Страница 4 из 13
К счастью, Чича даже не подозревал о ценном грузе фургона, иначе задрал бы цену на порядок выше.
– Всего тринадцать? – скривился крохобор, хотя по забегавшим глазкам стало понятно, что он рассчитывал на меньшее, и, поломавшись для виду, по-любому согласится.
– Так! Меня это достало! Где, говоришь, у тебя тут рация?
– А это ещё зачем?
– Сейчас со Скальпелем свяжусь и узнаю, на хрена он на таких грабительских условиях загнал фургон на твою стоянку?
– Не горячись, Рихтовщик, – тут же врубил заднюю Чича. – Зачем важного человека от дел отвлекать? Тринадцать так тринадцать. Конечно, так занижать честную арендную плату – это грабёж. И я соглашаюсь себе в убыток. Но чего не сделаешь ради дружбы с хорошим человеком.
Я тут же выписал чек на тринадцать споранов и через пять минут благополучно выехал со стоянки на своём фургоне.
От Чичи я направился прямиком к дому-складу Крыса.
Припарковав авто рядом со стальными воротами, я перебрался с водительского места в салон фургона и переоделся, сменив синюю спецовку и брюки на добытый из рюкзака комплект нового камуфляжа. Поверх утеплённой осенней куртки закрепил подмышечную кобуру со «Стечкиным», а вместо плаща накинул на куртку разгрузку, маленькие кармашки которой по-прежнему оттопыривались под тяжестью заныканных там трофеев.
Рюкзаки с трофейными фляжками и автоматными рожками оставил в фургоне – стратегические запасы воды, живца и патронов самому пригодятся. А вот девять трофейных «калашей» прихватил с собой и, нацепив их ремни на шею, как новогодняя ёлка, выбрался-таки из фургона.
Несмотря на ранний час, калитка в воротах оказалась не заперта. Перешагнув высокий порог, я аккуратно прикрыл за собой дверь и по знакомому коридору зашагал мимо рядов стеллажей в глубь склада.
– О, Рихтовщик! Здорово, бродяга! – приветствовал меня неожиданно выруливший откуда-то сбоку Крыс.
Я пожал протянутую пухлую ладонь.
– Давненько чего-то не захаживал, брат.
– Да чё-то закрутился…
– Слышал в гору дела твои пошли. Ого, тридцать шестой уровень. Лихо, однако! Вижу, не врала о тебе молва-то.
– Ну, просто повезло несколько раз.
– Несколько? – хмыкнул Крыс. – И это говорит мне парень, который всего за месяц достиг тридцать шестого уровня? Да ты грёбаная живая легенда, Рихтовщик!
– Да какая из меня легенда, – отмахнулся я. – Скажешь тоже…
Так за разговором мы незаметно дошли до стола в конце коридора, и я стал сгружать на него автоматы.
– Откуда такое богатство-то?
– На муров нарвался. Представляешь, поохотиться придурки на меня решили. Пришлось наказать. Это законные трофеи. Почём за «калаш» возьмёшь?
– Стопе, Рихтовщик, – неожиданно напрягся меняла. – Мне разборки со Скальпелем на хрен не нужны.
– Не понял. А при чём здесь Скальпель?
– Да все в стабе уже знают про вашу вчерашнюю совместную зачистку логова муров. И всё выпавшее там с мертвецов барахло, насколько мне известно, отошло Скальпелю. Так что, ежели автоматы оттуда, без согласия Скальпеля принимать у тебя их не стану.
– Я эти автоматы два дня назад в лесу добыл. И к вчерашней зачистке они не имеют никого отношения. Стиксом клянусь.
– Ну, коли так, другое дело.
– Так почём примешь?
– Ну, сотни по четыре споранов за штуку, пожалуй возьму.
– Побойся Стикса, Крыс! Ты ж «калашами» по шесть сотен торгуешь.
– Ну, так это ж ещё покупателя нужно найти.
– Кого ты лечишь! «Калаши» – самый ходовой товар в любом стабе. У тебя их мигом с руками оторвут.
– Раз такой умный, открывай свою контору, и вперёд…
– Да ладно, не обижайся. Просто четыре сотни – это ж грабёж! Давай хоть за пятьсот?
– Оружие почистить надо, смазать. А это затраты времени, расход смазки…
– Чё их смазывать-то? Будто не видишь, они ж и так все в масле. Из них, если хочешь знать, муры вообще ни разу стрельнуть не успели.
– Ты девятерых завалил. И в ответку они ни разу не пальнули?
– Дело было в лесу. Муры боялись обнаружить себя выстрелами. Но это их не спасло.
