Право на магию

Пока шла в столовую — тело требовало подпитки — во мне снежным комом росли сомнения. Что я сделала? Зачем так поступила? Нет, разумом я понимала, что ничего опасного или неподобающего не произошло. Мы заключили сделку и оба выполнили свою часть. Да, дикость какая-то — продавать свою кровь за деньги. Но я так отчаянно в них нуждаюсь. Опять же, сколько разных существ живет на свете! Так, если подумать, люди вообще мертвым мясом питаются, горные варкалапы камнями, а вот вампиры кровью. Это просто вопрос выживания вида.

И ведь все сделано честь по чести, без обмана. Да, мэтр, конечно, странный, чересчур прямолинейный, неделикатный, но ему и лет уже сколько. Со всеми по людскому этикету общаться — никакого времени не хватит. Но все же, что не так? Почему я точно знаю, что никогда не расскажу об этом Хельме? Почему у меня внутри нарастает такое волнение? Хотела списать на тяжелый день и общую усталость, но это сидит гораздо глубже…

Вроде недолго шла до нужного здания, а успела продрогнуть. И внутри его не согрелась, даже стало бить мелкой дрожью. Чаю бы сейчас горячего…

«Ох ты ж ё…»

«Чего там, Жанчик? Ой, мама нотра де парижу… Парфе, сабайон?»

«Да какие уж тут сладости… Тут, дорогой мой, дело плохо»

«Не томи уже! Чего нести? Что-то девочка наша совсем не в себе…»

«Смотрю, погоди. Толком понять не могу, но по-хорошему бы печенку говяжью с гречкой, сок гранатовый, или даже винишка красного… Только где это тут возьмешь?»

«О-о. У нее это самое, что-ли?… Печенку грорша могу, кстати, сообразить по-быстрому»

«Да тихо ты, дурак совсем?! Слышит же все…»

Слышать я слышала, но как-то в тумане, не вдумываясь. Лишь поплотнее замоталась в просторный балахон, духам все равно виднее, чем потчевать. Вялость охватывала меня все сильнее.

«Нет, Сашенька, тут, похоже, все еще серьезней. Душу лечить надо. Короче… Баа-аармее-еен!! Коньячку кр-ружечку!»

Алексис не стал возражать и передо мной возникла изящная чайная чашка с янтарным напитком. Чай, наконец-то. Но как-то пожалели, налили всего полкружки. Сделала большой глоток в надежде поскорее согреться, и чуть глаза не вылезли из орбит, аж закашлялась! Ядреный же нынче чай заваривают!

С удивлением взглянула вверх. Невидимка замялся.

«Шери, ты пей потихоньку. Тебе сейчас надо, поверь. Это… в общем, лекарство такое. Сейчас лучше должно стать. Вот, шоколадонькой закуси»

И правда, ядреный чай обжег рот и горло, но тут же растекся в желудке теплом, согревая.

«Расскажешь, что случилось?»

Я отрицательно мотнула головой, и духи не стали настаивать. Сознание потихоньку прояснялось. И как будто отпустили все последние переживания. Поцеживая жгучее лекарство, теперь уже аккуратно, крохотными глотками, я окончательно смогла успокоиться и согреться. Все переживания теперь казались такими глупыми и незначительными.

«Ванечка, а нам по головке-то не настучат? Сам знаешь, как тут с этим…»

«А кто узнает, мон шер? Зато девочку наконец отпустило»

Мне совсем похорошело. От еды я отказалась, хотя Алексис заставил сунуть в карман еще несколько горьких шоколадных конфет. Какие они, все-таки, хорошие! Меня вдруг накрыла любовь к заботливым духам, к чудесной Академии, к моему прекрасному другу! И как глупо было переживать из-за Воракиса! Все так замечательно! Через пару дней, в выходной, я смогу съездить в город, погулять по окрестностям, обновить гардероб. Да и бал — тьфу, а не проблема!

Послав воздушный поцелуй своим гурманам-хранителям, отправилась к себе. Вроде за столом сидела, отдыхала, а тело оказалось еще более непослушным. Так что в свое общежитие добиралась очень медленно, иногда придерживаясь за деревья. Ночь уже вступила в свои права, и я скорее добиралась на ощупь, чем видела перед собой дорогу. Очередной ствол дерева, принявший на себя мой вес, вдруг покачнулся и произнес знакомым, бросающим в дрожь, голосом:

— Ардина?

