситуациях помогает молитва, но Кая не из этого числа, а, значит, придется рассчитывать исключительно на свои силы.
Глава 11
К утру шторм закончился. Стена исчезла, небо снова поражало своей бескрайней синевой, океан был тих и безмятежен, в воздухе разливался теплый цветочный аромат, соленый бриз игриво шелестел листьями в небольшом саду на террасе. Кая провела там почти целый день, получив в качестве бонуса восемь часов свободного времени. Помимо утренних косметических процедур, спортивной тренировки, массажа и часов приема пищи, в графике значился только один пункт: «20.00 — игровая».
Кая даже не пыталась представить, что включает в себя понятие «игровая» — бессмысленно ломать голову над тем, чего не узнаешь, пока не увидишь своими глазами и не испытаешь на собственной шкуре. Она просто ждала, считая минуты и умоляя время двигаться быстрее. Ожидание неизвестности порой хуже смертельной агонии. Кто сталкивался, тот в курсе.
Апатия, парализующий страх, туман в голове. Кая практически не двигалась, лежа с закрытыми глазами на удобном шезлонге в тени невысокой широколистной пальмы. Белый совместный купальник целомудренно прикрывал все интимные места, мягкое тепло пронизывало каждую клетку тела, волосы трепал лёгкий ветер, монотонный шелест волн периодически усыплял агонизирующий разум. Короткая передышка перед прыжком в бездну. Спасительное забвение длилось всего несколько минут, но она была благодарна и этим крохам.
Бут появляется за двадцать минут до часа икс и уверено направляется в спальню пчёлки. Кая как раз выходит из душа, потерянная, нервная с горящими глазами, наспех высушенной головой, босиком и в халате.
— Готова? — пристальный взгляд в глаза, ровный голос. Безупречный неизменно черный костюм, идеально сидящий на поджарой фигуре. Лицо батлера, как всегда, скрыто хладнокровной маской вселенского спокойствия. В прозрачно-голубых глазах штиль, на губах блуждающая улыбка. Эх, ей бы его уверенность и выдержку.
— Уже? — застыв, как истукан, натянуто спрашивает она. Мышцы немеют, нервы натянуты, как корабельные канаты, в горло словно насыпали битого стекла. Каждый вдох — болезненная пытка. Каждая секунда — неумолимое приближение хаоса.
— Ты не следила за временем? Не верю, — в его голосе появляются мягкие игривые интонации, не те, что он обычно достает из комплекта хищника, а вполне себе живые и настоящие.
— Не следила, я пыталась его убить, — признается пчелка.
— И как? Удалось? — его улыбка становится чуть шире, от уголков глаз к вискам разбегаются лучики тонких, едва заметных морщинок. Теперь она знает, как выглядит искренняя улыбка старшего батлера. Обезоруживающе.
— Нет, не удалось, — отмерев, девушка проходит мимо мужчины к туалетному столику. Не глядя на свое отражение, хватает тюбик с кремом, быстро откручивает крышку. Бут мгновенно вырастает у нее за спиной, и обхватив обе ее ладони, заставляет положить крем на место.
— Нам пора, — низкий шепот, горячее дыхание на ее затылке. Страх по венам, мурашки по спине, режущая боль за грудной клеткой. Кая нервно вскидывает голову, сталкиваясь в отражении с пронзительным взглядом небесно-голубых глаз. Он слегка склоняет голову, прижимаясь щекой к ее виску.
— Не бойся, я все время буду рядом, — Бут ласково проводит ладонями по напряженным плечам, вверх, потом вниз, перемещает руки на талию, взгляд темнеет, теряя свою лазурную прозрачность.
— Ты видел меня вчера…в гардеробной, — внезапно осеняет пчелку. Жар опаляет щеки, сползает к груди и стремительно опускается ниже.
— Мне приятно, что ты фантазируешь обо мне, — чувственно шепчет Бут, невесомо скользнув губами по бьющейся голубой венке на ее виске. Откровенный пронзительный взгляд будоражит, запуская волну дрожи по пылающей коже. Вдохнув чисто мужской терпкий и одновременно свежий аромат, Кая едва не стонет вслух. Какой же он… мудак, настоящий змей искуситель. Так и обвивается невидимыми кольцами вокруг ее слабого тела, хладнокровно парализуя волю и разум. Нет сил ни оттолкнуть его, ни перебороть настойчивое желание податься назад и прижаться к крепкому телу. Словно заглянув в ее грешные мысли, Бут отступает на пол шага, не дав девушке возможности убедиться, что он не играет с ней. Может быть, это его фирменный способ отвлечь ее внимание от предстоящего испытания, а вовсе не пробудившая страсть?