Бегущая могила

Страйк сделал еще одну пометку перед тем, как сказать,

— Твой источник был единственным бывшим членом, которого ты смог убедить говорить?

— Да, — сказал Робертсон. — Все остальные, с кем я пытался, посылали меня. Некоторым из них было стыдно, — сказал он, сделав еще один глоток пива, — стыдно, что они на это повелись. Они вернулись к нормальной жизни и не хотят, чтобы об их прошлом писали все газеты. Их нельзя винить. Другие все еще были в полном замешательстве. Пару человек я так и не смог отследить. Возможно, они умерли.

— Думаю, ты вел список бывших членов?

— Да, это так, — сказал Робертсон.

— У тебя он еще есть?

— Может быть, он где-то есть… но ведь услуга за услугу, верно? Я получаю сенсацию, а ты — историю?

— Абсолютно.

— Хорошо, попробую откопать…

Робертсон немного пожевал жвачку, а затем сказал:

— Так когда же сэр Колин Эденсор нанял тебя?

— Я не называю своих клиентов журналистами, — сказал Страйк с непроницаемым лицом.

— Стоило попробовать, — сказал Робертсон, сверкнув глазами. — В последние пару лет Эденсор довольно резко высказывается о церкви.

— Да?

— Я полагаю, что там могут быть и другие богатые дети, — сказал Робертсон, внимательно наблюдая за Страйком. — Кроме Уилла Эденсора.

— Может быть, и есть, — невесело ответил Страйк, просматривая свои записи. — Она сказала тебе: “Есть кое-что, чего вы не знаете”? И это было что-то другое, нежели то, что Кэткарт-Брайс отказали во врачебной помощи, не так ли?

— Да, она уже рассказала мне о старушке, — сказал Робертсон, который теперь снова открыл свой ноутбук. — Ты уверен, что у тебя нет своего мнения по поводу Брексит? Как это повлияет на рынок частного сыска, если мы выйдем из ЕС?

— Совсем нет, — сказал Страйк, поднимаясь на ноги.

— Значит, я могу записать Корморана Страйка в сторонники Брексит, не так ли?

— Можешь идти на хрен, вот что ты можешь сделать, — сказал Страйк и, посмеиваясь, ушел от журналиста.

Глава 15

В дружбе и близких отношениях человек должен делать тщательный выбор. Он окружает себя либо хорошей, либо плохой компанией, но не может иметь и то, и другое одновременно.

И-Цзин или Книга Перемен

— Боже, там ужасно, — таковы были первые слова Робин, обращенные к Страйку при их следующей встрече, которая состоялась в пасхальный понедельник.

Шторм “Кэти” бушевал в Лондоне, валя деревья и опоры, и на щеках у Робин был яркий румянец, а ее волосы растрепались на ветру. Окна офиса тихонько дребезжали, когда ветер с воем несся по Денмарк-стрит.

— Я написал тебе сообщение с предложением встретиться по телефону, — сказал Страйк, только что поставивший чайник.

— Я, наверное, уже была в метро, — сказала Робин, снимая пальто и вешая его на вешалку. — Я была не против зайти. Действительно, очень бодрит.

— Ты бы так не говорила, если бы тебя по голове ударил летяющий мусорный бак, — сказал Страйк, который только что наблюдал за тем, как пластиковые конусы кувыркаются по Чаринг-Кросс-роуд. — Кофе?

— Отлично, — сказала Робин, пытаясь распутать пальцами волосы. — У Пат выходной?

— Да. Банковский праздник. Одно хорошо в такой погоде — братья Фрэнк, скорее всего, останутся дома.

— Надеюсь, — согласилась Робин. Из других хороших новостей: кажется, я все ближе к тому, чтобы быть завербованной.

— Правда? — сказал Страйк, оглядываясь.

— Да. Та блондинка, с которой я познакомился в прошлый раз, кинулась ко мне, как только я вошла в субботу. “О, я так рада, что вы вернулись!” Я сказала ей, что прочитала их брошюру и нашла ее интересной…

— Она интересная?

— Нет. Это в основном общие слова о самореализации и изменении мира. Я все еще играю в недотрогу. Я сказала ей, что мои друзья пытались предостеречь меня от ВГЦ, говорили, что об этом месте ходят слухи, что оно не то, чем кажется.