– Ладно. Только из уважения к живой легенде возьму каждый ствол за четыреста пятьдесят.
– По рукам.
– Итого с меня четыре тысячи пятьдесят споранов. Товаром возьмёшь или?..
– Погоди, это ещё не всё.
Расчистив кусок стола от сваленных грудой автоматов, я стал опустошать маленькие кармашки разгрузки, собирая перед изумлённым менялой настоящую гору из споранов, желтого и белого гороха и чёрных звёзд.
– Сколько тут? – слегка осипшим голосом спросил Крыс, когда я извлёк последние трофеи и отступил от стола.
– Понятия не имею, – честно признался я. – Самому считать такую прорву нет времени. А у тебя ж, как у менялы, специальная абилка, на это дело заточенная, имеется. Тебе и карты в руки.
– А не боишься, что обману? – облизнулся толстяк.
Глянув в его бегающие глазки, я понял, за что толстяк получил своё прозвище. Такой мог запросто закрысячить. Но самостоятельный пересчёт лежащей на столе горы мелочёвки украдёт добрый час времени, а то и все два. Потеряв уже сутки из отпущенных на задание пяти дней, терять ещё время из-за десятка украденных споранов – на большее трусливый толстяк вряд ли покусится, я себе позволить не мог. А чтоб свести потери к минимуму, решил припугнуть Крыса.
– Обманешь – накажу, – хмыкнул я в ответ и, многообещающе подмигнув, продолжил запугивать обратившегося в слух Крыса: – Дар мне достался недавно дурацкий. Позволяет ложь распознавать. Вот на тебе его и испытаю. Глядишь, хоть какую-то пользу этот балласт принесёт.
– Да ну, страсти какие, – фыркнул меняла. – У меня всё будет точно, как в аптеке. И без малейшего обмана.
– Вот и проверим.
Переложив автоматы со стола на полку ближайшего стеллажа, Крыс аккуратно придавил горку трофеев ладонями, чтобы вся мелочёвка разошлась ровным слоем по столешнице. Затем, закрыв глаза, с отрешённым лицом секунд десять водил над рассыпанным сокровищем ладонями и в итоге объявил:
– Здесь одна тысяча двести четырнадцать споранов, сто две жёлтые горошины, двадцать одна белая горошина, шестьдесят три чёрных звезды и три гладких янтарных нити.
– Всё правильно, – кивнул я под его вопросительным взглядом. – В смысле без обмана.
– Ну, разумеется, – расслабился и заулыбался толстяк. – Все трофеи на сдачу? Или что оставишь для личного потребления?
– Все нити оставлю. Ну и, пожалуй, ещё с пяток белых горошин. – Я тут же выудил из россыпи пять характерных белых шариков и три куска янтарной лески.
– А звёзды?
– Остальное всё на сдачу.
– Хозяин – барин. Значит, сегодня, по курсу приёма, за жёлтую горошину даю девять споранов, за белую двадцать семь, за чёрную звезду – пятьдесят четыре спорана. Итого совокупная стоимость трофеев составляет пять тысяч девятьсот три спорана. Плюс четыре тысячи пятьдесят за автоматы. Выходит, с меня девять тысяч девятьсот пятьдесят три спорана. Ещё что-то на сдачу?
– Не. Теперь перейдём к закупкам.
– Слушаю…
Склад менялы я покидал нагруженный, как ишак, упаковкой из двадцати банок пива в руках и двумя закинутыми за спину рюкзаками – один до упора набит банками тушёнки, во втором пять комплектов камуфляжа, три пары запасных ботинок, аптечка и чекушка уксуса. И всё это богатство обошлось мне всего в триста двадцать споранов.
Ещё я приобрёл сапёрную лопату, два колчана по полсотни стрел, пять комплектов тетивы с насадками на рога лука, и за это заплатил ещё сто девяносто споранов. На пробу взял несколько стрел с полым наконечником, каждая из которых обошлась мне аж по сто тридцать пять споранов – типа штучный товар, каждая изготовляется кузнецом вручную. Потому и такая кусачая цена.
Ну и, разумеется, выкупил у Крыса две предложенные им жемчужины. Редкую зелёную ловкач впарил мне за грабительские семь тысяч шестьсот двадцать споранов. Зато ходовую чёрную уступил с небольшой скидкой за две тысячи четыреста девяносто пять споранов.
Выручки за трофеи и автоматы, с учётом дорогостоящих трат на жемчуг, для оплаты счетов не хватило. Пришлось ещё дополнительно выписывать Крысу чек на девятьсот сорок два спорана.