Страница 4 из 29
Бугай недобро посмотрел сначала на него, потом на Эдгара и внезапно спрыгнул с повозки прямо на грудь своей жертвы — вырвавшийся из губ торговца фонтан крови замарал дорогу багровыми разводами. Неприятное бульканье разинутого рта заглушил пронзительный душераздирающий крик, что вспугнул несколько ворон, устремившихся вдаль с недовольным карканьем. Эдгар ещё немного подёргался и, впившись пальцами в грязь, затих — арбалетчик одобрительно кивнул. Билл же подошёл к бившейся в истерике девушке, наклонился и зловеще произнёс:
— Сегодня не твой день, Рози.
Он схватил её за волосы и поволок к густым зарослям. Крича от боли и отчаяния, та вцепилась в придорожные кусты. Амбал даже не оглянулся: рванул русые космы на себя, едва не сломав девушке шею. Выскользнувшие из рук ветки обожгли ладони мелкими царапинами. Громила неумолимо тащил дочь купца в тёмный лес. Лицезрея мерзкую улыбку идущего за ними арбалетчика, она поняла всю гнусность их намерений, извернулась и окольцевала ноги бугая руками. Напрочь сковала его уверенный шаг! Но ненадолго… Обрушенная сверху оплеуха завалила Рози набок, пронзив рассудок болезненным звоном. Лёжа в траве жалкой тряпичной куклой, она бессильно смотрела, как мир вокруг проваливается во тьму.
Сознание девушки медленно прояснялось. Судя по удалённости потолка с качавшимся светильником, тусклый свет которого собрал рой мошкары и мотыльков, она находилась на полу какой-то захудалой лачуги. Услышав скрип, Рози повернула голову: замученный взгляд с трудом сфокусировался на переступивших порог сапогах.
— Отец… — не до конца придя в себя, пробормотала она.
— Не угадала, — недобро пробасил некто.
Будто ошпаренная кипятком, девушка вмиг подняла взор к жёлтой, как увядший подсолнух, ухмылке бугая.
— Нет… — испуганно пролепетала девушка, вспомнив всё, что случилось на дороге.
— Да, — довольно изрёк Билл и сел ей на ноги.
Он начал бесцеремонно срывать с неё остатки того, что когда-то было платьем. Сейчас же оно напоминало лишь перепачканную драную простыню. Рози истошно кричала и отбивалась руками, но жалкие отмашки только забавили громилу. Лоскуты одежды продолжали разлетаться по комнате. С треском разорвав тонкую камизу, амбал замер, жадно пожирая взглядом обнажённое женское тело. Пользуясь случаем, девушка нащупала на полу пустой глиняный кувшин и с размаху саданула им обидчика по голове. Однако верзила словно не почувствовал удара. Смахнув с плеча черепки, он грубо перевернул Рози на живот и, схватив за волосы, с силой приложил лбом о деревянный пол — заскакавшие в глазах искры отбили у девушки всякое желание сопротивляться.
Последующие десять минут дочь купца ощущала лишь нарастающую боль внизу живота и резкие толчки. Постепенно они становились всё быстрее и агрессивнее, только усиливая страдания. Гнилостное дыхание насильника вместе с ужасно кружившейся головой вызывали тошноту, и Рози закрыла глаза, чтобы не видеть ходившую ходуном комнату. Разум вновь призывал бороться, но ослабевшее тело уже приняло свою печальную участь: стать живой игрушкой для шрамированного урода. Она думала, что этот кошмар никогда не закончится, но внезапно, после очередного мощного толчка, здоровяк замер и внутри разлилось тепло. Билл встал, натянул блестевшие кольчужным полотном штаны, а затем крикнул:
— Хэнк, твоя очередь!
В хижину незамедлительно вошёл второй стражник, который явно слонялся где-то рядом, ожидая приглашения. Приоткрыв глаза, Рози вознамерилась подняться, но смогла лишь со стоном перевернуться на бок, обнаружив себя лежащей в луже крови.
Смотря на тяжело дышавшую девушку, громила усмехнулся:
— По-моему, она заскучала…
— Не волнуйся, — с хрипотцой изрёк Хэнк. — Я знаю, как её взбодрить, — он небрежным движением ноги перевернул жертву на живот и, расстегнув ремень, приспустил штаны.
Рози попыталась отползти, но арбалетчик навалился на неё всем своим весом. Ещё через мгновение девушка ощутила резкую вспышку боли, настолько сильную, что даже не заметила, как ломаются впившиеся в пол ногти.
Человек в тёмном плаще неторопливо шёл по извилистой дороге. Дождь давно закончился, и отброшенный назад капюшон позволял ветру играть чёрными волнистыми волосами, непослушно спускавшимися чуть ниже плеч. Лёгкая небритость, вкупе со строгой двойной морщинкой между бровями, добавляла приятным мужественным чертам оттенок суровости. Туман неспешно рассеивался, и в молочной пелене уже различались силуэты дальних деревьев. Подсохшую дорогу рассекал устремлявшийся в бесконечность зеркальный след: тяжелогружёная телега оставила после себя две глубокие борозды — последнее пристанище дождевой воды. Заметив игру света на длинной луже, странник откинул с лица сырые пряди и поднял глаза к небу. Сквозь бескрайние седые облака лениво пробивалось тусклое солнце — слабая надежда на тёплый вечер осталась в прошлом. Устало вздохнув, путник опустил взор на землю и моментально насторожился. На грязной дороге отчётливо прослеживались следы какой-то возни и размытое бордовое пятно. Свежая колея, вдоль которой он шёл всё это время, резко сворачивала в глухой лес. Возникшие в голове вопросы тотчас же переросли в тревожные опасения: налётчики. Услышав хруст ветки, странник откинул плащ со стороны висевших на поясе ножен. Однако вместо разбойников из кустов вышли двое стражников.
— Эй, ты! Именем короля, стой на месте! — грубо бросил лысый бугай, направляясь прямо к нему.
Арбалетчик же, нервно перебиравший в руке деревянные бусы, остановился у обочины дороги.
Путник отметил на редкость потрёпанный вид солдат: словно они дольше месяца не приводили себя в порядок. Подобные вольности были недопустимы в рядах городской стражи. Не менее странно смотрелся и нагрудник массивного воина: он приходился ему не по размеру, слегка сковывая движения рук. Выводы напрашивались сами собой: либо в Басторге глобальные проблемы с дисциплиной и экипировкой, либо вышедшая из леса пара не имела никакого отношения к блюстителям закона.
— Что-то случилось? — сухо спросил странник, глядя в шрамированное лицо остановившегося напротив верзилы.
— Да вот понять пытаемся… — не отводя глаз от незнакомца, пробасил амбал. — Наш патруль заметил следы крови на дороге, — он кивнул на бордовое пятно. — Знаешь что-нибудь об этом?
— Абсолютно ничего, — пожал плечами путник.