Двинулись земли низы. Том 2. Индустриализация

Причины индустриализации (продолжение)

А вот теперь мы возвращаемся к тому, что Александр Петтович в своем исследовании говорит про «самые высокие темпы роста».

'Иногда для доказательства быстрого капиталистического развития предреволюционной России указывают на высокие темпы роста ее промышленности. В период от 1860 до 1913 года среднегодовой прирост выплавки чугуна составил 5,1 %, добычи каменного угля — 9,2 %, нефти — 14 %, протяженности железных дорог — 7,4 %.

Но при анализе этих цифр надо принимать во внимание не только чрезвычайно низкий начальный уровень отсчета. С точки зрения оценки того, насколько и как возрастала сила русской буржуазии, не менее важно и другое.

Темпы роста русской промышленности в том случае, если она имела целью догнать Запад или хотя бы перестать отставать от него, должны были многие годы непрерывно возрастать. Условия для этого (территория, население, дешевые рабочие руки) были. На самом деле имело место обратное.

Если разбить все пореформенное время на два периода: 1860–1880 и 1880–1913 годы, то обнаруживается, что ускоряют свой среднегодовой рост только выплавка чугуна (1,4 % в первый период и 7,35 % во второй) и производство хлопка (3,5 % и 4,7 %).

Остальные отрасли замедляют свой рост (добыча золота — 2,9 % и 0,4 %, добыча угля—12,7 % и 8 %, добыча нефти—19,7 % и 3,2 %, производство сахара— 11,7 % и 5,5 %). В результате к 1913 году разрыв в промышленном развитии Европы и России не уменьшился, а увеличился'.

Вот что «не уменьшился, а увеличился» — Александр Петтович совершенно прав. Я не буду пытаться объять необъятное, а проиллюстрирую тогдашнее состояние российской экономики на примере только одного сектора — горно-металлургического.

Почему металлургия?

Во-первых, эта отрасль напрямую и теснейшим образом связана с судьбой моих героев, выпускников металлургического факультета Горной академии. И без рассказа о металлургии мне все равно не обойтись.

А во-вторых… Чтобы раскрыть это «во-вторых», приведу одну цитату. В 1929 году в газете «Правда» вышла историческая статья под названием «Год великого перелома». Написал ее главный адепт варианта «упереться, построить и выжить» Иосиф Сталин. В ней он, в частности, сказал следующее:

«Мы добились за истекший год в основном благоприятного разрешения проблемы накопления для капитального строительства тяжелой промышленности, взяли ускоренный темп развития производства средств производства и создали предпосылки для превращения нашей страны в страну металлическую. В этом наше второе и основное достижение за истекший год».

Почему так важно было создать «страну металлическую»?

Потому что без этого все остальное было бессмысленно.

Как мы все учили в школе, сначала на Земле был каменный век, потом бронзовый, затем железный.

Так вот — ничего не изменилось. Не знаю, в курсе ли вы, но мы все до сих пор живем в железном веке.

Железо и сегодня, в двадцать первом веке, является самым используемым человечеством материалом. Да, конечно, в последние десятилетия его доминирование перестало быть тотальным, и доля в общем раскладе существенно снизилась из-за массового распространения пластика и все более широкого использования алюминия.

Но первое место оно за собой сохранило. И перспективы его вытеснения оттуда пока не просматриваются — еще никто и близко не подобрался.

Человечество пока так и не смогло найти равноценную замену чугуну и стали, поэтому по объемам производства и потребления железо до сих пор «намба ван».

Это сегодня. Что уж говорить про начало двадцатого века, когда из железа производилось приблизительно все.

Поэтому все было просто — или у тебя есть собственная металлургия, или можно даже не начинать. Ты ничего не слепишь за неимением пластилина.

Чтобы стало понятно — в какой ситуации оказались мои герои на стыке двадцатых и тридцатых, мне придется хотя бы коротко рассказать, как отечественная металлургия дошла до жизни такой.

Сейчас будет немножко скучно, потерпите.