Страница 3 из 20
Глава 1
Рвинкольт, старейший город Ардонэйзии, никогда не видел снега — круглогодично пестрил пышными клумбами. Сотнями клумб. Словно было мало, что вокруг его стен простирались вечно цветущие луга. Узкие улочки то и дело ныряли в высокие арки, с которых на плечи и головы всадников свисали яркие соцветия. Здесь давно никто не обращал на это внимания.
Двухэтажный дом Алана расположился на окраине столицы. Верхний этаж с шестью комнатами пустовал, но был нужен на случай, если идея с мастерской прогорит. Как-никак сбережения не бесконечны, а гостиницы актуальны всегда. Сиди и в ус не дуй. Лишь ключи успевай выдавать. Ну, по крайней мере, так казалось.
Что Алану не казалось и не могло привидеться даже в страшном сне — это пришедший на порог мертвец. По совместительству колдун. Притом недобрый. Кто ж знал, что он — спасительная соломинка для угодивших в беду друзей, которые решили нагрянуть среди ночи. Такая внезапная и радостная встреча! Юнец все бока слежал на кровати прежде, чем дождался утра, чтобы начать пытать вопросами отдохнувших гостей. К допросу же подготовился основательно: вооружился пирогами и узнал о себе много нового от поднятого ни свет ни заря пекаря. К мяснику соваться спозаранку было боязно.
— Ого. Это ж каких размеров тот волк?.. — таращился на Рэксволда паренёк. — И кто больше: он или дракон?
— Дракон, — сидя на письменном столе, блестевший голым торсом ассасин откусил кусок пирога. — Хотя мы с Эрми и его думали завалить в случае чего. Но крылатая ящерица оказалась умнее. Больше не дерзила.
Слушая нескончаемые потоки бахвальства, Эрминия лишь вздохнула. Она вместе с Лайлой примостилась на узенькой скамейке у стены и лениво жевала выпечку. Вкусную, к слову. Сырный пирог с нектаром и миндалём.
— А расскажи, как Леонардо…
— Всё, — поморщился Рэксволд. — Хватит на пока рассказов. Язык уже сухой, как щель… — слово «храмовницы» сдержали ветхие рамки приличия, —…под дверью кузницы.
— Так чаю хлебни, — Алан заботливо пододвинул кувшин с жасминово-липовым напитком.
— Перед выходом горло промочу… — ассасин посмотрел в распахнутое окно, за которым на залитой солнцем мостовой звенели подковы. — Где тут можно броню полегче найти? Не то у меня цыплята в штанах скоро зачирикают.
— Столица большая. Надо подумать…
— Я тоже хотела бы сменить меха на что-нибудь более изысканное, — Лайла пригубила кружку, оставив у лица шлейф цветочного аромата. — Или хотя бы удобное…
— Тебе-то зачем? — Рэксволд скосил глаза на девушек в расстёгнутых тулупах, а потом полноценно взглянул на вампиршу. — Ты ж вечно мёрзнешь, — улыбнулся он. — Рукава обрежь — самое то будет. Штаны можешь просто снять, я осуждать не стану.
— Замечательное предложение, — та изящным жестом посильнее запахнула тулуп. — Но я всё же потерплю: дождусь иных одеяний.
— Ты не боишься с такими шутками однажды не проснуться? — вошедший в холл Джон кивнул на слишком серьёзную Эрминию.
— Она привыкшая. Может, именно за них меня и полюбила.
— Ага… — неторопливо изрекла северянка, размышляя о том, как её только угораздило втюриться в такого весельчака. Бесшабашного. Буйного. Горделивого. И теперь до жути родного. Спасибо, что хоть мастерство воина не пропил.
— Так, — согнал хмурь со лба Алан. — Припомнил пару мест. «Броневая лавка» здесь, неподалёку, и «Витая роза» в южном квартале. Это кожевники. Есть ещё дом моды на главной площади. «Лилия» называется. И галантерея «Шик». Тоже в центре. Правда, сейчас, с этим вашим возвращением существ, цены везде ломовые.
— Нашёл чем пугать, — Рэксволд тронул висевший на груди банковский медальон и уж хотел было стянуть с шеи коротенький шарф, но потом вспомнил про спрятанный под ним небольшой секрет.
— Нам бы всем приодеться… — хоть мощный торс Джона и смотрелся хорошо, щеголять так на людях он находил неприличным.
— Всем? Ушастому тоже? Я в няньки не нанимался. И вообще у него нет денег. Научите его дворы мести или навоз выгребать. Полезнее будет.
— Рэкс, — после вздоха сказала Лайла. — Шойсу спас мне жизнь. Не остался в стороне и на арене. Сам же видел. Разве этого мало? Ты обучал Эрми эльтаронскому и виверхэльскому, так помоги преодолеть языковой барьер. А чтобы его бедность тебя не смущала, относись к нему как к погорельцу, какому судьба оставила лишь пару вещей.
— Угу… Погорелец-Уголёк…
— Я серьёзно. Никто не взваливает эту ношу исключительно на тебя. Справимся сообща.
— Н-да… Где он вообще? Всё спит? — карий взор взмыл к потолку. — Или уже сбежал через окно?
— Ручаюсь, что всё ещё здесь. За ним Скарги приглядывает. В невидимости.
— Радость-то какая… — проворчал ассасин, который даже окно приоткрыл перед уходом.
— Э-э-э… — заёрзал на табуретке Алан. — Скарги ещё и невидимым может быть? Я и так второй раз за ночь чуть со страху не помер, когда он в дом залетел. После знакомства крылатик уже вроде как не пугает, но если вдруг из ниоткуда вылезет…
— Не волнуйся… — начала было Лайла.
— Да поздно уже, — перебил её Рэксволд. — Ты, главное, не оборачивайся, — он залпом осушил кружку и пошёл на выход.
— Нет там никого, — буркнула Эрминия.
Однако Алан решил убедиться лично — в углу, на ящике, стоял лишь таз с замоченной одеждой. Знал бы юнец о гостях заранее, оставил бы девушкам рубашки. Всё лучше грязных тулупов, где мех местами был всклокочен, как у дохлой собаки. А вот на Рэксволда он бы с удовольствием нацепил что-нибудь помокрее.
Лайла стояла на улице под кустом робинии, увешанным розово-белыми соцветиями, и смотрела на город. Озарённые солнцем трёхэтажные дома. Пропитанный благоуханием ветер. Пёстрые клумбы в каменных сферах на каждом углу и треугольные горшки на перилах балконов. Цветы здесь были в почёте. А потому цвели и люди. Улыбались, смеялись, слепили взор яркими ткаными одеяниями. Даже у стражников, сверкавших серебристыми кольчугами, «хауберками», как назвал их Джон, спины укрывали лёгкие сиреневые плащи. Не город, а мечта. Особенно после севера, где каждый встречный норовит метнуть в тебя топор. Однако не всё было так радужно. Над гамом улицы взмыла мрачная, протяжная речь: