Право на магию

— Подышать на балкон? — севшим голосом шепчет мой партнер.

Хоть на Изнанку, Ваша светлость.

36.5. На прощание

Ронард Шентия

Его светлость был вне себя от ярости, хотя понять это по его бесстрастному лицу смогли бы лишь те, кто хорошо знал его. Таких здесь не было. Правом накладывать непреложное обязательство обладали все члены императорской семьи. Только со множеством оговорок. Такое допустимо в действительно важных случаях — в случае непосредственной угрозы здоровью или власти, в разгар политических интриг; во время войны, в конце концов. Плохим тоном считалось использовать это право по мелочи или для корыстных целей.

Пользоваться им для такой глупости, как заставить станцевать приглянувшуюся студентку — верх наглости. Наследный принц молод, но чересчур амбициозен. Уже мнит себя будущим императором, отыгрывая роль. Вот только нынешний император, сводный брат Ронарда, тем и заслужил уважение подданных, что никогда не злоупотреблял властью в личных целях, придерживаясь собственного кодекса чести. А вот яблочко от яблони далеко откатилось.

Непреложное обязательство обладало собственной небольшой магией. Не смертельной, но крайне неприятной в случае неисполнения. И Ронарду почему-то очень не хотелось, чтобы именно эта девушка лишилась радости и жизнелюбия на ближайшие полгода. Такая хрупкая, беззащитная, а характера и смелости на роту солдат хватит.

Даже сам Ронард, обычно твердо следовавший собственным принципам, в последнее время не мог похвастать такой упорством и несгибаемостью. Ведь дал же себе слово больше не вмешиваться в студенческие дела. И что? Прикрываясь обеспечением безопасности на турнире, сам во все глаза следил за неопытной первокурсницей, непонятно как затесавшейся среди участников.

Та, конечно, с честью выдержала испытания, немало удивив Ронарда стойкостью, и даже какой-то отчаянностью. Смогла правильно интерпретировать его скрытую подсказку, хотя Шентия сам до конца не был уверен, что приглашенный величайший маг иллюзий арн Конлатэн согласится на участие в организации. Но все же он не раз ловил себя на мысли, что болеет именно за эту команду. А точнее, за одну ее участницу.

Когда она вывалилась на арену из Леса, вымотанная, без сил, весь здравый смысл словно отключился. Не отдавая себе отчет в действиях, на виду у всех поспешил к ней — подставить плечо, снять боль, да просто прикоснуться… Сколько он потом корил себя за несдержанность. Сам не понимая, почему идет на поводу неуместных эмоций; не желая признаваться себе в сантиментах.

И вот теперь он снова стоит перед ней с приглашающе протянутой рукой. Она растеряна, медлит с выбором, и Ронард замер, желая одного. Нет, не поставить на место зарвавшегося племянника. Не выручить девушку от навязанного долга. Он лишь снова хочет вдохнуть ее аромат, прижать к себе тонкую фигурку.

Лиденскап известен с незапамятных времен. Танец страсти, а именно это означало его название с Праязыка, пришел из Леса. Его, конечно, причесали на людской лад, выбросили излишнюю откровенность, сгладили, лишили волшебства. Кто бы сейчас знал, что эти когда-то полудикие пляски определяли совместимость соискателя со своим объектом страсти на орочьем брачном гоне. И заканчивался танец вовсе не учтивым поклоном, а либо страстной ночью, либо смертью неудачливого поклонника.

Трепетная и внезапно безропотная Ардина словно стала частью его самого. Ронард не удержался от искушения еле ощутимо гладить атласную кожу на плечах, перебирать тонкие пальцы — это гораздо больше, чем предписывалось танцем. И каждый раз самое невесомое его прикосновение отзывалось в ней легкой дрожью, а ресницы начинали трепетать. Она не отрывала взгляд, полностью доверившись партнеру, и в глазах ее Ронард читал все нехитрые девичьи чувства.

Наплевав на приличия, после танца он утянул девушку на балкон. В первую очередь, чтобы самому остыть, вдохнуть холодный осенний воздух. Снаружи уже сгустилась ночь и замерцали редкие звезды. Разгоряченный сам, он снял камзол и набросил на плечи Ардине, не в силах больше смотреть на беззащитные плечи и трепетную жилку на белой шее. С этим пора заканчивать. Размяк.

