Идеальные незнакомцы

— Мне тоже. Энн Ламотт выгравировала эту фразу в своей книге "Птичка за птичкой".

Мой шок настолько велик, что мне приходится сдерживаться, чтобы не упасть лицом на пол. — Ты читал Энн Ламотт?

Он говорит: — Постарайся не выглядеть такой удивленной. Я вполне способен читать книги.

— Но та книга - то есть эта женщина практически мой кумир. Я обожаю ее творчество.

— Я тоже. На самом деле, есть много книг, которые я люблю. — Его тон становится теплее. — Похоже, мы нашли то, о чем можем говорить, не переходя к личному.

Обморок грозит снова напасть на меня. Этот человек ужасно влияет на мое кровяное давление.

— Начнем сначала, — говорю я, стараясь сохранять спокойствие. — Мы должны были обсудить условия. А ты должен был сказать мне, как выглядит моя задница для мужчины.

Джеймс хихикает. — За ужином. Я заеду за тобой в восемь.

— Ладно. Увидимся.

— И Оливия?

— Да?

Его голос становится хриплым. — Будь готова рассказать мне все, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой в постели.

Линия обрывается в моей руке.

 

Глава 5

— Он этого не говорил!

— Нет, сказал.

— Черт возьми. Я бы сдохла на месте.

— Поверь мне, я была близко.

Я хожу туда-сюда по кухне, пытаясь сжечь немного адреналина, из-за которого у меня дрожат руки и бешено колотится сердце. Я уже полчаса разговариваю по телефону с Келли, рассказывая ей обо всем, что произошло с тех пор, как я положила трубку в кафе.

Джеймс должен приехать через десять минут. Мой антиперспирант не сработал, во рту перестала выделяться слюна, и мне очень хочется бурбона, но я боюсь, что один станет двумя, потом тремя, и тогда я сойду с ума.

А мне сейчас отчаянно нужны мои извилины.

Те несколько, которые еще не были парализованы прощальным предложением Джеймса.

— Так что ты собираешься делать? — спрашивает Келли, и ее голос звучит почти так же панически, как и мой.

Я слегка смеюсь, не веря своим ушам. — Думаю, я собираюсь составить ему список.

Я вынужденa отдернуть телефон от уха, чтобы спасти свой слух от пронзительного крика Келли. Потом она возвращается, стонет.

— Я так тебе сейчас завидую. Очень. Завидую. Последний раз Майк спрашивал меня, чего я хочу в постели, когда мы только начали встречаться. — Она на мгновение останавливается, чтобы подумать. — Нет, это неправильно. Он не спрашивал меня, чего я хочу - он спрашивал, позволила бы я ему заняться анальным сексом.

Я кривляюсь. — Спасибо за это. Теперь мне придется представлять, как вы вдвоем занимаетесь сексом в попку каждый раз, когда я его увижу.

— Я сказала нет, дура! Эта дырка только для выхода. Так что будет в твоем списке?

— Не анальный секс. Тут я с тобой согласна.

— Оральный?

— Да, конечно.

Мы обе на мгновение замолчали. Потом Келли говорит: — Ну, у меня закончились идеи.

— Я знаю, ладно? Я не могу сказать мужчине, что мне очень нравится миссионерская позиция, это просто печально!

— Мы жалкие.

— Как у нас не появилось лучших идей после совместного чтения Пятидесяти оттенков? Это же было практически пособие по сексу.

— Это была всего лишь фантазия, детка. Никто не занимается этим в реальной жизни.

— Конечно, занимаются. Есть миллионы пар, которые наслаждаются связыванием, шлепками и всем остальным.

Кэлли фыркает. — Ты знаешь кого-нибудь из них?

— Нет, но это не значит, что их не существует. Я также не видела ни одной коалы, но их полно, они живут своей маленькой пушистой жизнью на ветвях эвкалиптов.

— Я чувствую, что мы сходим с ума. Вернемся к этому списку сексуальных развлечений. А как насчет грязных разговоров?

Это ставит меня в тупик на мгновение. — Ну, не знаю, у меня никогда не было грязных разговоров.

— У меня тоже, но это звучит весело, правда?

