Страница 12 из 18
— Все пьяные так говорят… — вращая на пальце кинжал, ухмыльнулся Рэксволд. — Смотри, забудешь, как колдовать… — через несколько секунд он вздрогнул от вспыхнувшего клинка и выронил его на пол, с опозданием осознав, что пламя ничуть не обжигало.
Лайла хихикнула, а Джон, видя замешательство друга, не сдержался и прыснул.
— Очень смешно… — ассасин всё же улыбнулся. — Упьются всякой дрянью и ржут над трезвыми. Да, Эрми?
— Сказал тот, кто сам недавно кружку осушил… — Эрминия, доставшая трофейный топор, разглядывала многочисленные зазубрины.
— А ты видишь здесь воду? Или предлагаешь сходить снега набрать, да ещё не жёлтого и не красного — нормального, за которым надо подальше прогуляться? Я пока не горю желанием валить куропаток-переростков с когтями, как бычьи рога. Сперва маленько отдохну. Пусть еда провалится. Потом уже пойдём трупы ворочать. Заодно и бурдюки наполним.
— Деревню надо прошерстить, — северянка кинула топор на стол, и вся разномастная посуда вздрогнула единым хором. — Не пешком же эти ублюдки сюда шли. Авось сани за домами бросили, а оленей в амбар загнали. Вот прям чувствую…
— Хорошо, гляну… — участливо кивнул следопыт.
— Ты-то тут при чём? — с толикой возмущения выставился на него Рэксволд. — Тебе вон пленника даже доверить нельзя… Помрёшь ещё где-нибудь. Сиди здесь. Второй раз через это всё я проходить не собираюсь.
— Ну так и вы не бессмертные, — настаивал на своём Джон. — Втроём быстрее будет и безопаснее. Лайла в доме закроется. За очагом присмотрит, чтоб не потух.
— Угу. И уснёт. Хрен потом достучишься и сдохнешь на морозе. Нет уж. Ты с алкотой кукуешь тут… — сделав акцент на обидном слове, ассасин посмотрел на Лайлу, которая так увлеклась изучением узора на кувшине, что пропустила всё мимо ушей. — Видишь? — он снова взглянул на следопыта.
Джон наблюдал, как возлюбленная, подобно художнику, начала вычерчивать в воздухе волчий лик, только вместо красок использовала огонь:
— Ладно, твоя правда…
— Получилось! — Лайла весело хлопнула в ладоши и наконец смогла отвести взор от пламенной морды зверя, плоской, повисшей над столом словно нанесённый на стекло рисунок. Обнаружив в зрителях лишь следопыта, вампирша непонимающе огляделась. — А где Эрми и Рэкс?
— Ушли, — кисло улыбнулся сидевший напротив Джон. — Славный волк…
— Когда?.. — округлила глаза девушка, и ментальная проекция рассыпалась на оранжевые искры.
— Минут десять назад.
— Но… — вампирша вдруг подозрительно покосилась на своё запястье. Разгладив на рукаве мятые складки, она подняла на воина изумрудный взор. — А мы разве не должны быть с ними?
— Нам поручено следить за пленником и печью. Кстати, о последней… Поди всё прогорело? — следопыт выбрался из-за стола и приблизился к небрежной горке дров у очага, среди которых заметно выделялись три деревянные ножки от табуретки или стула. — Ну и варвары… — он положил на раскалённые угли два кедровых полена, что тут же принялись тихонько потрескивать.
— Нужно собраться и принять действительность… — Лайла задумчиво глядела на кувшин. — Завтра и так придётся примерить одежды мертвецов… Кроме того, вернутся хмурые мысли… Последствия праздности окончательно добьют меня… А они будут, если я не прекращу… Я ведь права? — будто не доверяя собственным суждениям, она посмотрела на Джона, вновь севшего напротив.
— Здравые вещи говоришь, — на лице собеседника отразилось уважение, приправленное доброй улыбкой. — Никак трезвеешь? Недолго же тебя градус держит. Но оно и к лучшему. Одно дело немного забыться, другое — упиться так, что потом надо себя по частям собирать.
— Звучит не очень… — тоскливо промолвила вампирша.
— Погоди… Ты что, никогда не напивалась?
Лайла медленно помотала головой.
— Серьёзно? Ни разу за всю жизнь? — вскинул бровь следопыт.
— Светские банкеты располагали лишь к лёгкому увеселению. Ни нужды, ни тяги к более серьёзным шагам я не испытывала. А теперь такие напитки действуют на меня слабо. Я чувствую, как тело обдаёт приятным теплом, как громче и быстрее бьётся сердце, но разум… Разум остаётся ясным. Однако, мясное пиво непохоже на эль или вино. От него время словно замирает и в голове плывёт странная пелена. Мне она напоминает омут молочной реки…
— О как… — поставив локти на стол, Джон подпёр подбородок кулаком.
— Да… — наматывая на палец волнистую прядь, Лайла потупила взгляд. — Потому, если я сейчас говорю что-то несуразное…
— Брось. Мне любопытно послушать о твоих ощущениях. Вот только отсюда слышно плоховато… — хитро прищурился следопыт.
— Правда? — вампирша встала и, обойдя стол, элегантно опустилась на колени воина, который тут же заключил её в объятия. — Стоило заикнуться, что и на меня нашёлся дурман, как ты уже вовсю манипулируешь перебравшей девушкой? — изящная улыбка обнажила кончики клыков.
— Перебравшей? Тебе до опьянения, как от этой лавки до Эльтарона, — глядя в летнюю зелень глаз, усмехнулся Джон. — Хоть бы намёк на пошатывание. Но нет. Вся грация при тебе. Как и красота… — он коснулся пальцами прохладных губ. — Я скучал по твоей улыбке. Такой нежной… и бесконечно завораживающей.
— Как жаль, что за ней стоит лишь причудливый напиток… А потом чары грондэнаркских даров развеются и все тревоги разом ввергнут меня в уныние. Остановить время мне не под силу, но продлить счастливые часы я могу… — Лайла качнула головой в сторону кувшина. — Да и от бочонка в дальнем углу отнюдь не пустотой пахнет…
— Не стоит. Поверь, похмелье — это последнее, с чем ты захочешь столкнуться утром…
Томные взгляды сменились поцелуем, долгим, как северная ночь, и жарким, как алые угли очага. Отодвинув все невзгоды, пусть и под влиянием градусов, так приятно вернуться к самому началу, вновь пробудить мелодию романтики… Однако единение влюблённых душ нарушил громкий стук в дверь: четыре удара, с небольшой задержкой перед последним.
— Так, это свои, — опознал Джон условленный шифр и, пересадив вампиршу на лавку, поспешил к выходу. — Надеюсь, ничего не случилось… — он выдернул из крюков тяжёлый засов.
Дверь распахнулась — вместе с метелью на земляной пол ступила нога Рэксволда, румяного, как осеннее яблоко.