— Спасибо, Ваша светлость, — прошептала она. — И за то, что избавили от необходимости…

— Мне стоило вмешаться раньше. Аландес порой бывает несносен и в своих желаниях заходит слишком далеко. Я поговорю с ним.

— Поверьте, я не давала повода.

— Я знаю. В лавке он повел себя недостойно. Такого больше не повторится.

Ардина кивнула, лицо ее немного омрачилось.

— Вы видели, что там происходило?

— Я наблюдатель, Ардина. Безопасность — моя работа. В Империи, в Академии, на турнире. Ваша команда боролась с честью и достоинством, и я был рад вашей победе. Но без разочарований тоже не обошлось.

— Мы победили в том числе благодаря Вам.

Ронард приложил палец к губам и покачал головой.

— Я тут ни причем. Каждый из вас на этом турнире смог переступить через себя, стать сильнее, перебороть неуверенность и страхи.

— Да, о страхах… Вы позволите спросить? Я бы хотела знать, что случилось с мэтром Воракисом после… ну… Вы знаете. После того, как он покинул Академию.

Ронард не спешил отвечать. Ардина подалась вперед, плохо скрывая волнение. Он чуть не притянул ее к себе, еще оставаясь во власти волнующего танца. Никогда не замечал до этого, как она красива. Черное платье выгодно оттеняет белоснежную кожу и прекрасную фигуру, а отсутствие украшений лишь подчеркивает естественные плавные изгибы тела. Взяв себя в руки, он вздохнул, понимая, что не в праве оставлять ее в сомнениях.

— Ардина, твои страхи беспочвенны. Воракис все так же находится в имперских казематах. Он не сбежал и никогда не сумеет, даю тебе слово. Твоя кровь абсолютно чиста, никаких меток или яда не осталось и в помине. Можешь еще раз сходить к мистрис Нерайе за подтверждением. Хоть ты и справилась с этим испытанием, но бояться тебе было нечего.

Ардина внимательно ловила каждое слово. Напряжение потихоньку покидало ее лицо, она выдохнула и слабо улыбнулась. Но в следующую секунду зрачки ее расширились.

— Вы… Вы видели испытание Вечных?!.. Откуда Вы знаете, что… Это ведь только между ними и…

Ответ она сама прочитала в его глазах. Ардина побледнела, затем кровь прилила к ее щекам и она стыдливо спрятала лицо в ладонях, отвернувшись.

Видел. Не все, конечно, выборочно. Такое условие поставили сами Вечные. А кто их разберет, зачем им это нужно. Видения, насылаемые статуями, одно за другим мелькали в его голове, ворвавшись в сознание, когда он был в ложе попечительского совета. Разные студенты, разные испытания. И Ардина тоже. Со своим потаенным страхом и заставшей Ронарда врасплох страстью.

Но и с ней она справилась. Не поддалась уговорам его призрачного двойника, не поверила, не бросила команду. Значит, справится и сейчас. Временное увлечение, не больше.

Влюбленность студенток в главу Совета, молоденьких арнис в брата императора — все это он проходил не один раз. Повздыхают да забудут. И эта отчаянная удивительная девочка тоже. Хотя немного задело, что его двойник не сумел убедить, соблазнить, заставить забыть обо всем.

Но все это останется в прошлом. Это от вынужденного двухмесячного присутствия в Академии он начал сходить с ума от скуки. И от отсутствия на все готовых фрейлин стал засматриваться на неопытных студенток, выдумав себе невесть что. Все, хватит. В Империи хватает забот, требующих его твердой руки. Полностью посвятить себя работе, неделя в привычном ритме и вся эта дурь выветрится из головы. Так убеждал он себя, и это казалось правильным решением.

Ронард осторожно развернул Ардину к себе. Робеет, не смеет поднять глаза. Такая юная, столько еще переживаний ей предстоит. А это все забудется. К тому же, дольше первого семестра она здесь не проучится, с ее уровнем магии даже к экзаменам не допустят. А, значит, у нее начнутся совсем другие заботы. Деликатно, словно ничего лишнего он и не видел, он мягко произнес: