Станция "Самосуд"

— К-как? Откуда?!

— Я умею считать, — безразлично ответила Илинея.

В тщетных попытках защитить себя, колдун стал дергаться и изворачиваться, но хомуты честно выполняли возложенную на них обязанность. Смычок ударил по струнам, оглушая неожиданно громким для пустой академии звуком, и тело чародея обмякло безвольной куклой. Нежные движения по струнам несколько раз прерывались полуистеричным дерганьем. Бессвязная какофония звуков сливалась воедино, образуя пронзительный поток, проникающий в самое сознание. Казалось, ему не будет конца. Но оборвался он так же стремительно и резко, как и начался. Кабинет погрузился в полную тишину, приятно обволакивающую и успокаивающую.

Не спеша, девушка убрала инструмент в чехол и лишь затем открыла дверь в приемную, где мрачно и нетерпеливо топталась Рида. Она быстро вошла внутрь, вынула из сумки кусачки и обрезала «хвост» хомутов. Тонкогубцы осторожно подцепили алюминиевую ленту и с силой потянули вверх, раскрывая импровизированные наручники.

— Подумать только! Артефакт, призванный исцелять, обернулся кошмарной смертью… — прошептала Илинея, глядя на бессознательное тело.

— Надеюсь, ты его не прибила.

— Вроде, нет. Заклинание прочитано правильно, все должно быть нормально, — тихо ответила Илинея. — В любом случае, он пробудет в таком состоянии еще несколько часов, — колдунья внимательно следила за работой подруги и, когда та закончила, попросила: — Помоги перетащить его на то кресло… хотя нет! Оставим рядом со столом, пусть думает, что неудачно упал.

Рида хмыкнула и подхватила его под руки. Повозившись с бессознательным телом какое-то время и убрав все, что могло подсказать об их визите, девушки позволили себе выдохнуть. Брюнетка подхватила шкатулку с письмами, вернула монету на подложку, а саму коробочку отнесла в подсобку. После этих нехитрых махинаций девушки покинули уже пустую академию, заперев двери дубликатом ключей.

Они молча шли по улице, освещенной новенькими газовыми фонарями. В окнах домов горел свет, кое-где еще можно было увидеть гуляющих студентов и не только. Академгородок жил своей жизнью.

— Пойдем быстрее, — тихо произнесла Рида, особенно мрачная после случившегося. — Хочу поскорее смыть с себя этот вечер. Никогда не чувствовала себя более… мерзкой, — девушка дернулась и отвела взгляд.

— Так было нужно, — словно себе не веря, произнесла Илинея. — Иначе бы он ничего не сказал…

— Все, что мы узнали: мы ошиблись и должны искать дальше, — с мертвецким равнодушием ответила девушка. — Нужно рассказать обо всем Дамиану. Думаю, ему будет легче знать, что его дядя не погиб от руки того, кого считал другом.

Колдунья задумчиво покивала. Казалось, решение так близко. Буквально на блюдечке подано, бери — не хочу! Но нет. Все оказалось настолько мимо, насколько возможно.

Вскоре они поднялись в скромное жилище Илинеи, и первым делом Рида юркнула в душ — смывать с себя когтями впившийся образ маньячки. Пугающий. И пугающе манящий. За тонкой стенкой возилась Илинея, соображая поздний ужин, а Рида дерганным движением открыла холодную воду. Ледяные струи почти обжигали, но, главное, уносили с собой чуждый азарт.

— И что дальше? — в пустоту спросила колдунья, когда услышала стихающие звуки воды.

— Будем искать, — отозвалась Рида, упаковывая себя в хозяйский халат. — Не останавливаться же на полпути. Кроме того, Вомин не ответил нам на один вопрос: мы так и не знаем, кто отдал приказ о закрытии следствия.

— Едва ли полиция поделится с нами.

— Полиция-то да, не поделится, а вот отдельный ее представитель, который не умеет держать язык за зубами, — Рида, дрожа от холода, вышла из душа и примостилась напротив колдуньи. — Сынок тети Фимы нам все выложит. Но! Сила не поможет. Придется раскошелиться на коньяк. Вероятно, не единожды.

Илинея вскинула брови, с трудом сдерживая улыбку.

— Может, Дамиан знает, как связаться с дочерью Чарльза, — предположила она.

— Завтра и выясним! — улыбнулась Рида, поднимая кружку с чаем на манер алкоголя.