Глава 22. Первый поцелуй

Ронард Шентия

— Ардина?

— Ой… ваша свет… лость…

Ронард вышел прогуляться в Разнотравный сад — тот еще не утратил своего осеннего очарования. Близость к природе и одиночество помогали приводить мысли в порядок. Он порядком задержался в Академии. Дела в отделе контроля за магией были важны, но пока не требовали его безотлагательного присутствия.

Во дворце тоже было спокойно, особенно с отъездом наследника. Племянничек не особенно торопился погружаться в учебу, но хотя бы не откалывал номеров, от которых придворные выли в голос последние несколько лет. Охрану он ему организовал грамотную — невидимую и неслышимую — в лучших традициях отдела. И сам приглядывал. До сих пор был неясен выплеск боевой магии в его присутствии, его он почувствовал очень четко — родственная кровь давала о себе знать. На покушение непохоже, особой опасности сам Ронард не чуял, но все слишком уж усердно делали вид, что ничего и не было.

Идея ректора устроить бал, да еще с приглашенными гостями и разными сопутствующими мероприятиями, энтузиазма у Ронарда не вызвала. Скорее, раздражение. Во-первых, как глава попечительского совета, он обязан был присутствовать. То есть, снова задержаться в Академии, невзирая на более важные дела в столице. Во-вторых, безопасность на празднике должен обеспечить опять же он. Другим просто не доверит. А это снова великосветские ужимки, любезности, сплетни, интриги — все то, что он так ненавидел во дворце.

Любовался звездным небом в саду, пока краем глаза не заметил маленькую фигурку, крадущуюся в ночи. Передвигалась она довольно неуверенно, то и дело натыкаясь на деревья, но и темень уже была хоть глаз выколи. Ох, эти студенты. Хоть бы световой шарик какой сотворила, ноги же переломает. Наконец, неверная траектория вывела прямо на самого Ронарда.

Фигурка ойкнула, обхватив Ронарда за талию и удерживая равновесие. В блеклом лунном свете он все же узнал черты. Ардина, странная, невообразимая девушка из приюта. Как он был зол на себя! Такая естественная, такая живая, и такое разочарование. Пытаясь выкинуть из головы эти светло-серые глаза и серебряные локоны, все твердил себе — забудь, чего привязался, у нее своя судьба. Увы, не самая удачная.

Но она вновь его удивила. Око Мириты, персональное, за два дня? Редчайший артефакт, сделанный, простите, из отходов и палочек? Мэтр Эрдис подтвердил, что у девушки необычный и очень сильный дар, еще до конца не изученный и не раскрытый. Это было удивительно — при почти отсутствующей-то магии. Но затем студентка удивила его еще сильнее, просто подарив ценнейший предмет.

Он долго вглядывался в ее лицо — в тот момент как никогда волевое и непреклонное — и понял, что она не отступит. И что слов на ветер не бросает, подарок — значит, подарок и никак иначе. Ронард сразу понял, что за этой скромностью и внешней слабостью скрывается несгибаемый характер. Характер и принципы Ронард уважал.

Но сейчас от этой скромности и боязливости не осталось и следа.

— Ой… ваша свет… лость…

Глаза у девушки блестели, широкая искренняя улыбка осветила ее лицо, обозначая глубокие ямочки на щеках. Ронард отметил, что и без того светлая кожа в лунном свете казалась особенно бледной, зато на щеках играл лихорадочный румянец.

— Ардина, Вы хорошо себя чувствуете?

Улыбка засияла еще шире.

— Прекрасно! Лучше всех! Ах, господин ваша светлость, здесь так все замечательно!

— Вы не больны? — Ронард создал магией рассеянный свет над их головами и придирчиво изучил непривычно раскрепощенную и веселую студентку. Вдруг обнаружил, что до сих пор удерживает девушку за плечи, а та так и держится за его талию. Но отпускать тонкую фигурку не хотелось.

— О нет, что Вы! Мне было так холодно, но мне дали чудесное лекарство! — затараторила она. — Ах, господин Шентия, Вы даже не представляете, как мне нравится здесь, в Академии! Все очень добрые, ну или почти все, и у меня проснулся дар, настоящий!