— Что она на это ответила?

— Она была уверена, что я не настолько закрытый человек, чтобы не дать церкви шанса быть услышанными, и что она может сказать, что я свободомыслящий и очень независимый человек.

— Очень проницательно с ее стороны, — сказал Страйк с ухмылкой. — Папа Джей был там?

— Нет. Видимо, мне очень повезло, что я увидела его в прошлый раз, потому что в последнее время он нечасто появляется на людях. Вместо него нам досталась Бекка Пирбрайт — старшая сестра Кевина.

— Да? — сказал Страйк, открывая холодильник и доставая молоко. — И как она?

— Очень воспитанная и веселая. Идеальные зубы — она похожа на американку. Ты бы точно не понял, что ее брат был убит выстрелом в голову несколько месяцев назад. Если бы она не была одета в оранжевый балахон, можно было бы подумать, что она мотивационный оратор. Вышагивает взад-вперед, много жестов.

— О, и Ноли Сеймур была там. Актриса. Это вызвало некоторое волнение, когда она вошла. Много шептались и показывали пальцем.

— Особое отношение?

— Очень. Один из служителей храма подбежал к ней и попытался провести ее на место впереди. Она немного пошумела, не согласилась и опустилась на место в середине. Очень скромно. Она так суетилась, что все смотрели на нее, пока она занимала свое место.

Страйк усмехнулся.

— Я прочитала твою заметку о встрече с Фергюсом Робертсоном, — продолжила Робин.

— Хорошо, — сказал Страйк, передавая Робин кружку и направляясь во внутренний кабинет. — Я хотел поговорить с тобой об этом.

Робин казалось, что она знает, что ее ждет. Одной из причин, по которой она так упорно пробивалась через шторм Кэти, чтобы поговорить со Страйком с глазу на глаз, было подозрение, что он собирается предложить — несмотря на часы работы, которые она потратила на создание образа Ровены Эллис, и новую дорогую стрижку — одному из субподрядчиков поработать под прикрытием на ферме Чепмена вместо нее.

— Так ты читала про духовную связь? — спросил Страйк, когда оба заняли места друг напротив друга за столом партнеров.

— Мы используем эвфемизм ВГЦ, не так ли? — сказала Робин, подняв брови.

— Хорошо, если хочешь: ты читала о том, что женщин принуждают спать с теми, с кем, по мнению церкви, они должны спать?

— Да, читала, — сказала Робин.

— И?

— А я все еще хочу войти.

Страйк ничего не сказал, только погладил свой подбородок, глядя на нее.

— Они используют эмоциональное принуждение, а не физическую силу, — сказала Робин. — Я не буду подвергаться индоктринации, не так ли? Так что на меня это не подействует.

— Но если тебя там закроют, и это будет условием сохранения твоего прикрытия…

— Если дело дойдет до реальной попытки изнасилования, я уйду и сразу обращусь в полицию, — спокойно сказала Робин. — Миссия выполнена: у нас есть кое-что на церковь.

Страйку, ожидавшему такого отношения, оно все равно не понравилось.

— Каково мнение Мерфи по этому поводу?

— Какое отношение это имеет к Райану? — сказала Робин с укором в голосе.

Осознав свою стратегическую ошибку, Страйк ответил: — Никакого.

Наступило короткое молчание, в котором дождь стучал в окно, а ветер свистел в водосточных трубах.

— Хорошо, я подумал, что нам следует разделить этих бывших членов на группы, чтобы мы могли поработать с ними, посмотреть, не заговорит ли кто-нибудь из них, — сказал Страйк, прервав зрительный контакт, чтобы открыть файл на своем компьютере. — Я уже отправил тебе имена для переписи. Робертсон прислал мне свой список вчера вечером. Там было только одно имя, которого у меня еще не было: Шери Гиттинс. Ему так и не удалось ее разыскать, но я кое-что узнал о ней в Интернете. Она была девушкой, которая водила Дайю Уэйс купаться в тот день, когда она утонула, но я не могу найти никаких следов ее деятельности после 1995 года.

— Хочешь, я посмотрю? — сказала Робин, открывая свой блокнот.

— Не помешает. Если говорить о более приятных новостях, то я нашел семью Доэрти — отца, который ушел с тремя детьми, и мать, которую потом выгнали.