Я морщу нос, думая об этом. — Или это может быть самой глупой вещью в мире. Как-то я смотрела порно, и парень постоянно повторял девушке: “Кончи для меня, кончи для меня”, и я подумала: ныть женщине, чтобы она дошла до оргазма, еще никогда не срабатывало в истории секса, приятель.

Келли насмехается. — Когда ты смотрела порно?

Я принимаю тон увядающего презрения. — Прощу прощения, но я взрослая женщина. Я смотрела порнографический фильм.

— Конечно, смотрела. Как он назывался?

— Не могу поверить, что ты мне не веришь!

— Ты же писательница-фантаст. Ты зарабатываешь на жизнь выдумками. И ты преувеличиваешь больше, чем кто-либо другой, кого я знаю.

Я бормочу себе под нос: — Почему я вообще дружу с этим человеком?

— Идем дальше. Как насчет секса в общественном месте?

— Например, где?

— В туалете?

— Отвратительно.

— На заднем сиденье машины?

— Я не такая гибкая. Что-то бы свело судорогой, и началось бы неприглядное барахтанье.

— В парке?

Я размышляю, пытаясь представить себе эту сцену. Мы с Джеймсом сидим на скамейке - уединенной, под деревом - и я сижу у него на коленях. На мне пальто, которое скрывает мои ноги, раскинутые по обе стороны его бедер, когда я скачу на нем, все ближе и ближе к оргазму, моя голова откинута назад, а пальцы вцепились в его волосы, когда он ощупывает мою грудь своим горячим, голодным ртом...

Когда дедушка, выгуливавший пуделя, пробегает мимо и кричит: — Я вызываю полицию!

— Я не хочу, чтобы меня арестовали за публичную непристойность, спасибо.

Келли вздыхает. — Я зайду в Google и посмотрю, не найду ли я каких-нибудь хороших идей. Я напишу тебе, если что-то найду.

— Ты уверена, что хочешь это делать? Гугл может быть страшным местом. Как-то я искала натуральное средство от головной боли и за пять минут убедилась, что у меня завелись паразитические блохи, которые пируют на моем мозгу. Если ты начнешь искать идеи для секса, ты можешь попасть на какой-то сайт с графическими изображениями гангрены половых органов.

Келли тихо сочувствует. — Наверное, в твоей голове страшно.

— Ты даже не представляешь. Хотела бы я себя клонировать, чтобы иметь кого-то, кто меня понимал.

Звонят в дверь, и я замираю. — Вот дерьмо.

— Что случилось?

— Он рано!

Келли улюлюкает. — Ладно, начнем вечеринку, сестренка! Рррр!

— Пожалуйста, прекрати издавать тигриные звуки. У меня тут нервный срыв.

— С тобой все будет хорошо.

— Мне страшно.

— Тебе не страшно, — твердо говорит Келли. — Ты нервничаешь. Это две разные вещи. И помни...

— Что?

Ее голос смягчается. — Ты можешь пережить все, детка. Свидание с горячим парнем - ничто по сравнению с тем, через что ты прошла.

Мое горло сжимается. Мне приходится тяжело выдохнуть, прежде чем я снова смогу говорить. — Я уже говорила тебе, что люблю тебя?

— Я тоже тебя люблю. А теперь иди, отломи кусочек той мужской конфеты и хорошо проведи время. И утром первым делом позвони мне. Я хочу услышать все грязные подробности.

Когда в дверь снова звонят, я говорю: — Поняла, сержант. Поговорим завтра.

Мы кладем трубку, и я направляюсь к входной двери, хватаю со стула сумочку и запихиваю мобильный телефон в задний карман джинсов. Затем я стою перед дверью, держа руку на ручке, собираясь с духом.

Я открываю дверь, а там стоит он, высокий, смуглый, роскошный альфа-самец ростом под два метра. Лев на охоте в Серенгети не выглядел бы даже наполовину таким величественным.

Или голодным.

Мы стоим и смотрим друг на друга в трескучей тишине, пока он не говорит: — У тебя красное лицо.

— И мои ладони вспотели. Как ты себя чувствуешь?

— Чувствую себя, как пробка от шампанского после того, как сняли ту проволочную штуку сверху.

— Вот-вот взорвешься, да?

Глаза мигают, он смотрит на меня с ног до головы. — Ты когда-нибудь нюхала героин?

— Нет.

— Я тоже, но держу пари, что это похоже на то, что я чувствую.