Слаженный стук керамики торжественно обозначил завершение дня.

Через пару часов, когда почти весь город блаженно спал, в сердце Академии Тариони, кряхтя и постанывая от боли, с пола поднимался ее нынешний ректор. Он медленно осмотрелся вокруг. Отлично осознавая, что собирался пойти домой, он совершенно не помнил, как оказался на полу, но саднящий затылок и гудящая с ним остальная часть головы настойчиво твердили о сотрясении и охотно подкидывая «недостающие» воспоминания о падении. Единственное, что смущало, это сильное раздражение на запястьях, но и их поврежденный разум успешно списал на «разодранные при падении». Не долго думая, ректор вернулся к первоначальной цели и, собрав вещи, отправился домой.

Шаг седьмой: Перенаправлены по подведомственности

Около двух часов после полудня следующего дня. Рейнхарм, центр

Солнце давно сияло на небосклоне, освещая усыпанные листьями дороги и грея довольных неожиданно теплыми деньками обывателей. Это даже отчасти напоминало лето, если бы только голые деревья и слишком бледная, близкая к серому, синева неба не возвращали в суровую реальность. Риду же сейчас куда больше интересовала игра света в янтарной жидкости бренди на полках одного из магазинов. Около получаса она выбирала «подарочный» алкоголь для разговора с сыном соседки Фимы. Нет, девушка вовсе не бегала по всем мало-мальски презентабельным магазинам. Все полчаса она простояла в первом же попавшемся, по несколько раз обходя стеллажи, вглядываясь и принюхиваясь, как к дорогому парфюму, и мысленно прикидывала, сколько ей может понадобиться для достижения нужного эффекта и как этой покупкой не пробить дыру в бюджете. Продавцы же, молодые парень с девушкой — явно, подрабатывающие студенты — лишь тяжко вздыхали и закатывали глаза, стараясь делать это незаметно для единственной за весь день клиентки. Попытки помочь в выборе и тем самым ускорить процесс, провалились в бездну из «спасибо, не надо» и «ребят, не напрягайтесь, я сама разберусь».

Дверь небольшого магазинчика распахнулась и вместе со светловолосой девушкой в темно-синем пальто впустила свежий воздух, звуки улицы и запах надежды для продавцов. Который, впрочем, тут же выветрился, стоило потенциальной покупательнице приблизиться к выбирающей девушке.

— Как успехи? — с улыбкой спросила Илинея, глядя на сосредоточенное лицо Риды.

— В процессе, — задумчиво протянула девушка, поправляя взъерошенное каре. — Понять не могу… Здесь только пятилетний? — громко спросила она, поворачиваясь к продавцам у стойки.

Ребята, только прекратившие наблюдать на девушками, даже вздрогнули от неожиданности. С чуть испуганным взглядом студент посмотрел на покупательницу и пролепетал что-то в духе «На соседнем стеллаже посмотрите». Кивнув в знак признательности, Рида бодро переместилась к полкам с трехлетним бренди и стала так же пристально их рассматривать.

— Да ты, оказывается, ценитель! — Рида посмотрела на ехидно улыбающуюся подругу и фыркнула. — А какая разница? Спирт он и есть спирт, — пожала плечами Илинея, предпочитающая травяные отвары любому алкоголю.

— Трешки на вкус мягче и по мозгам не так сильно дают, — поморщилась Рида, осторожно беря одну из фигурных бутылок в руки. — Нам же его тоже пить, в конце концов, да и человечек нам в сознании нужен, — будничным тоном произнесла она. — А у тебя как дела обстоят?

— Они ничего не знают, — разочарованно сказала Илинея. — Говорит, Чарльз не поддерживал с ней связь, — продавцы навострили уши, уловив для себя интересную сплетню, и стали усиленно делать вид, что они ничего не слушают и, вообще, чертовски заняты. — По крайней мере, писем не писал, а телефона у него в квартире нет.

— Даже имя не знает? — удивленно спросила Рида, разглядывая бренди на свет.

— Не-а, — покачала головой колдунья. — Говорит, он сразу с темы сворачивал. Да и что это даст?

— Да уж, действительно, — выдохнула Рида. — Упакуйте, пожалуйста! — на вытянутой руке она продемонстрировала бутылку продавцам. — Хотя, нет. Упакуйте две. Не хочу бегать лишний раз.