Страница 48 из 80
— Что же, я тебя понял. Можешь считать меня злодеем и тайным кукловодом, как пишут эти желтые газеты. Но где доказательства, скажи мне?
— Найду. Я подергал еще не за все ниточки, — сказал я, имея в виду Уткиных, которые участвовали в присвоении Черновым моей гостиницы.
— Ну-ну, — саркастично ухмыльнулся Пихтин. — Попробуй. Когда найдешь — тогда и будешь иметь полное право обвинить меня в суде. Или объявить войну, если хватит смелости.
— Вы думаете, что не хватит? Зря.
— Многие путают смелость и глупость, — назидательным тоном сказал Василий. — Надеюсь, ты не из них. И покуда у тебя нет фактов — а их и не будет — я требую прекратить нападки!
— Нападки? Не понимаю, о чем вы, — соврал, не моргнув глазом. — Кстати, вы слышали о странном происшествии? У двух городовых взорвались на груди мои амулеты. Люди погибли, а против «Цитадели» открыли дело.
— У всего есть последствия, — мрачно произнес Пихтин и сделал паузу. — Я хочу сказать, вам следует уделить больше внимания качеству амулетов.
Здесь наверняка имелось в виду: «Если будешь действовать против меня, я тоже буду». Намек прозрачен, как чистая вода.
— Вот именно, Василий Демидович. Когда кто-нибудь пытается убить другого, но терпит неудачу — он может рассчитывать, что его самого убьют.
Это было еще прозрачнее. И не понравилось Пихтину — впервые я увидел на его тощем лице какие-то эмоции. А именно — гнев.
— Осторожней, Георгий, — процедил он.
— А то что? — дерзко осведомился я.
— Узнаешь. В отличие от тебя, не собираюсь бросаться пустыми угрозами.
— Точно, это не ваш стиль. Вы не угрожаете, а сразу действуете. Хоть и чужими руками.
Василий Демидович промолчал. Залпом выпил кофе и одернул пиджак, показывая, что намерен уходить. Разговор действительно зашел в тупик, но я собирался сказать еще кое-что:
— Знаете, ваше сиятельство, во всей этой куче навоза я отыскал суть. Лес. Вам по какой-то причине очень нужны мои участки леса. Если скажете, зачем, то все еще может закончиться мирно.
Пихтин смерил меня взглядом и встал.
— Всего доброго, Георгий.
— Как хотите, — я пожал плечами. — Все равно узнаю, рано или поздно.
Василий Демидович ушел, а я допил остывший кофе и попросил счет. Оказалось, все уже оплачено — ну, хоть что-то приятное.
Я вышел из ресторана и сел в автомобиль.
— В канцелярию, — приказал водителю.
Пока мы ехали, обдумал, что вообще произошло. Пихтин, видимо, хотел понять, насколько серьезно я настроен и много ли знаю. Что ж, он это выяснил и сомневаюсь, что остался в восторге. Это я еще умолчал о том, что знаю про Уткиных.
Так или иначе, конфликт лишь углубился. Ни я, ни Пихтин отступать не собираемся. Загвоздка в том, что у меня действительно нет никаких доказательств, только слова. Привлечь бывшего наместника как свидетеля не могу, ведь князь попросил, чтобы грехи Тимофея не стали известны широкой публике.
Пространства для маневров не так уж много… Остается продолжать давить и провоцировать, чтобы рано или поздно вынудить Пихтина напасть первым. И лучше рано, до того, как придет в себя Темноокий.
Надо собрать совет. Костя, Богдан, Молчанов, Мокруха. Начать тихое наступление по всем фронтам, чтобы у Василия Демидовича не осталось иного выбора, кроме как начать войну.
Странно, что больше всего меня беспокоило не предстоящее кровопролитие, а то, что я не мог «читать» Пихтина астральным зрением. Более того — не мог придумать ни единой причины, почему так происходит.
С графом что-то не так. Он слишком уверен в себе для того, кто растерял много козырей и чьи планы раскрыты.
Не могу отделаться от предчувствия, что Пихтин скрывает гораздо больше, чем кажется. А предчувствие редко меня обманывает…
После обеда с Пихтиным я отправился в городскую канцелярию, где встретился с новым наместником. Потап Морошкин тепло меня принял, но, как и всегда, строго ограничил время визита. Собственно, я был готов и прямо сказал чего хочу: выкупить или взять в аренду новый участок тайги. Когда я показал на карте, где находится место, наместник удивился:
— Зачем он вам? Так далеко от «Чернобурского леса» да и вообще от цивилизации.
— Мои егеря обнаружили там тонкое место, — сказал я полуправду. — Второй уровень Изнанки. Хочу поставить стационарный портал.
— Для добычи макров?
— Да.
Морошкин наверняка подумал, будто я хочу отправлять туда охотников и бить чудовищ. Было не совсем так, но подробности я оставил при себе.
— Что же вы раньше молчали? Все тонкие места должны быть зарегистрированы, — сказал Потап, для виду нахмурившись. — Но все равно, это слишком далеко от дорог и поселений. Вы уверены, Георгий? В тайге полно тонких мест, ваши егеря могут найти другое, поближе.
— Уверен. Мне нужно именно это.
Подумав, Потап согласился выдать мне участок в аренду. Леса в Сибири много, не жалко, а все затраты на прокладку путей и установку постоянного портала буду нести я. С другой стороны, все сливки снимать буду тоже я, за исключением положенных налогов.
Выйдя от Морошкина, я сразу сделал несколько звонков и отдал распоряжения. Объявить набор людей в «Таежный дозор». Усилить службу, закупив новое оружие и экипировку. Технике «Чернобурского леса» — проложить просеку до тонкого места. Егерям — построить вокруг него острог и следить, чтобы никто не смел приблизиться. Коль право на аренду получено, надо застолбить участок как полагается.
Вечером я собрал военный совет. Мы расположились в каминном зале, закрыли двери и поставили у них охрану. Активировали артефакт тишины и отправили птиц, подаренных иволгой, следить за окрестностями. Лишние предосторожности были вовсе не лишними: я не хотел, чтобы даже крупица наших планов просочилась наружу. Как знать — после сегодняшнего разговора Пихтин вполне мог отправить к моему поместью шпионов. И не в каждом из слуг я был полностью уверен.
Костя уселся в кресло возле камина. Мокруха и богатырь Молчанов на стулья напротив друг друга. Богдан Богданович, нога которого была еще в гипсе, полулежа расположился на диване.
— Итак, господа, — я встал спиной к очагу. — Как вы все прекрасно знаете, мы готовимся к войне с графом Пихтиным. Я уверен, что все беды, которые случались с нашим родом до этого, исходили от него. По этой причине мы не можем отступить и не имеем права проиграть.
— Отлично сказано, Георгий, — кивнул Богдан.